Европейский сезон (СИ) - Валин Юрий Павлович

— Фло, я сейчас не сплю с Мышкой. Вообще-то, мы с ней детально разбираем хозяйственные проблемы, ну и попутно я массирую её нервные окончания на заднице.

— Я знаю, что ты с ней не спишь, — мрачно сказала Флоранс, глядя на залитую солнцем дорогу. — Если бы ты получала удовольствие, я бы еще поняла. А так…

— Скажи честно, что тебя беспокоит?

— Я ее элементарно боюсь, — Флоранс старалась скрыть раздражение. — Я знаю, что она совершенно безобидна и несчастна, но все равно боюсь. Возможно, потому что просто не могу понять ход мыслей настолько больного человека.

Катрин помолчала, потом тихо сказала:

— Она отличается от нас с тобой, лишь тем, что ей нужно непременно знать, что над ней есть старший. О чувственной попе говорить не будем. Ты тоже, насколько я знаю, не против легкой боли в постели. Но Мышь не безобидна. Она прошла через настоящую кровь.

— Это как понимать?

— Она убивала. Так же как и я.

Флоранс смотрела испуганно:

— Ты о чем говоришь? Ты мне не о чем подобном не рассказывала.

— Извини. Я как-то упустила, что это может быть важно для тебя. Стыдно признать, но крови за эти года я пролила слишком много. Даже без учета чьей либо помощи.

— Я знаю, Кэт. Но ты не Найни. Она же…

— Ее тогда зажали в одной квартире. Я оставила ей оружие, и она вела бой, — в голосе Катрин звучала странная гордость. — Тряслась как заяц, но стреляла. Одного гостя она точно завалила. Потом мы ее вытащили. Она хорошая девочка.

— О, боже, — Флоранс покачала головой. — Полный дом террористок.

— И террористов, — Катрин ухмыльнулась. — Цуцик — он тоже. Может быть серьезным.

— Уж в зубастом я не сомневалась. Но Мышь… Она же патологически безвольна.

— Если будет нужно, и она покажет зубки. Но ты-то, почему ее боишься? Мы с ней искали тебя вместе. И Цуцик искал. Найни понимает, что ты значишь для меня. Она будет защищать тебя до последнего вздоха.

— Спасибо, конечно. Но, надеюсь, защита маленькой мазохистки мне не понадобится. Пусть даже она и умеет убивать. Не уверена, что знания о ее боевом опыте подействуют на меня успокаивающе.

— Фло, а чего ты конкретно опасаешься? Самое страшное, на что способна Мышь, это забыть протереть абажур в гостиной.

— Вот за абажур я совершенно не беспокоюсь. Про него она забыть неспособна. Но когда твоя слайв стоит у меня за спиной… Я боюсь, что она сунет мне фен в ухо, или накинет шнур на шею. Ну, я не знаю, что вы, террористки, еще умеете.

Катрин захихикала:

— Управиться с удавкой у нее силенок не хватит. Забавно, но и она боится тебя, по весьма аналогичным причинам.

— Не издевайся, — сердито сказала Флоранс. — Я твою Мышь и пальцем никогда не трону.

— Ну, это конечно опечалит малышку. Возможно, она не прочь и попасть под твою красивую руку. Но пока она страшно огорченна, тем, что ты не позволяешь ей делать маникюр. Штудирует пособия и думает, что ты ей демонстрируешь свое недовольство.

— При чем здесь маникюр? Кэт, я не понимаю.

Катрин вздохнула:

— Уход за моим внешним видом — вытребованная ею в долгой и упорной борьбе почетная обязанность. Раз ее Госпожа сейчас раздвоилась, — естественно, Мышь считает своим долгом проследить и за твоим внешним видом. Но ты предпочитаешь ездить в салон. Ну, это ей очень обидно. Она считает, что может справиться не хуже. И, кроме того, она боится, что ты соберешься делать в салоне и прическу. А там и до приглашения посторонней прислуги недалеко. Какой правильной слайв такое понравится?

— Черт! Она слайв или твоя подруга?

— И то и другое. Извини.

Флоранс застонала:

— И сто двадцать лет мы должны мириться с ее присутствием?

— Я могу ее отослать, — Катрин принялась поправлять ворот футболки.

Флоранс ухватилась за ее руку:

— Кэт, я не хочу никого обижать. Но я чувствую себя не в своей тарелке. Мне тяжело быть кому-то обязанной. В конце концов, я не желаю, чтобы мне делали прическу бесплатно. И пусть мои простыни стирают за деньги. Нельзя ли как-то ограничить присутствие Найни в нашей жизни? Это сильно повредит вашим отношениям?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Не знаю, — мрачно сказала Катрин. — Можно попробовать ее отселить подальше. Вообще-то, мне будет трудно нарушить свое собственное обещание.

— Что ты ей обещала?

— Обещала не выбрасывать на улицу. Обещала, если она станет ненужной, пристрелить своей собственной рукой.

Флоранс зажмурилась:

— Иногда мне кажется, что ты явилась из каких-то африканских дебрей. Ты ведь собиралась всерьез выполнить договор?

