К чему снится Император? Часть 2 (СИ) - Шведов Вадим

— Но Ваше Величество, так в ближнем бою оставляете солдата безоружным.

— А я вам повторяю, — у него будет сапёрная лопата!

— Но государь, лопата — это не штык, в конце концов.

— Милютин, сейчас война строится на других принципах. Никто уже не будет ходить в самоубийственные штыковые атаки. А как в окопах биться штыками, вы подумали? Не надо превращать винтовку в копье. На крайний случай пусть солдат выхватывает лопату и бьётся ей. Столько металла тратить на эти дурацкие штыки, — ни за что!

— Зато Ваше Величество, мы отдаём кучу денег на тяжёлые кирасы.

— Никакие это не кирасы, Милютин. Привыкайте к терминологии, — бронежилеты.

— Толку от них. Руки и ноги всё равно не защищены. И вы знаете, как солдаты называют эти жилеты?

— И как же?

— «Жилетки труса».

— Лучше быть живым трусом, а не мёртвым героем. Эти бронежилеты должны носить все солдаты, — не обсуждается. Пусть терпят! Понятно, что бронежилет не совершенен и защищает от пистолетных пуль всего лишь с 10 шагов, от винтовочных — с 200 метров, но тем не менее. Вы же знаете, что у нас мало солдат Милютин, — надо беречь каждого.

— Эта проблема легко бы решилась увеличением численности армии, но вы не даёте это сделать.

— Опять двадцать пять, Милютин. Вы словно рак какой-то. Делаете шаг вперёд, а потом пытаетесь вернуться на целых два назад.

— Я помню наш с вами разговор по данной теме, Ваше Величество. Но обращаю внимание, что мы недавно увидели, как прусская миллионная армия буквально раздавила своей численностью Францию.

— То, что вы как министр анализируете военные действия в Европе, делает вам честь Дмитрий Алексеевич. Но меня напрягает ваша неуверенность.

— Ошибка нам может стоить очень дорого, Ваше Величество. Все знают, что в будущей войне Российская империя будет противостоять нескольким государствам, а значит, в количественном выражении мы однозначно проиграем. Логично считать, что такие огромные пространства нашей страны просто невозможно будет защитить малыми силами.

— Милютин, это вы правильно говорите о большой территории. Но я хочу отметить, что сейчас не эпоха Средневековья. Раньше кочевники быстрым наскоком заходили на Русь и уводили в рабство десятки-сотни тысяч людей, но теперь иное время. Нет необходимости выстраивать сплошную линию обороны и всякие старинные протяжённые засечные черты.

— Государь, тут вроде понятно. Но для этого и требуется большая армия. Отдельные части её будут защищать разные направления.

— Непонятно вам ничего. Скажите, Милютин, зачем мы с вами строим так много крепостей? Даже в только что присоединённой Канаде сразу после её покупки их начали возводить?

— Для обороны наших рубежей, — очевидно. Хотя надо отметить, что данное решение весьма спорно. Англия их вообще не ставит. Пруссия вместо крепостных фортов строит железные дороги для быстрой перевозки войск. Потерпевшая поражение, Франция возводила крепости, но как показала последняя война, это было бессмысленным против новой артиллерии и такого количества войск.

— Милютин, тут вы про оборону французской крепости Мец, говорите?

— Да, Ваше Величество. Катастрофическое падение этого форта показало, что эпоха цитаделей подошла к концу.

— Там не всё так однозначно. Конечно, капитуляция 200-тысячного гарнизона крепости выглядит по меньшей мере неприглядно, но, с другой стороны, надо учитывать все причины этой сдачи комплексно. Огромное количество солдат надо было кормить. Войска в крепости только за день съедали до 1000 лошадей, а всего их было порядка 20 тыс. Напоминаю, что сама осада длилась 70 дней. Кроме того, прусская артиллерия на голову превосходила французскую и могла буквально расстреливать с безопасных позиций противника. Напрашивается вывод об избыточности гарнизона и слабости вооружения форта. Видится и неприспособленность самой крепости к войне современного типа.

