Закат империй - Александр Лайк

— Приветствую вас, почтенный сан Хурсем, — сказал он вполголоса. Мое почтение, лен. Я не потревожил вас… э-э, не вовремя?

— Рад видеть в Башне, граф, — приветливо отозвался Син. — Отнюдь, отнюдь. Мы уже завершили начатое. Чему я обязан приятностью встречи?

— Король послал меня испросить разрешения войти, — приглушенно сказал граф, — если он не станет помехой. Так я могу передать его величеству…

— Даже и передавать ничего не следует, — мягко сказал Син. — Просто пригласите его величество оказать нам честь.

Граф поспешно направился к двери. Аспиранты разочарованно переглянулись.

— Значит, сегодня анализа не будет? — для порядка уточнил Леттем.

Син подумал.

— Полного анализа не будет, — сказал он. — Но если вам хочется просто послушать мой рассказ, то оставайтесь рядом. Я думаю, что королю хочется того же самого.

Граф снова появился в двери. На этот раз он держался куда увереннее, и дверь оставил открытой.

— Его величество король Умбрета Каэнтор Морейг! — провозгласил он.

На пороге появился плотный человек среднего роста, недавно начавший седеть, одетый куда скромнее графа или Сина. Его аккуратный коричневый костюм — впрочем, шитый из отменного сукна — скорее напоминал ректорскую одежду Хурру. Король резко махнул рукой, пресекая начавшуюся было волну поклонов, и торопливо прошел вперед.

— Светлый вечер, саны, — сказал он чуть хрипловатым голосом. Говорят, Деррик, вы сегодня затеяли нечто… экстраординарное даже по меркам Башни. Удалось ли?

— Вполне, консар, — Син вежливо склонился.

— Поздравляю, — искренне сказал король. — Лучшей вести для меня не могло быть. Вы благополучны?

— Вполне, консар, — с улыбкой повторил Син. — Изволите ли пройти в более удобную комнату, чтобы услышать подробности?

— Изволю ли? — с горячностью воскликнул король. — Вы невыносимы, Деррик! Отчего же, спрашивается, я здесь? Разумеется, изволю! А также требую, дозволяю, желаю и приказываю!

— Леттем, — сказал Хурру, — распорядись немедленно приготовить малый аудиториум, король Каэнтор желает слушать рассказ лена д'Эльмон.

— О демон, вечно церемонии! — огорченно сказал Каэнтор. — Будьте проще, Хурру, я прекрасно выслушаю Деррика и здесь!

— Ваше величество, — убедительно сказал Син, — рассказ длинный. Простите, но я изрядно утомлен опытом, и упражняться в элоквенции предпочитаю сидя.

— Ох, ради богов, простите, Деррик! — Каэнтор огорченно всплеснул руками. — Умоляю простить меня, я так невнимателен! Разумеется, я готов идти куда угодно, в любое место, где вам будет удобно.

— Я не заслуживаю вашего внимания, консар, — Син снова поклонился. Однако я безмерно благодарен вам за снисходительность к верному слуге вашего величества.

— Ах, оставьте! — возмущенно сказал Каэнтор. — И вы туда же, д'Эльмон! Извольте говорить простым человеческим языком, без этих нескончаемых каденций дворцового церемониала! Я изнемогаю от непрестанных расшаркиваний и славословий. Все на свете я начинаю воспринимать, как очередную попытку оказать мне надлежащие почести. Только что я едва не вмешался бестактнейшим образом в ваши действия, и это оттого, что во мне воспитывают эгоцентризм самого дурного толка. Я потерял всякое чувство меры, я утратил изящество речи и ясность мысли из-за своей окаянной королевской жизни! Вы видите, дорогой друг, до чего может довести монарха назойливая забота со стороны придворных — да-да, граф, это именно к вам относится! К вам и вам подобным, ко всем моим до остервенения преданным подданным! Они полагают, Деррик, что перед королем следует перемещаться исключительно на цыпочках и в полупоклоне; они говорят так изысканно и изощренно; самую простую мысль они облекают в такие сложные и бесконечно длинные периоды, оснащают такими куртуазными ритурнелями и предваряют такими ужасными самоуничижительными пролегоменами, что я совершенно теряю нить рассуждения! Неужели для здорового, молодого человека естественно так изъясняться, граф? Вы меня порой пугаете, право!

— Вы хотели приказать, консар, — негромко заметил Хурру, — оставить лишнюю церемонность и позволить вам отдохнуть?

— Бальзам для слуха, души и сердца, — король блаженно закрыл глаза. Скажите еще что-нибудь, Хурру! Скажите вслух — неважно, что! Только здесь, у вас, еще можно услышать иногда короткие и простые слова, собранные в осмысленные фразы!

— Идемте, консар, — с облегчением сказал Син. — Все готово.

Он отстал от короля на несколько шагов и шепнул Хурру на ухо:

— Надо почаще вытаскивать беднягу из дворца. С каждым разом он сбрасывает эту накипь все труднее.

— А то, — хмыкнул ректор. — Судя по нескольким фразам, он вчера еще и нортенийского посла принимал. Одно это… деяние… требует недельной релаксации. Про негодяев спроси, Син. Самое время.

Син догнал короля и конфиденциально нагнулся к его правому уху.

— Консар, — сказал он, — если вы не против, я возьму с собой аспирантов, обеспечивших ту часть моего опыта, которая исполнялась в нашем мире. Им тоже необходимо послушать, а мне бы не хотелось повторять рассказ дважды.

— Конечно! — безапелляционно сказал Каэнтор. — Конечно, Деррик. Ох, да!.. Забыл! Это ведь я должен был тебя просить, Деррик. Напрочь забыл! Прокляни, господь мой, этих придворных, ибо я не вправе проклясть малых, отдавших себя под руку и защиту мою. Прокляни, а затем прости в великом милосердии своем: и не казни сурово, но мощно вразуми не морочить голову своему королю!

— Не могу, — твердо сказал Син.

— А это я и не тебе, это я Эртайсу, — Каэнтор мстительно посмотрел в потолок. — Да-да, господь мой, нечего там, понимаешь, прятаться! Ты сотворил этот мир таким, каким он есть — вот и объясни мне, неразумному помазаннику твоему, на кой хрен тебе, старому солдату, понадобилась эта неудобосказуемая вычурность?!

— Это как раз понятно, — сказал Син. — Старому солдату осто… надоел мат-перемат и словарный запас в триста боевых единиц. Что вы хотели спросить, консар?

— Спросить, — король остановился. — Да, спросить! То есть, просить, и вот о чем: Деррик, со мной пришла дочь. Ты пустишь ее посидеть с аспирантами, послушать? Она будет вести себя очень тихо.

— Королю нет нужды просить, — Син пожал плечами. — Король велит.

— Деррик! — с досадой поморщился Каэнтор. — Я приказываю там, где уверен в своих приказах. Она не помешает?

— Нет, — лаконично ответил Син.

— Ей можно это услышать?

— Консар, — устало сказал Син, — если вы решите пересказать принцессе мой доклад, ну, скажем, завтра — я смогу вам запретить? Или вы имеете в виду, не повредит ли ей это слышать? Не берусь судить. Описания извращенных соитий, во всяком случае, не предполагается.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});