Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга II - Дэл Ховисон

Ояыщзлшт оыкулл зщлтоотыв

ьц

долрщвыы зтт ышоуьвщо

— Да что же это происходит?

Бакстер понял, что говорит вслух, но ему уже было плевать на все, как и всем остальным в этой библиотеке. Он что, взял книгу с полки иностранных языков? Нет, такой набор букв не имел бы смысла ни на одном языке. Бакстер пролистал еще несколько страниц. Совершенно случайный набор букв, иногда длиной в слово, иногда цельными блоками на всю страницу. Это было бессмысленно. Безумно.

Он отшвырнул от себя книгу, словно неизвестную ядовитую тварь. Открыл следующую. Та же бессмысленная абракадабра. Все принесенные книги содержали только ее. Бакстер откинулся на спинку пластикового стула, чувствуя, как пот катится по спине и пропитывает рубашку под мышками. Он ведь тщательно подбирал книги, сверял даты издания, листал страницы. В них все было как обычно. На бумаге Бакстер видел настоящие слова, которые складывались в осмысленные предложения и абзацы. А теперь получилась чепуха.

Бакстер закрыл глаза и заставил себя несколько раз глубоко вдохнуть и медленно выдохнуть, как часто делал раньше, чтобы расслабиться и отдохнуть от плагиата. Когда он снова взглянул на страницы, там был все тот же бессмысленный шифр.

Он выскочил из кабинки и бросился к полкам. Вытаскивая книгу за книгой, Бакстер пролистывал их и бросал на пол. «Ни одной нормальной книги. Я схожу с ума? Или стал жертвой чьей-то шутки?»

Что-то ударило его сзади. Бакстер обернулся и врезался плечом в противоположную полку. Но ведь когда он входил в этот ряд, проход был широким! С железным лязгом и стоном тяжелые полки шкафа начали крениться на него. Бакстер в ужасе представил, как на него падает шкаф, распластывая его тело и выдавливая внутренности между книг.

Бакстер едва успел проскочить между полками, которые сомкнулись за ним. В светлой и просторной библиотеке вдруг стало темнеть, тени надвигались со всех сторон. Пастельные стены превратились в серый камень, потолок терялся в непроглядной тьме. Люди в кабинках и за столиками все также склонялись над книгами, молчаливые и неподвижные, как статуи. Бакстер двинулся к столику библиотекаря.

При виде седеющей головы Клэр его затопило облегчение. Здесь все было как прежде. В библиотеке явно неладно, но Клэр оставалась надежным якорем реальности. Бакстер прокашлялся, пытаясь прочистить горло.

Клэр подняла голову. Ее лицо осталось прежним, но выражение ничем не напоминало приветливую улыбку, встретившую его несколько минут назад. И что-то было не так с ее глазами. Очень, очень не так. Густые брови сложились перевернутой «Л». Рот растягивался в улыбке. Растягивался. Растягивался… пока не превратился в жуткий полукруг буквально от уха до уха. Поломанные коричневые зубы торчали из прогнивших челюстей… Бакстер споткнулся и попятился, разевая рот.

Из пасти библиотекаря раздалось хриплое карканье. Звуки ничем не походили на речь, но интонация была вопросительной, словно она предлагала или спрашивала что-то. Клэр протянула когтистую лапу к его лицу.

Наплевав на попытки собраться, Бакстер отпрыгнул и ринулся к двери. Сквозь стекло он видел, как снаружи светит солнце, зеленеет трава, катятся машины и совершенно нормальные люди шагают по своим делам. Голуби подбирали остатки попкорна из брошенного пакета. Мальчишка счастливо носился по газону, играя с черно-белой собакой. Бакстер пытался сохранять спокойствие. Вот сейчас он выйдет и окажется в знакомой реальности, где все будет хорошо.

Он обеими руками ударил по двери и отскочил назад. Брусок ручки остался на месте, дверь не шелохнулась. Бакстер попытался снова, с тем же результатом. Всхлипнув, он заколотил по стеклу кулаками, разбивая руки в кровь. Бакстер бился в дверь изо всех сил, пинал ее, но от мягких кроссовок толку было мало.

Заплакав, Бакстер бросился на стекло. И отскочил, заливая рубашку кровью из разбитого носа. Собрался для нового рывка… И тут тяжелая рука в синем загородила ему путь. Рука крепилась к мощному плечу, дальше шла затянутая формой грудь охранника. Это был очень высокий мужчина с широким чистым лицом. В сегодняшнем кошмаре незнакомец показался Бакстеру спасителем.

От паники перехватило горло, и Бакстер попытался жестами изобразить, что он испуган и что ему срочно нужно выйти из кошмарной библиотеки в привычный светлый мир.

