Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мне больно! — взмолилась готовая умереть, девушка. — Прошу тебя отпусти, Ты делаешь мне больно.
— А мне не больно? — чуть не заплакал Клодий. — Думаешь, мне не больно? У тебя есть любовник. Как ты смогла идти за меня замуж, когда любила другого? Кто он? Скажи он мой раб? Тогда я повешу его на кресте, а тебя с другой стороны! О, Юпитер!
— Это неправда! — зарыдала Актис. — У меня нет любовника. Я люблю только тебя.
В её крике, словах и отчаянии было столько искренности, что Клодию стало легче, и он понемногу стал верить.
— Кто он этот Валерий, и почему ты во сне твердишь его имя? — спросил он. — Расскажи всю правду, и если то, что ты рассказала ложь, то берегись.
Он отпустил Актис, и та упала на подушки. Сознание, чуть не покинуло её. Она облизала губы сухим языком.
— Дай мне пить, — жалобно, как маленький ребёнок, попросила она.
Но, Клодий, нежный и заботливый Клодий вдруг стал каменным и холодным, как статуя.
— Сначала расскажи правду. И пусть боги будут свидетелями твоему рассказу.
— Но мне так тяжело!
— Говори! Или я… — Клодий не договорил, он задохнулся от ярости и нетерпения. Словно ревность душила его, убивала, как таким же образом расправлялась болезнь с Актис.
Как не было Актис плохо, она поняла, что если хочет не потерять мужа, то должна говорить. И говорить она должна только то, что он хочет услышать, то есть неправду.
— Валерий — это сын моего прежнего хозяина Гая Веция. — С трудом начала Актис. Она смотрела, не мигая, в глаза Клодию. — Он меня даже не видел. Я просто была в тайне влюблена в него ещё девочкой. Но у нас ничего не было. Клодий жадно слушал её слова.
— Говори же, что дальше? — приказал он, чувствуя, как постепенно ему становилось легче, и проходила тоска в груди. Глаза жены так преданно смотрели на него. Не верить было невозможно. И он поверил.
— Это тот самый юноша, что поднял восстание в Капуе? — спросил он.
— Да, — Актис почти стонала; тело её словно разрывали ножами. — Он был любовником жены своего дяди.
Клодий вспомнил то, что рассказывал Педаний Секунд. Сомнения его рассеялись, и он счастливо вздохнул.
— Какое счастье, что я так ошибся, — сказал он и обернулся к Актис. И только тут до него, наконец, дошло, в каком состоянии находилась его возлюбленная супруга.
— О, Юнона, какой я глупец! — в отчаянии воскликнул он, и снова с вершины счастья свалился в бездну горя. — Актис любимая, прости меня, что я так мучил тебя.
Он целовал руки Актис, её лицо и грудь, обливая их слезами. На коленях обнимал её ноги и умолял богов исцелить жену. Но ей становилось всё хуже и хуже. После пережитых волнений силы полностью оставили Актис, и к великому горю Клодия, она вновь потеряла сознание.
И для него и для неё ночь прошла в кошмаре. Клодий осознал, что теряет свою любовь. Но ему оставалось надеяться на чудо. Чуда не было. Актис хоть и осталась жива, но в сознание все-таки не пришла, и её жизнь продолжала висеть на волоске от смерти. Лекарство Диомеда уже не помогало, а сам врач только качал головой да советовал приносить жертвы в храмы. Эллиан чуть не разрубил мечом лекаря в припадке гнева. Бедняга едва успел скрыться и тем спас себе жизнь. Убитый горем муж упал на пол и лежал на нём, не зная, что предпринять. Долго или нет, пребывал он в таком состоянии, с трудом воспринимая происходящее, но кто-то толкнул Клодия в плечо. Он поднял голову и увидел хозяина дома Тулия. Толстяк заговорил с Элианом, как только заметил, что тот обратил на него внимание.
— Господин, префект, я прошу прощения, но послушай меня, простого человека. Тут в десяти милях стоит дом прямо посреди леса. И в нём живет Вирка. Она колдунья и даже считается самой великой женщиной варваров, вези свою жену к ней. Только она сможет спасти ей жизнь.
