Единственный - Мария Летова

С Рафой? Нет… мы не… мы… не…

— Не? — произносит, чуть склонив ко мне голову.

Собственный кретинизм злит, и я выпаливаю:

— Я не с ним! А ты? Это твоя девушка?

Кивнув ему за спину, жду ответа, вытянувшись в струну.

— У меня нет девушки…

Колени превращаются в желе, ведь он подтягивает меня ближе, заставляя коснуться своей груди кончиками моей.

Соски мгновенно твердеют. Щеку обдает его дыханием.

Он будто опутывает меня сетью — перемещает лежащую на барной стойке руку ближе, разворачивает меня так, что я упираюсь в стойку лопатками. Нависает. Моих волос касаются его пальцы. Еле уловимые движения, которые я чувствую острее, чем почувствовала бы удар по голове. Ниже опустив лицо, носом почти дотрагивается до щеки…

Вдыхаю его запах. Запах одежды. Кожи. Они похожи на морской бриз, а я люблю море…

И никогда не буду делить парня с другой.

— Она об этом знает? — спрашиваю дрожащим голосом.

— Знает.

— Ты… у… уверен? Если нет, то…

— Въебешь мне между ног?

— Чт-то?

— Ничего… — бормочет рядом с моим ухом. — Забудь…

Мои веки опускаются. Блондинка выскакивает из головы пробкой. Тело дрожит от желания до Палача дотронуться, но руки висят вдоль тела, будто плети, ведь я не знаю, как к нему прикасаться. Дерзко? Осторожно? Или так, как хочется мне самой?

А он? Я ненавижу, когда меня лапают… или трогают слишком откровенно без моего разрешения. Из-за этого напрягаюсь, словно ожидая подвоха!

Выпустив руку, Артур пальцами обхватывает мой подбородок и приподнимает его.

Облизнув губы, я вибрирую.

Его рот чуть приоткрыт, оторвать от него взгляд не получается. Палач тянется к салфеткам и дает мне одну, говоря:

— Сотри…

Сглотнув, я провожу тонким квадратиком по своим губам, стирая красную помаду. Скомкав бумажку, роняю ее на пол, потому что Палач нетерпеливо отводит в сторону мою руку и, склонив набок голову, приближает свое лицо к моему.

Через секунду его губы замирают в миллиметре от моих, и я хватаюсь пальцами за тенниску у него на животе.

Всего один удар сердца, и он меня целует.

Головокружение подкашивает колени.

Палач отдаляется на мгновение и тут же возвращается, но на этот раз меняет наклон головы так, что наши рты совпадают, как чертовы пазлы!

Живот обдает жаром.

Я размыкаю губы, и между ними скользит его горячий язык.

— М-м-м… — издаю предательский стон.

Он отдергивает голову. Обжигает мой рот дыханием и снова целует, только теперь так мягко, что меня опять покидает стон…

Рука Артура сжимает мою талию. Я забрасываю руки ему на шею и сотрясаюсь с головы до ног, потому что бедрами чувствую выпирающую каменную твердость в его шортах.

От шока и возбуждения перед глазами вспыхивают белые круги.

Разорвав поцелуй, я хватаю ртом воздух и в упор сталкиваюсь со взглядом Палача.

Он горячий. Почерневший. Голодный!

Его тело будто высечено из гранита, и оно тоже вибрирует, возможно, от меня заразилось!

Но несмотря на поток шокирующих новых ощущений, я хочу целоваться еще. Я разрешаю этому желанию наконец-то выбраться из клетки, в которой держала его так долго… не позволяя даже голову поднять!

Желанию ощутить на своих губах губы Артура Палача.

И когда была глупой школьницей, и когда увидела его впервые у стойки ресепшн…

От этих откровений я снова позорно робею. Сердце колотится. А его — бьет меня быстрыми уверенными толчками, ведь он вжимает мое тело в свою грудь так, что не могу пошевелиться и дышать трудно…

Это доходит с таким запозданием, будто мои мозги были отделены от тела, но просветление длится недолго. До того момента, пока губы Палача снова не находят мои.

В этом водовороте я запускаю пальцы в его волосы.

Пробую их на ощупь, впитывая ощущения. Все сразу. Тесноту между нами. Вкус его языка, которым он гладит мой, ведь наш поцелуй становится бесконтрольно глубоким, а мое тело выгибается Палачу навстречу.

Повисаю на нем.

— М-м-м… — этот стон принадлежит не мне, и от него меня снова встряхивает.

От пульсации и твердости у него между ног тоже! И оттого, что губы Артура вдруг прижимаются к моей шее во влажном жадном поцелуе, а ладонь накрывает через платье ягодицы и сжимает…

— Эй, ребят… — настойчивый голос бармена врезается мне в затылок. — Я все понимаю, но найдите себе другое место.

Глава 29

Артур вскидывает на бармена глаза. Выпрямляет спину, и его объятия немного ослабевают, а я с трудом держу себя на мягких ногах — они ни черта не слушаются.

Обхватив пальцами запястье, он тянет меня за собой. Прочь от стойки. И хоть гостям вокруг на нас совсем плевать, все равно прячу лицо.

Вкус нашего поцелуя въелся в мои рецепторы. Губы горят. Пульсируют. И между ног тоже. Не меньше жжет места, которых только что так бесстыже касалась горячая ладонь, и в воображении на коже у меня остались повторяющие ее красные следы.

Во мне просыпается паника. Страх того, что мое поведение Палач расценит, как предложение, а это не так!

Следуя за ним, я пытаюсь развеять путаницу в голове, но голова не слушается, потому что, втащив в коридор с туалетами, Палач толкает меня к стене и нависает, опутывая руками.

Я успеваю заглянуть в его глаза и сделать вдох, прежде чем мы целуемся опять. Сплетаем языки. Мои руки снова у него на шее — не касаться становится невозможным!

Его руки блуждают по моей спине, а тело своим возбужденным напором пугает и манит одновременно. Я вдруг понимаю, что заставляет девушек совершать глупости, о которых потом жалеешь, — именно такие ощущения. Голые желания. Ослепленные.

Губы Артура сминают мои. То медленно, то быстро. Язык играет, дыхание частое, прикосновения нетерпеливые. Ладонь пробирается под край моего платья, плавит кожу и ложится на бедро.

Ослепленная или нет, я хватаю его за запястье, как ошпаренная. Впиваюсь ногтями, заставляя убрать руку!

Отдернув ее, он разрывает поцелуй, уткнувшись лбом в стену, рядом с моим виском.

Руки скатываются по его груди. Упираются в нее, и ладони вспыхивают от быстрых ударов сердца под ними.

Меня разрывает от желания продолжить, но внутри сорвало все стоп-краны сразу!

Он может смеяться, называть дурочкой, мне плевать. Может уйти. Именно этого я ожидаю, замерев и закрыв глаза. Что он уйдет, решив не тратить время на меня и мои рефлексы, но он не уходит, а шумно дышит, сводя с ума своей близостью.

Набрав в легкие воздуха, пытаюсь сказать то, чего требуют мои ощущения и принципы:

— Я не…