Когда сливаются реки - Петрусь Бровка

И когда помощник пригласил его войти, он даже вздрогнул от неожиданности. Присутствующие удивленно переглянулись, не понимая его замешательства.

В большом кабинете со стенами, отделанными под дуб, из-за стола навстречу ему поднялся председатель Совета Министров. Одет он был в светлый костюм, на лацкане которого ярко алел значок депутата. Сквозь раскрытые окна падали лучи солнца, освещая на противоположной стене кабинета большую карту республики. И хотя все здесь дышало спокойствием и уверенностью, на лице председателя Алесь прочел явную озабоченность.

Поздоровавшись, председатель указал Алесю на кресло и пригласил садиться.

— Значит, гидростанцию собрались строить?

— По этому делу я и пришел к вам, — ответил Алесь, удивленный, что разговор начался так легко и просто, совсем не так, как он представлял себе прежде.

— Знаю... слыхал... Тут уже из райкома и обкома звонили, да и в газете сообщают... Это что же, по решению всех колхозников или подсказал кто?

— Нет! Сами! Вот и документы, — вытаскивая из кармана бумаги, ответил Алесь. — Постановление общего собрания...

— Что ж, посмотрим ваши документы, — усмехнулся председатель и быстро пробежал постановление и письмо межколхозного совета. — Хорошее дело! Неплохое решение! — сказал он. — Вот что, товарищ Иванюта, — и острые карие глаза председателя вопросительно глянули на Алеся, — дело вы задумали большое и нужное, а хорошо ли, дружно ли живете?

— Если бы мы не дружили, так навряд ли договорились бы, — уверенно ответил Алесь.

— Ну, раз уж вам доверили такое строительство, то расскажите, пожалуйста, как думаете строить.

Алесю пришлось рассказать все. Когда он кончил, председатель, внимательно слушавший его, сказал:

— Мы сегодня должны решить с вами одно: что сделают сами колхозники и в чем должно помочь государство. Что вы скажете по этому поводу, товарищ Иванюта?

В это время подали чай, и разговор приобрел характер дружеской беседы.

— Мне кажется, товарищ председатель, что мы сделаем все, — есть у нас для этого и силы и желание. Но есть и просьба: дайте нам кредит на десять лет, а главное — помогите машинами. — Подождав, Алесь повторил: — Лес, камень, черепица, кирпич — все это у нас есть... Нужны кредит и машины...

— Это мы можем сделать, — подумав минутку, сказал председатель. — Но ведь гидростанцию строят три колхоза разных республик, значит и они вам помогут. — И он поднял трубку телефона.

Алесь сидел и внимательно наблюдал за тем, как председатель разговаривает с Вильнюсом и Ригой. И хотя он не слышал, о чем именно шла речь на другом конце провода, но по отдельным словам и общему тону мог составить представление, что все складывается хорошо для дела. Закончив разговор, председатель сказал:

— Кланяются вам товарищи ваши из Вильнюса и Риги. Ничего не скажешь, дружно вы взялись! Сразу и единым фронтом наступаете... Ну что ж, обсудим сегодня вашу просьбу и все, что можно, сделаем.

В кабинет вошел начальник Белсельэлектро. Видимо, он был вызван раньше.

— Берите-ка все это, товарищ Лапо! — передал ему председатель бумаги. — Подготовьте проект постановления и обдумайте, как помочь делу. А вы, товарищ Иванюта, подождите до завтра. Номер в гостинице имеете?

— Имею, — покривил душой Алесь. — От всех наших колхозников заранее благодарю вас за помощь.

— Кланяйтесь им от нас, — сказал на прощание председатель.

Начальник Белсельэлектро привез Алеся к себе. Небольшой его кабинет был увешан снимками и чертежами сельских электростанций.

— Давайте подумаем, — предложил Лапо. — Проект решения я подготовлю, думаю, что и за решением дело не станет. А вот расскажите-ка, как там дела у геодезистов Березинца?

— Все данные готовы, все зависит теперь от проектировщиков.

— А когда, по-вашему, будет закончен проект электростанции?

— Не позднее сентября. В основном, насколько я понимаю, проектировщики будут исходить из типовых образцов, а нам очень важно приступить к работе, мы многое успели бы сделать до заморозков.

— Ну что ж, товарищ Иванюта, Березинец — инженер дельный. Передайте ему, чтобы быстрее ехал сюда. А с материалами у вас как? Кое-что уже заготовлено, думаю, что задержки с этим не будет. Котлован копать будете?

— Хотелось бы с помощью тола. Это ускорит дело.

— Это неплохо. Но с подрывниками договаривайтесь на месте. А какой тип станции предлагает Березинец?

