Приручить и обезвредить - Витта Лин

жизни, она ведь могла просто обозначить, что ей не нужны серьезные отношения. И вообще, что это за пара, в которой девушка – и за мужика, и за женщину?

Захожу в квартиру – тишина. Свет везде выключен. Надеюсь, она не ушла? Чёрт, это уже какой-то пиздец. Мозг вскипает от происходящего.

Марта

Лёши нет уже пару часов. Я не могу ничем заняться, голова ватная. Слишком нервничаю от неизвестности. Когда время стало близиться к полуночи, принимаю душ и ложусь в постель. Телефон боюсь выпускать из рук – надеюсь, что спецназовец хотя бы позвонит. Лежу в тишине, прислушиваюсь к каждому шороху. Наконец звенят ключи, щёлкает замок, и Лёша идёт по квартире. Закрываю глаза, изображаю, что сплю. Не хочу разговаривать сейчас. Мы могли поговорить сразу, но он выбрал уйти.

Он заходит в спальню. Несколько секунд просто стоит у входа. Я стараюсь дышать спокойно, хотя сердце предательски бьётся чаще обычного. Пока ещё мой мужчина проходит, наконец, дальше. Шуршит одежда. Чувствую, как прогибается кровать. В мыслях прошу его обнять меня. Мне нужно почувствать, что мы вместе.

Но Лёша лежит без движения и даже не касается меня. Слезинка соскальзывает и стекает по виску на подушку. Слышу глубокий вздох за спиной, после чего он всё-таки прижимает меня к своей груди. Я облегченно выдыхаю.

Алексей

Просыпаюсь как обычно по режиму. Марта ещё спит. Выпиваю кофе и оставляю записку, что в субботу мы приглашены в ресторан. Вдруг ей нужно платье найти или что-то ещё. Осадок от вчерашнего разговора никуда не делся, но на праздник к другу сходить надо. Настроение поганое, мне не хватает душевной близости с кошкой, наших разговоров, её нелепостей и смеха. Мы и так провели неделю порознь. Удивительно, что можно скучать по человеку, даже когда обнимаешь всю ночь.

Марта

Утром нахожу записку от Алексея. Ну что ж, до субботы, значит, мы ещё точно вместе. Надо забрать остальные вещи из родительской квартиры. Съезжать на съёмную квартиру сейчас – это сразу поставить точку в отношениях. А вещи забрать надо в любом случае. Так что пока всё сюда повезу. Ждать Лёшу и просить о помощи не хочу. Поэтому вызываю такси и еду сама. Часа четыре складываю всю свою жизнь в сумки. Вещей так много, хотя это было так не заметно в шкафах. Забрать всё сразу не смогу. Приготовила коробки, вынесла их в прихожую. И так же на такси возвращаюсь с тремя сумками в Лёшину квартиру. Теперь у меня будет платье и туфли на субботу. Разбираю одежду, стараюсь занять себя, чтобы только не погружаться в печальные мысли о нашем будущем.

Алексей

Возвращаюсь домой уставший, как собака. Мне кажется, я сам себя морально изнасиловал больше, чем меня вымотала физическая нагрузка. Одно успокаивает, что Марта вчера не ушла, есть надежда, что сможем ещё как-то вырулить.

Как только переступаю порог квартиры натыкаюсь на дорожные сумки.

Решила уйти всё-таки. Злость, отчаяние, тревога разрывают изнутри.

– Марта?

Прохожу по квартире. Дежавю. Опять тишина. Обнаруживаю её в гардеробной. В наушниках разбирает сумку, развешивает одежду на плечики, коробки с обувью стоят в углу. Я вздыхаю с облегчением. Кошка замечает меня, вынимает наушник.

– Привет.

– Привет.

И только теперь до меня доходит. Она разбирает сумки – значит ездила домой. Без меня.

– Ты забрала вещи из своей квартиры?

– Да, правда не все, ещё коробки остались в прихожей. Ты же не передумал жить вместе?

– Нет, я не принимаю таких решений после первой же ссоры. Но ты… Март, серьёзно? Я же сказал, что мы съездим вместе, я помогу, чтобы ты не таскала тяжёлые сумки. Чёрт, и чего я удивляюсь, что ты, конечно же, сама всё сделала. Ты же у нас кошка, которая гуляет сама по себе. Независимая, блять!

– Лёша, я просто забрала часть вещей, которые мне нужны в ближайшее время. В том числе наряд на субботу. А остальное мы можем вместе забрать позже.

Она издевается надо мной? Неужели вообще не понимает, в чём мои претензии? Чувствую себя бессильным.

– Хорошо, Март, делай как знаешь. Какой смысл мне что-то тебе объяснять?

– Господи, это всего лишь три сумки. Мы будем ругаться из-за трёх моихсумок?

– Нет, не будем. Я буду ужинать. Завтра я еду в командировку. Вернусь в пятницу вечером.

Несмотря на все последние события, я не опускаю руки. И даже не знаю, хорошо или плохо, чтобы мы будем врозь несколько дней. Но, как бы то ни было, работу я никуда деть не могу. Поэтому завтра я снова буду в бронежилете и с винтовкой. А Марта… Надеюсь, ничего не придумает, и будет дома.

– Хорошо. Я буду здесь, – и на том спасибо, дорогая.

В пятницу, когда еду с базы домой нестерпимо хочется обнять мою девочку. Я очень соскучился за эти три дня. Что бы у нас ни происходило, мои чувства не изменились. А после того, как служба кидает нас под пули, возвращаюсь с усилившимися чувствами.

Как только захожу в квартиру, Марта выходит в прихожую и молча меня обнимает. Это лучшее, что со мной случилось за последние дни. Утыкаюсь носом в её волосы, хочу вдохнуть поглубже мой любимый запах. Вечер проводим вместе. Со стороны, наверное, кажется, что всё в порядке. Но для пары, которая раньше трахалась как кролики, мы ведём себя странно, с учётом, что мы не отлипали друг от друга. Больше похоже, что мы много лет в спокойном браке. Никаких очень интимных движений.

Так же ложимся спать. Физиологию не обманешь, при виде кошки я всегда возбуждаюсь, но она не выглядит девушкой, которой сейчас хочется близости. За ужином я разглядывал её, куда-то пропала искра из глаз. И вроде всё та же моя девочка, но отстранённая.

Хотя и я не забыл причину ссоры. У меня как будто отняли мечту о большой семье с детьми, домом и собакой. Хах, забавно, ну да, кошка же… какая собака? Дикая неприручённая кошка, даже спустя столько времени.

Марта

В ресторан собираемся, делая вид, что ничего не происходит. Может это и к лучшему, чтобы не устраивать продолжение на людях.

Приезжаем в «Асторию» нарядные – Лёша в костюме, который он не любит, но зато выглядит очень сексуально, я в платье до колена по фигуре. Со стороны мы выглядим парой, которая идеально подходит друг другу. Меня знакомят с Кириллом и его друзьями. Мне всегда казалось, что Алексей огромный, но его друзья не уступают ему совершенно, а именинник