Клодий оживился.
— Ты уверен? — спросил он.
— Не знаю. Но колдуны британцев очень искусные врачеватели.
Идея обратиться к Бирке овладела Клодием, и он больше ни о чём не думал, кроме как об этом.
— Как до неё добраться? — спросил он у Тулия.
— Этого никто не знает. Вернее только один человек. Кто он такой?
— Это бруинд1 Карлайг. Он живёт на дороге в Эбурак, и только он имеет право приходить к Вирке. Иди к нему и умоли отвести тебя к матери всех друидов. И жену вези с собой. Да не забудь священные дары. Вирке не нужно золото.
— А что ей нужно?
— Ей нужен янтарь из Каледонии. И ещё кое-что. Но об этом она скажет тебе сама.
Через несколько часов после разговора с Тулием, Марк Клодий Эллиан в сопровождении дюжины всадников выехал по дороге, которая вела в город бригантов — Эбурак. Примерно в двадцати милях от римской колонии находился дом Карлайга знаменитого землевладельца, пользовавшегося у варваров большим почётом.
Когда из-за холма показалось жилище, собранное из массивных серых камней и располагавшееся рядом с грязной, почти непроходимой дорогой, Клодий приказал спутникам поторопить своих лошадей. Дом бруинда Карлайга скорее походил на постоялый двор. Хозяин дома давал приют и оказывал гостеприимство странникам и поэтому был почитаем и уважаем среди соплеменников и других варваров, проезжая дорога в это время года была безлюдна. Но у жилища кто-то стоял и вглядывался в подъезжавших всадников.
— Добро пожаловать, римляне, — обратился незнакомец к всадникам.
— Могу я видеть Карлайга, хозяина этого дома? — спросил Клодий.
— Покиньте ваших лошадей, прошу вас, войдите в эти стены! — человек простёр руку в направлении открытых дверей.
Всадникам ничего не оставалось делать, как удовлетворить просьбу незнакомца. Внутри пылал очаг. В центре овальной комнаты стоял деревянный идол. Вырезанный из дерева безбородый кумир держал на руках молодого поросёнка. Рядом с изображением бога варваров стоял стол, покрытый красной скатертью, и длинная скамья.
— Садитесь, римляне. Сейчас мои слуги накормят и развлекут вас.
— Значит это ты, Карлайг! — воскликнул Клодий.
— Да, это я! — ответил незнакомец. Карлайг пристально вгляделся в лицо Клодия. Он поправил растрепавшиеся, убеленные сединой волосы и указал префекту когорты на дверь, которая, по-видимому, вела в другую комнату.
«О боги, какой изумительный старик!» — чуть было не вырвалось из уст у Клодия, но он сдержался и тоже в свою очередь посмотрел на Карлайга, не в силах сойти с места и пойти первым в указанном направлении.
Несмотря на то, что морщины прорезали лоб Карлайга, и виднелись у глаз, лицо старика было удивительно красивым. Клодий никак не мог понять, что же было искрометным во взгляде Карлайга, пока вдруг не понял, что глаза старика — молодые. Они лучезарно светились и были прозрачны как вода в лесном ручье. И если глаза делали Карлайга молодым, то густые белёсые усы придавали ему вид мудреца.
- от любви до ненависти... - Людмила Сурская - Исторические любовные романы
- Сладостный плен (Мой раб, мой господин) - Конни Мейсон - Исторические любовные романы
- Белая королева - Филиппа Грегори - Исторические любовные романы
- Рождественское проклятие - Барбара Мецгер - Исторические любовные романы
- Дьявольская Королева - Джинн Калогридис - Исторические любовные романы
- Рено, или Проклятие - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Бедная Настя. Книга 6. Час Звезды - Елена Езерская - Исторические любовные романы
- Грешники и святые - Эмилия Остен - Исторические любовные романы
- Господин, которого убили дважды - Елизавета Михайловна Родкевич - Исторические любовные романы / Исторический детектив
- Дама с рубинами - Марлитт Евгения - Исторические любовные романы