Милитаризм и антимилитаризм - Карл Либкнехт

собой большая стачка рурских горнорабочих, длившаяся с 8 января по 10 февраля 1905 г. Успех ее следует приписать исключительно обдуманности, умеренности и строгой дисциплине, выдержанности и просвещенности германских рабочих. И мы нисколько не сомневаемся в том, что, например, прусское или саксонское правительство нисколько не задумалось бы над тем, чтобы при первом удобном случае барабанами и трубами, винтовками и шашками или пушками поддержать предпринимателей в экономической борьбе.

ВОЕННЫЕ СОЮЗЫ И СТАЧКИ

При стремлении милитаризма поддержать и расширить милитаристические тенденции посредством военных союзов для лиц, окончивших действительную военную службу, становится вполне понятным, почему военные союзы вмешиваются порой в стачки. Конечно, они не в состоянии насильственно подавить экономическую борьбу рабочих, но их можно охарактеризовать как самой судьбою предназначенных быть организацией штрейкбрехеров. По крайней мере, членов этих союзов легко завербовать для этой цели. И только то обстоятельство, что в их среде, несмотря на все принятые меры предосторожности, встречается известный процент оппозиционных, даже социал-демократических элементов, и в связи с тем, что при конфликтах между предпринимателями и рабочими скорее всего выходят из себя и проникаются пониманием классовой борьбы и своего классового положения именно смирные, как ягнята, мало сознательные рабочие и что в этих случаях начинают негодовать даже христианские и либеральные рабочие организации, только в связи со всеми этими фактами сдерживается использование в классовых конфликтах военных союзов. В этом отношении большой интерес представляет собой дискуссия, происходившая в июне 1906 г. в Остгейме на съезде делегатов военного союза великого Саксонско-Веймарского герцогства. Эта дискуссия развернулась в связи с положением, принятым этим съездом, по которому на каждого члена союза возлагалась обязанность представлять к исключению таких членов, которые явятся сторонниками противоправительственных партий, в особенности социал-демократии. В результате обнаружилось, что съезд считает противогосударственными и революционными хотя и не всякие стачки, но во всяком случае такие, которые происходят в нарушение «верности императору, князю и отечеству». И так как от важных господ, которые играют в военных союзах роль первой скрипки, будет зависеть провозгласить, когда и где такая верность будет затронута при стачке, и так как эти господа, подобно нашей полиции и нашей юстиции, привыкли слишком часто всякую стачку, затрагивающую их личные, порою самые интимные интересы, рассматривать как результат социал-демократических махинаций, то здесь можно рассчитывать на плодотворную работу военных союзов. Впрочем, она будет плодотворной не столько для предпринимателей, сколько для социал-демократии, для которой нет ничего более приятного, как такое неуклюжее и нелепое решение, служащее только для просвещения рабочих и для ослабления военных союзов. Все чаще военные союзы исключают не только социал-демократов, но и тех членов, которые стоят на почве современного профессионального движения рабочих. Нет сомнения, что этим самым они на время создают в маленьких местечках некоторые затруднения для профессиональных организаций, ибо эти военные союзы привлекают в свои ряды новых членов не только с помощью шумихи и мишуры, но также и некоторыми иногда весьма значительными подачками и материальными преимуществами.

Стремления военных союзов энергично поддерживаются классовой юстицией и администрацией, которые имеют комическое мужество рассматривать их как неполитические организации, несмотря на то, что их политически-агитационный характер выступает во всем. В этом состоят те вспомогательные услуги, которые эти органы капиталистического государства должны оказывать милитаризму из солидарности и в интересах достижения общей им цели — защиты капиталистического общественного порядка.

АРМИЯ КАК ОРУДИЕ ПРОТИВ ПРОЛЕТАРИАТА В ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ, ИЛИ ПРАВО ПУШЕК

Венцом классовой борьбы, ее самой концентрированной формой является политическая борьба, подобно тому как венцом и самой концентрированной формой услуг, оказываемых милитаризмом, этой самой резкой концентрацией политической силы, является его прямое или косвенное вмешательство в политическую борьбу. Здесь милитаризм выступает прежде всего как экономическая сила, как производитель и как потребитель. Беспощадное устранение всех социал-демократов или даже заподозренных в сочувствии социал-демократии из всех военных мастерских, как, например, в Шпандау, бесцеремонная передача всех подверженных влиянию милитаризма рабочих реакционным партиям, в особенности Имперскому союзу для борьбы с социал-демократией, этой черной сотне Германии, герметическое изолирование их от всякого, даже малейшего соприкосновения с социал-демократией — все это показывает, как хорошо милитаризм понимает свою главную задачу — защиту предпринимателей, и как он выполняет ее с военной пунктуальностью. Никакой Крупп или Штумм не может соперничать с милитаризмом, превосходящим в этом отношении даже тех, чьи интересы он представляет. Например, в военных мастерских в Шпандау Имперский союз ведет борьбу против социал-демократии настолько активно, что даже принимает на себя роль надсмотрщика над благонадежностью любого рабочего, и от его слова и его воли зависит вопрос об увольнении рабочих. Это обнаружилось летом 1906 г. при роспуске президиума одного малозаметного союза необученных рабочих военных мастерских.

Значительное, правда, уже постепенно сокращающееся влияние оказывает местный бойкот военными тех содержателей кабачков и трактиров, у которых собираются члены рабочих союзов или вообще кто-либо имеющий хотя бы самое отдаленное отношение к социал-демократии. Этот бойкот сразу убивает двух зайцев. Он охраняет солдат от возможности соприкосновения с ядом революционности, что является правилом вышеуказанной милитаристической педагогики. Кроме того, он затрудняет рабочим возможность найти себе помещение для собраний. Если, например, в Берлине этот бойкот оказался уже невыполнимым и потому почти совершенно отпал, то наши товарищи в маленьких местечках еще очень страдают от него, и от этого, конечно, не мало ущерба терпит экономическая борьба пролетариата.

Но это еще самые малые из грехов милитаризма. Милитаризм не довольствуется тем, чтобы в повседневной политической борьбе с упорством и настойчивостью преследовать свои мелочные интересы. Его честолюбие идет гораздо дальше. Он является самой выдающейся и мощной опорой трона и алтаря во всех великих и величайших, тяжелых и тягчайших конфликтах капиталистической реакции с революцией, подобно тому, как и в прежних революционных движениях крупного масштаба он постоянно бросал свой меч на чашу весов. Здесь достаточно только кратких указаний. Мы уже говорили о тех жестоких лаврах, которыми увенчал себя капиталистический милитаризм в борьбе с парижскими рабочими в июле 1830 г., в июне 1848 г. и в мае 1871 г. Мы говорили также о провокационном выступлении Наполеона «Малого» 2 декабря 1852 г. Избиения чартистов в Ньюпорте и Бирмингеме в 1839 г., когда оказалось 10 убитых и 50 раненых, заслуживают особого упоминания в особенности потому, что они имели место в Англии: «И ты, мой сын Брут!»[86]. Вся Россия за последние два года в целях защиты царского варварства и кнута и подавления освободительного движения объявлена на военном положении и стала жертвой кулачного права, плетей, сабель, винтовок и пушек военщины. Военщина стремится превратить эту