— Я поступаю честно с близкими мне людьми. В те времена Найни то и дело тянуло к суициду, и она категорически желала оставаться на этом свете только при определенных условиях. Пришлось пообещать. Жаль, что тогда тебя не было с нами. Мы бы нашли иной выход.

— Дикость какая, — Флоранс вздохнула. — И что нам теперь делать?

— Поговори с ней сама. Вы обе умные, почему бы и не обсудить некоторые вещи напрямую?

— Мне нужно подумать.

— Ага. Еще тебе нужно ехать в свое увеселительное заведение и налаживать его работу. Ты опаздываешь.

Флоранс кивнула и завела двигатель. Выключила. Обхватила подругу за шею:

— Кэт, я очень хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

— У нас, Фло. Только у нас вместе. Иначе все будет плохо. Ты помнишь, что я и вправду жила в очень дикой Африке? Там многие вещи становятся удивительно элементарными, — или — или. Никаких полутонов.

— Ты прижилась в слишком первобытных местах. Поцелуй меня, дикарка.

— В губы? — алчно прошептала Катрин.

— Нет! Мне нужны силы, чтобы работать.

Целоваться с Кэт по-настоящему было опасно. Слишком хорошо она научилась это делать где-то в своих фантастических странствиях. Короткий поцелуй ввергал Флоранс в состояние слишком близкое к оргазму. Вообще-то, иногда даже не в близкое, а самое непосредственное. Еще один повод задуматься о собственном психическом здоровье.

* * *

На экране монитора мелькали эскизы интерьеров, макеты рекламных плакатов, спецификации и многозначные счета за все эти грабительские предложения. Ежеминутно сыпались электронные письма. Флоранс любила свою работу, но только не сегодня.

Клуб открылся две недели назад, но Флоранс по опыту знала, что добрая треть работы еще впереди. Пока все войдет в повседневную колею, пока удасться подобрать приемлемый персонал и станет понятно, насколько рекламная компания попала в цель. Два уик-энда клуб был почти полон. Что это, — мимолетный интерес к вновь открывшемуся заведению, или устойчивая тенденция, пока понять невозможно. В принципе, финансовый результат двухмесячного труда не имел прямого отношения к оценке работы самого менеджера. Флоранс приглашали для того чтобы свести воедино фантазии дизайнеров и музыкантов, усилия строителей, идеи службы охраны и барменов, требования пожарного контроля, капризы танцовщиц, претензии инспекторов по борьбе с наркоторговлей. Естественно, не стоило забывать и об интересах людей непосредственно финансирующих создание всего этого модного бардака. Любое коммерческое заведение обязано приносить прибыль. Но для кризисного менеджера, которым и являлась мадам Морель, главное было избежать противоречий. Танцпол должен сверкать, сиять и кружить голову гостям, но и мощности кабелей электросети обязаны выдерживать весь этот восторг. Кокаин должны нюхать где-то за стенами заведения. Стулья и столики должны не только удовлетворять взыскательный взгляд ценителя современного дизайна, но и надежно удерживать на себе самые жирные задницы. По большому счету, Флоранс было все равно, что за музыкальный клуб создавать, — она была одинаково равнодушна к techno, lounge, garage. Должно получаться нечто гармоничное, то, что понравится заказчикам. Сумма выделена — и вас непременно устроит результат. Флоранс достаточно поверхностно разбиралась в строительстве, безопасности, бухгалтерии и модных музыкальных тенденциях. С дизайном дела обстояли чуть лучше, — эстетическим моделированием Фло увлекалась еще в юности. Но стать вольной художницей не сложилось. Теперь Флоранс Морель была одним из немногих профессионалов способным объединить усилия других профессионалов. Получалось. На ее счету осталось почти два десятка успешных проектов, начиная с крошечного кафе на плавучей барже, и заканчивая отреставрированной четырехзвездочной гостиницей на самой популярной улице Европы. Проекты получались долгими, — работа начиналась на стадии первых эскизов и заканчивалась лишь когда новый организм полностью входил в ритм. Почти всегда Флоранс просили остаться в новом заведении, но ее куда больше соблазняла возможность начинать с нуля, чем поддерживать скучный рабочий ритм. За восемь лет Фло обзавелась полезными деловыми связями, объехала большую часть западной Европы, и неплохо узнала изнанку развлекательного бизнеса. Привлекательная молодая женщина легко находила контакт с самыми разными людьми, без видимого труда улаживала конфликты Из неких противоречивых намерений рождалось нечто, способное прочно стоять на земле, развлекать людей и приносить деньги. Способности мадам Морель с каждым годом ценились все выше. Любовных связей тоже хватало. Флоранс никогда не обманывала себя, — секс не оставлял ее равнодушной, как не отпугивало и искушение легко и просто решить через постель некоторые проблемы бизнеса. Конечно, если подходить с чисто сексуальной стороны, — от путешествия в кровать с некоторыми джентльменами, Флоранс вполне могла бы воздержаться. Но она никогда не делала того, от чего тошнит. Проклятая душная комната, с автоматом на спинке стула, осталась в далеком прошлом. Можно было спокойно жить, работать, и зарабатывать.