— Об этом мы советовались не раз. Вот какой! — И Алесь показал Лапо на рисунок станции, висевший на стене.

— Ну что ж, хорошо... Идите отдыхайте, а завтра приходите за решением.

Алесь попрощался и вышел на улицу. Он был доволен, что все так хорошо сложилось, даже, признаться по правде, испытывал некоторую гордость за самого себя. И, как всегда в таких случаях, ему хотелось с кем-нибудь договорить. Вот если бы здесь была Анежка...

«Напишу-ка я ей письмо, — решил он. — Пусть знает, что я думал о ней и тут, а заодно и объясню свое отношение к ней. На бумаге это сделать легче...»

Он сел за письмо в большом зале Главного почтамта.

Несколько раз он брался за перо, выводил строку, перечеркивал ее, а затем комкал бумагу. Дошло до того, что бумагу пришлось покупать еще раз, и молоденькая служащая почты хитровато усмехнулась ему вслед, догадываясь, очевидно, что с ним происходит.

Наконец все было преодолено — письмо написано и уложено в конверт. «Дойдет раньше, чем приеду, и, во всяком случае, раньше, чем попаду в «Пергале», — прикидывал он. — И пускай она знает теперь обо всем...» Он решительно подошел к ящику, но в последний момент его одолели сомнения: «А так ли я написал, как следовало, правильный ли нашел тон?.. Подумаю немного, ящик есть и на улице...»

Алесь несколько раз прошелся по тротуару, перебирая в памяти каждую строчку письма. «А что, если она обидится и прекратит знакомство со мной? Надо было хоть в шутку сказать перед отъездом, что напишу… Э, подумаешь! Каждой девчине, наверное, приятно получить письмо от хлопца... Так-то так, а вдруг попадет это послание в руки родителей? Трудно и представить, что тогда начнется... Ну, а начнется, так что? Рано или поздно, а этого не миновать. Э, будь что будет!» — И Алесь наконец опустил письмо в ящик.

Но и после этого беспокойство не оставляло его. Он даже вернулся к ящику и подумал: не попытаться ли достать письмо? Но это было невозможно — из железной щели на него глянула таинственная темнота, и даже уголка конверта не было видно. Алесь махнул рукой и пошел в парк.

За Свислочью, в парке имени Горького, он присел на скамейке в любимом им уголке. Это была сосновая горка неподалеку от велотрека, и прежде он сюда не раз приходил во время подготовки к экзаменам. Здесь было сравнительно тихо. Нравилось ему это местечко тем, что напоминало собой рощу около озера Долгого.

Покой, навеянный любимым с детства шелестом сосен, настроил Алеся на размышления. Все, что было сделано сегодня, сделано хорошо и удачно! Теперь думалось о том, как все получше организовать на месте. Невольно радовался он тому, что Антон Самусевич на какое-то время отошел от руководства колхозом, хотя и понимал, что радоваться чужой болезни нехорошо. «С Захаром Рудаком легче, он понимает все... Нужно, чтобы колхозы дали сразу как можно больше людей, иначе с главными работами до заморозков никак не успеть...» И он представил себе, как множество людей, в первую очередь молодежь, собирается на стройку, и, конечно, среди них — она, Анежка... И снова перед его глазами встала узкая щель почтового ящика.

Вдруг его окликнули по имени. Алесь даже вздрогнул. Перед ним стояла Лиза, тоже покрасневшая от неожиданности, но в ее веселых глазах не было и намека на давнюю обиду.

— Вот когда вы попались в мои руки, — пошутила она. — Ничего себе кавалерчик, опоздал на свидание всего на полгода...

И Алесь не успел опомниться, как она подхватила его под руку и повела по длинной аллее в конец парка.

— Объясните мне, как можно так подводить девушку? Столько времени не давать о себе знать! — беспрестанно трещала Лиза, помахивая на ходу изящной сумочкой.

— Я уже не в городе живу, — пытался оправдаться Алесь.

— А где же?

— Далеко, в селе...

— Работаете там?.. По специальности?

Алесь утвердительно кивнул головой.

— Это не имеет значения, все равно не отвертитесь. Пойдем сейчас ко мне, пообедаем, а оттуда — в театр...

Нельзя сказать, чтобы все это нравилось Алесю, но он не решился отказаться. Он шел с Лизой, терпеливо выслушивая ее болтовню. «Какой я нелепый, — злился он на самого себя. — Почему, когда нужно сказать что-нибудь неприятное мужчине, я могу это сделать, а тут даже деликатно не умею выкрутиться».

— А вон и мое печальное пристанище, — почти продекламировала Лиза, показывая на небольшой деревянный домик в тихом закоулке возле Старо-Виленской улицы.