Он, она и ...собака - Лесли Шнур

Но теперь неподалеку на пеньке стоял Боно, ухмыляясь, как маленькая мартышка, при виде собачьей возни. И еще собаки: счастливые, флиртующие, резвящиеся, обнюхивающие друг друга и все вокруг. Простые природные радости.

Вдруг краем глаза она заметила нечто совершенно возмутительное. Обернулась — точно, так и есть. «О Господи! Какая ты свинья!» — возмущенно подумала она.

В двадцати футах от площадки некий мопс только что навалил кучку, а владелец и не подумал убрать за ним. Отвернулся себе и ушел. Свинья с мопсом!

— Присмотри за псами, — бросила она Боно. А сама бросилась следом за парочкой, пока те не скрылись.

Нина похлопала мужчину по плечу:

— Простите, сэр, минутку.

Он обернулся. Безликий сине-белый льняной костюм, на вид дорогой и мягкий, коричневые мокасины и ремень в тон. Что за мужики носят льняные костюмы, недоумевала Нина.

— Привет, — произнес он, улыбаясь и разглядывая сначала грудь Нины, затем бедра, и наконец, словно опомнившись, поднял на нее глаза.

— Вы не убрали за своей собакой! — Она не стала обращать внимание на улыбку, вдобавок еще и глупую. На пальце мужика блестело обручальное кольцо.

— Что? — Некоторое время он вообще не понимал, о чем речь. — А, но мы же в парке. Это же часть природы, верно?

— Парк там или не парк, но дерьмо воняет, распространяет заразу, и вообще на этот счет есть закон.

— А вы, видимо, занимаете активную гражданскую позицию! — Даже полоски его костюма источали высокомерную снисходительность.

— Именно так. Жители Нью-Йорка должны убирать за своими собаками, иначе город превратится в пустырь, покрытый дерьмом. Господи, да я сама наступаю на него каждый день. Вот пакетик. — Она протянула полиэтиленовый пакет, на который мужик едва взглянул.

— Если вас это так волнует, убирайте сами, — заявил он, отвернулся и двинулся вверх по склону холма.

— Эй, эй, постойте, вы куда? — Нина забежала вперед, загородив ему дорогу. Ей было видно, как наблюдавший за сценой Боно помахал ей от собачьей площадки. — Вы обязательно должны убрать за своим псом. Это будет правильно.

— Будет правильно? Кто вы, черт побери, такая — полиция нравов? — Он повысил голос, а бледное лицо его начало приобретать цвет.

— Нет, я вообще-то из Дерьмовой Полиции. Ага, я там главная. Меня тошнит от типов вроде вас, которые оставляют экскременты своих собак, чтобы остальные на них наступали. Позвольте поинтересоваться: откуда в вас столько чувства собственного превосходства? Отчего вы считаете себя лучше других? Вы не думаете, что остальные тоже должны убирать за своими животными?

— Не в парке же? Это пустой разговор. Природа, естественный круговорот. Прах к праху.

— Это о смерти. И если не хотите, чтобы последняя фраза относилась к вам, немедленно подберите все, иначе я произведу гражданский арест.

— Послушайте, я спешу на работу. Если хотите собирать дерьмо, милости прошу. А у меня есть гораздо более важные занятия.

По какой-то необъяснимой причине — возможно, дело было в неудачном начале дня, в жаре, ее настроении — она не пожелала оставить дело просто так. И схватила гордеца за помятый рукав.

— Что за?.. — Он попытался отцепиться и толкнул ее. Нина качнулась назад, наступила на камень или какую-то ветку, потеряла равновесие и упала.

— Эй, вы! Мистер! А ну прекратите! Эй!

О Боже… Этого не может быть, подумала Нина. Но было. Дэниел. Одной рукой он держал поводок Сида, другой — мужика за лацкан пиджака.

— Нина, вы в порядке?

Нина взглянула на него снизу вверх. И вновь это ощущение. Сердце, черт, да все внутренние органы ухнули вниз, мышцы расслабились, кровь бурной рекой хлынула по сосудам, все внутри перевернулось. Дело в его глазах? В его гневе? В том, как он держит поводок, пропустив его через кулак и намотав на запястье? Да, да, да. Но, черт побери, почему, почему, почему, когда она сталкивается с Дэниелом, что в последние дни происходит неестественно часто, обязательно происходит что-нибудь странное? Жизнь — забавная штука.

А он уже придерживал ее за локоть, взял за руку, и она почувствовала себя абсолютной дурой.

— Вы в порядке? Нина?

— Со мной все нормально. Этот парень, он…

— Нина! Вы в порядке? — спросил Боно совсем рядом, запыхавшись — он мчался, как ветер, на помощь к ней.

— Ты оставил собак?

— С ними все нормально. Вам не больно?

— Послушайте, мистер, — обратился Боно к Полосатому Мужику. — Зачем вы ее толкнули?

— Я не собирался причинять ей вред, я просто хотел от нее отделаться. Она настаивала, чтобы я подобрал дерьмо за своей собакой. Здесь, в парке!

— Ох! Почему же вы мне сразу не сказали? — Дэниел посмотрел на Боно, затем на Нину как на сумасшедших, потом перевел взгляд на Дерьмового Принца и спокойно произнес: — Ну так подберите.

Мужик тупо уставился на него.

— Знаете, если все будут выводить своих собак погадить и не станут убирать за ними, парк превратится в канализационный коллектор. Здесь уже водятся крысы размером с собаку. И я считаю вас лично ответственным за это. А теперь поступите правильно. Уберите.

— Я уже во второй раз за утро слышу про «поступать правильно». Вы оба что, законные представители Добра и Зла? Тогда я уже в Этической Преисподней. Звоните в полицию, вы, задницы.

— Прошу прощения, но здесь дети, — строго произнес Дэниел. — Кстати, меня зовут Дэниел. — Он протянул руку Боно.

— Боно. — Мальчик пожал ему руку. — И я никому не позволю срать мне на голову.

Трое взрослых потрясенно воззрились на него.

Боно склонил голову набок и пожал плечами.

Нина не могла сдержать улыбки и заметила, что Дэниел тоже улыбается. И как: тепло и искренне. Непохоже, чтобы он часто это делал, подумала Нина. Да, на фотографиях в своей квартире он всегда улыбался. Но в реальности казался гораздо более сдержанным, словно постоянно наблюдал и извлекал информацию даже из самых незначительных событий и разговоров. Вот вроде этого.

Но мужик со своим мопсом двинулся прочь.

— Пойдем, Зевс. Довольно с нас простых смертных.

— Зевс! — расхохоталась Нина.

— Назвал бы его Какашкиус — Покровитель Помоек! — заорал вслед Боно, гомерически захохотав, так что все, за исключением Полосатого, вздрогнули.

— Пусть идет, — сказал Дэниел. — Он того не стоит.

— Уф, я просто шизею от таких типов! — вздохнула Нина.

— Да, я тоже.

— Я тоже, — подхватил Боно.

— Ты? — притворно возмущенно воскликнула Нина. — Ты же должен стеречь собак!

— С ними все нормально. Им классно, посмотрите.

Все трое обернулись посмотреть на собачью площадку, и по крайней мере один из них изумился тому, как собаки могут поладить на таком небольшом пространстве значительно лучше, чем люди.