Ему казалось, что он нашел союзника. Охранник смотрел на него с явным сочувствием. А затем начал улыбаться. И снова, как у Клэр, улыбка расползалась все шире и шире, пока уголки рта не оттянулись к ушам. Показались зубы, на этот раз длинные и острые, совершенно нечеловеческие. Жуткая пасть распахнулась, и раздалась серия рыков и хрипов.

Бакстер отдернул руку и побежал назад, мимо жуткой Клэр, по-прежнему скалившейся, мимо статуй других посетителей, мимо убийственных полок с бессмыслицей — к своей кабинке. Там остался брифкейс и четыре книги, с которых начался весь этот ужас.

В брифкейсе был телефон. Бакстер вытащил его, раскрыл, включил. Знакомых звуков загрузки Бакстер почти не слышал. Он уставился на логотип.

womzilj

Это явно не название компании-производителя. И не слово на любом из известных Бакстеру языков. И он не удивился, увидев, что список контактов превратился в такую же тарабарщину. Бакстер попал в мир, где не было слов. Сжав маленький телефончик одной рукой, он порезанным пальцем набрал знакомый номер — 911. И тут же услышал электронные гудки. Щелчок, женский голос ответил…

Чтоон ответил? Бакстер слышал только щелчки и непонятный набор звуков. Отшвырнув телефон, он обернулся к темной библиотеке. Окаменевшие фигуры начали двигаться. Словно в замедленной съемке они поднимались со своих мест и поворачивались к нему. Бакстер открыл рот, чтобы закричать, чтобы попросить о помощи, найти отклик хоть в одной живой душе. Но тут он увидел их лица. Господи, что за лица!

Звуки, слетавшие с его губ, были похожи на лепет недоразвитого ребенка. Он, Гамильтон Бакстер, так любивший повторять «Слова — мое ремесло», не мог издать ни одного внятного слога. Он рухнул на пластиковый стул и стукнулся головой о столешницу. Сзади приближались шаги и голоса. Бакстер закричал, как ребенок, и мир взорвался.

Двое мужчин в белой униформе несли по библиотечной лестнице накрытые простыней носилки. Тот, кто пониже, шел впереди. Он обратился к напарнику:

— А док сказал, отчего он умер?

— Кто его знает. Иногда люди просто выключаются.

— Похоже, это какой-то писатель. Сидел, обложившись книгами. Наверное, он умер счастливым.

РЭЙ ГАРТОН

Между восемью и девятью часами

В тот вечер, когда его жену должны были убить, Эрик Волкер вошел в английский паб «Лиса и гончая» и улыбнулся народу. Паб, уютное местечко на северной окраине маленького городка Ньюбери, в горах Калифорнии, был украшен к Рождеству и переполнен даже в ночь вторника. «Лиса и гончая» относилась к тому типу заведений, которое обзаводится множеством постоянных клиентов, любителей приходить не только за кружкой пива, но и просто посидеть, поговорить и отдохнуть. Сюда заглядывали после работы, чтобы послушать музыку и потанцевать, сыграть с друзьями или даже с незнакомцами в дартс, пул или воздушный хоккей или поучаствовать в самом веселом и пьяном развлечении — караоке. Сюда приходили, чтобы увидеться с друзьями, отвлечься от дома и телевизора, посмеяться, закусить «взрывным лучком» Мэгги свою вечернюю пинту пива. Сюда приходили потому, что владельцы, Мэгги и Денни Джолли, всегда были рады гостям. Они создали просторное, уютное, хорошо освещенное место, где всегда было полно народу и звучал дружелюбный смех. В общем, это был самый подходящий вариант, чтобы отвлечься от мыслей о том, что твою жену скоро убьют.

«Постарайтесь, чтобы во вторник вечером вас увидело и запомнило как можно больше людей, — так сказал наемник. — Я сделаю свое дело между восемью и девятью часами. Найдите место, где вы будете на виду с шести до десяти. Нужно заполучить как можно больше свидетелей. И хороший запас времени».

Эрик глубоко вздохнул и двинулся к стойке. Он видел знакомые лица и улыбался, кому-то махал рукой, с кем-то останавливался поболтать на пути к бару.

В глубине бара, на небольшой деревянной платформе местный джазовый квартет «Джаз Сокет» играл попурри из рождественских песен. В углу поставили огромную елку, украсив ее гирляндами в черно-красных тонах. Повсюду виднелись венки и мишура, перемигивались огоньки гирлянд под потолком и на стенах бара.

— Эрик, дорогой! — окликнула его Мэгги. — А где же Альма?