— Государь, я так понимаю, это вы ссылаетесь на те укрепления, которые мы сейчас строим? Смею заметить, что они не похожи на крепости. Их гарнизоны до сих пор в недоумении. Нет ни стен, ни цитадели, ни даже бастионов.

— Это всё косное мышление, Милютин. Люди с трудом воспринимают новое.

— Честно скажу, Ваше Величество. У меня самого сохранились сильные сомнения.

— Дмитрий Алексеевич, правильно мыслите. Мы называем их крепостями, но, по сути, это укрепрайоны. Сейчас строить традиционные укрепления не имеет никакого смысла, — слишком уж хорошая мишень для артиллерии. Поэтому мы и подготовили систему долговременных огневых сооружений, разного рода железобетонные, броневые фортификационные сооружения со специальным казематным и пулемётным вооружением. Всё это оснащается развитыми системами вентиляции, водоснабжения и отопления. Эти укрепрайоны и должны противодействовать наступлению вражеских сил.

— Сильно рискуем, государь. Этими укрепрайонами сложно управлять, — офицеры жалуются.

— Пусть учатся. Время у них есть. Что насчёт остальных видов оружия?

— Наша новая артиллерия превосходит по всем показателям зарубежные аналоги. На вооружение армии приняты 107-мм пушки. Подъёмный механизм ствола — секторного типа, затвор — поршневой. Дальность стрельбы доходит до 8 км. Фактически равных нам нет. Кроме того, мы учли опыт использования пулемётов Гатлинга в Гражданской войне в США. На его основе разработан 7,62 миллиметровый станковый пулемёт. В боевом положении он весит 67 кг, скорострельность достигает 300 выстрелов в минуту, прицельная дальность — 2 км. Есть проблема с броненосцами, — их крайне мало из-за траты металла на бронежилеты и пушки.

— Тогда не стройте броненосцы.

— Как это? Все государства их готовят.

— Пусть делают, что хотят, а мы не будем. Готовьте обычные военные корабли и ставьте на них артиллерию. Дальность стрельбы наших пушек больше чем в два раза превосходит зарубежные аналоги. Будем расстреливать противника издалека.

— Оригинальное решение, Ваше Величество.

— Как говорится, голь на выдумки хитра. Что там ещё, Милютин?

— В остальном всё в порядке. Солдаты массово вербуются среди выпускников военно-инженерных школ при помощи хорошего жалования, офицерский состав на чрезвычайно высоком уровне. Единственное, — есть опасность не успеть. Если прямо сейчас начнётся война, то мы, несомненно, проиграем. Перевооружение ещё не осуществлено. Почти все части имеют в наличии только старое оружие.

— Проблемы с финансированием решены. Канада вышла на самоокупаемость и скоро пойдёт на прибыль. Все заводы снова загружены военными заказами. Думаю, в течение 2–3 лет мы должны решить данную проблему.

— Ваше Величество, у нас точно есть это время?

— Скажем так, после франко-прусской войны шансы на это резко увеличились. Министерство иностранных дел и спецслужбы работают над тем, чтобы дать нам необходимое время для подготовки.

* * *

На ежегодном параде в Москве, посвящённому победе в Крымской войне собрались официальные лица, послы и военные атташе иностранных держав.

По Красной площади с оружием маршировали войска в новой форме, тянулись артиллерийские орудия. Народ был в восторге от нечастого зрелища. Военные атташе же скептически смотрели на это действо.

— Что скажете о параде, господин Паульсен? — спросил английский посол Эванс.

— Ничего особенного, господин Эванс. Вооружение войск на уровне Австро-Венгрии, а маршируют отвратительно, — ответил военный атташе Великобритании.

— Тоже удивлён, Паульсен. Ещё и форма эта зелёная, как у клоунов прямо. Главное, даже не стесняются.

— Говорят, форму частично из парусины шьют, — типа крепче становится.

— Да, странные люди. Дорого же, хотя Российская империя богатая, — может себе позволить. Но выглядит всё равно ужасно, — даже перьев нет. А ведь это парад!

— Согласен, Эванс. Россию переоценивают. Ещё и хвастаются этой победой. Им там сильно повезло, — дурацкая холера все планы порушила. Тут болезнь должна парад устраивать, а не эти наглые русские. Проучить бы их…