Тусовщица - Анна Дэвид

показывая на блондинку: — Кто она?

— Я не знаю, Брайан. Он сказал, что ни с кем не встречается. И потом, если они целуются, это вовсе не значит, что они встречаются. — Внутри появился до боли знакомый стыд. Кейн — откровенный бабник. Как могла я хотя бы на секунду допустить мысль, что я для него — гораздо больше, чем очередной сексуальный объект?

— Слушай, если она попала в камеру, мы не можем это проигнорировать, — продолжает он. — Ты же говорила, что вы с ним здорово поладили. Позвони и спроси, хорошо?

Я киваю.

— Разумеется. Не вопрос, — отвечаю я вслед Брайану. И набираю номер сотового Кейна, пока не утратила свое мужество. Я испытываю громадное облегчение, вспомнив, что у меня есть его голосовая почта, и стараюсь изо всех сил, чтобы мой голос звучал непринужденно и мелодично: «Привет, Кейн. Это Амелия из “Эбсолютли фэбьюлос”. Я хотела поблагодарить вас за вечер. Да, кстати, у меня к вам несколько дополнительных вопросов. Была бы весьма благодарна, если бы вы оставили мне телефоны тех людей, которых я могла бы расспросить о вас». — Я кладу трубку, ненавидя себя за то, что вся покрылась холодным липким потом. Но оставленное сообщение безупречно, решаю я. И если его услышит блондинка с фотографии, она ни за что не заподозрит, что губы Кейна касались моих.

«Разумеется, он перезвонит, — уверяю себя я. — А как же иначе?»

День выдался какой-то гадкий. Еще несколько походов в туалет взвинтили меня настолько, что от каждого телефонного звонка я буквально подпрыгивала на пять футов от земли и отвечала, стараясь держаться как можно спокойнее и собраннее. Сегодня были сплошные звонки от второсортных и третьесортных публицистов, которые источают доброжелательность и лесть, предлагая мне написать про какой-то непонятный товар и непримечательных людей, на которых любому уважающему себя журналу вообще наплевать.

Где-то после ланча я уже смиряюсь с мыслью о том, что Кейн не перезвонит, и набираю номер его менеджера. К моему удивлению, Джанет отвечает мне довольно любезно. Когда я объясняю ей, что мне нужно задать дополнительные вопросы и побеседовать с кем-нибудь из друзей Кейна, она говорит, что скоро мне перезвонит. Я мучаюсь вопросом, не побежать ли в туалет, чтобы быстренько подрочить, но решаю этого не делать. Менее чем через минуту она перезванивает. Но разговаривает со мной уже далеко не столь дружелюбно.

— Слушайте, я только что говорила с Кейном по телефону, и он просил передать вам, что ответил на все ваши вопросы, — говорит она.

— Прошу прощения? — спрашиваю я, и, хотя понимаю, что сказала это для того, чтобы изобразить удивление, на самом деле это было не так.

— Он утверждает, что вы приходили к нему домой? — Это уже скорее не вопрос, а обвинение, и мне очень хочется пробраться к этой стерве через трубку и надавать ей пощечин. Она сказала это таким тоном, будто я забралась к нему в дом как какая-нибудь маньячка.

— Да, была, — подтверждаю я. — Но…

— Пожалуйста, больше не приходите к нему домой и не звоните, — говорит она. — Мы не желаем, чтобы вы беседовали с кем-либо о нем. Что же до женщины на фотографии, это просто его подруга.

Джанет кладет трубку прежде, чем я успеваю что-либо ответить. С минуту я сижу ошарашенная и в то же время решительно настроенная не позволить этому придурковатому английскому певцу довести себя до слез.

Спустя час, за который я совершила еще несколько походов в туалет, я понимаю, что не смогу выдержать диалог с Брайаном один на один, и отправляю ему сообщение по почте, в котором объясняю, что Кейн отказывается отвечать на вопросы и я не могу получить комментарии третьих лиц. Ни извинений, ни объяснений. Просто сижу и жду. Несмотря на всеобщее утверждение, что кока заряжает вас чертовским зарядом энергии, иногда это не срабатывает.

«Значит, статью мы зарежем», — присылает он мне в ответ. Даже не сказал: «Я знаю, как ты устала» или «Как ты могла это допустить?» Брайан, видимо, попросту на меня забил, но все равно я испытываю огромное облегчение, как будто только что уговорила не вручать мне вполне заслуженный талон за превышение скорости, поэтому решительно настроена снова завоевать благосклонность, попытавшись спасти статью про Линду Льюис. Мне даже пока не указали сроков сдачи, но если я закончу ее как можно скорее и пораньше подам, то, возможно, это произведет на него впечатление.

Для начала, разумеется, нужно решить этот нелепый вопрос, касающийся возраста. Пробежав взглядом листок с назначением на интервью, я вижу, что курировать эту статью должен старший редактор из Нью-Йорка, Брюс Янг, поэтому сразу же набираю его номер. Брайан с Робертом постоянно напоминают нам о том, чтобы мы не беспокоили нью-йоркских коллег глупыми вопросами, но за те полтора года, что я здесь проработала, я еще ни разу никого из них не побеспокоила. И общалась только тогда, когда они звонили сами, чтобы пройтись по моим статьям. Поэтому я убеждаю себя, что все нормально, и набираю номер Брюса.

— Брюс Янг, — доносится измученный голос из трубки.

— Привет, Брюс. Это Амелия Стоун из Лос-Анджелеса.

— Кто? — в голосе проскальзывают бешенство и раздражение.

— Из лос-анджелесского офиса. Штатный корреспондент.

— А. Ну? — Господи. Ведь знаю, что редакторы славятся своей манерой общения, но неужели нельзя хотя бы попытаться быть чуточку более вежливым?

— Послушайте, я составляю отчет о статье про Линду Льюис и…

— А мы что, пишем про нее статью? — перебивает он меня.

— Да, она есть в плане, — говорю я, поражаясь его некомпетентности. — И вы значитесь редактором.

— А, ну ладно. Ну и что там про нее?

Что-то подсказывает мне, что лучше все бросить и ничего не говорить, но я уже просто не могу остановиться, и это приводит меня в крайнее отчаяние.

— Послушайте, тут одна загвоздка. Линда не хочет говорить, сколько ей лет…

— Она должна сказать, сколько ей лет. Таковы правила компании. — У парня явно нет никаких сомнений по поводу того, что меня можно спокойно перебивать.

— Я знаю, но есть еще кое-что. Интервью получилось просто потрясающим. Она плакала. И говорила со мной о таких вещах, о которых, по ее словам, не рассказала бы никому и никогда. Я просто уверена, что статья получится выдающейся. — Обычно я не употребляю слово «выдающаяся», но Брюс, судя по всему, из тех парней, которые на это падки.

— Тогда узнайте, сколько ей лет. Позвоните в отдел статистики.

— Она сказала, что пусть лучше статью не напечатают вообще, чем в ней будет говориться о ее