Законы выживания (СИ) - Евгений Сысоев

Не только Торн, но и все присутствующие сразу же поняли — все пошло не по плану. Син поскакал навстречу, коротко дав приказ ждать.

Всадник, что-то горячо рассказывал лейтенанту, активно жестикулируя и, постоянно указывая в сторону, откуда приехал.

Беседа длилась не больше минуты. Син развернулся в седле, махнул своему отряду и рысью, быстро переходящей в галоп, помчался на юг, туда, откуда появился незнакомый всадник, который, вопреки ожиданиям Торна, поскакал в другую сторону. Но думать об этом не было времени, нужно было догонять лейтенанта.

Заскучавший за несколько дней полного бездействия, отряд, охватило азартное возбуждение. Торн почувствовал покалывание в правой руке, а на границе сознания послышался едва различимый шепот. «Никогда я к этому не привыкну», — с отвращением подумал юноша.

Первый раз, такая мысль пришла к нему на третий день после эксперимента. Торн лежал на койке и рассматривал свою новую руку. Черно-серая, ороговевшая кожа, которая расползлась по здоровой части руки, до локтя. Длинные, тонкие пальцы имели по четыре сустава, последний, у ногтя был рудиментирован. Торн повернул руку. На внутренней стороне ладони разместились семь маленьких отверстий, похожих на жабры. Юноша сжал кисть, кожа с противным скрипом натянулась. «Никогда я к этому не привыкну», — подумал он тогда. Невольно вспомнилось лицо той девушки — Лилии, когда его на носилках потащили из того зала. Торн на мгновение пришел в сознание и увидел ее глаза, полные ужаса и отчаянья. Тогда он не понял причину такой реакции. Сейчас… Юноша устало откинулся на подушку, он даже подумать боялся, насколько случившиеся отдалило его от Аделы.

Но делать нечего. Мур сказал, что технологии далеки от совершенства, но в скором времени он все поправит, и Торн получит нормальную руку. Когда это случится, доктор не сказал, а потому, на пятый день после эксперимента, юноша принял решение — начать тренировки, чтобы быстрее вернуть себе былую форму. Уродливую руку он облачил в черную перчатку и приступил к каждодневным изнуряющим занятиям.

Мур одобрил идею пациента и выделил ему для тренировок просторный зал, периодически навещая юношу, для снятия каких-то, только доктору известных, показаний.

Новая рука оказалась на удивление отзывчивой. Она обладала большей силой и гибкостью и была абсолютно не восприимчива к боли. День ото дня, Торн быстро набирал форму. Накопившиеся за почти два месяца силы, требовали выход. Юноша занимался с удовольствием, изнурял свое тело до боли в мышцах. Тренировки отвлекали от мыслей и Торн уже начал верить, что все сложится хорошо, он сможет вернуться к нормальной жизни. Мур обязательно доведет дело до ума.

Но тут с юношу поджидала другая беда. Голоса.

Сначала Торн принял монотонный гул в ушах за следствие физической перегрузки. Но дальше звуки обретали все более явственные очертания. Когда юноша впадал в прострацию, а особенно во сне — голоса в голове становились четче. Торн попытался прислушаться, вникнуть в малоразборчивую речь. Безрезультатно. Как будто голоса говорили на другом языке. Когда, из-за фантомов, Торн начал испытывать проблемы со сном, он обратился с этой проблемой к Муру. Доктор отмахнулся, мол, это побочный эффект от эксперимента, но навещать юношу стал чаще.

Голоса шептали. Голоса пугали. Голоса манили. Через неделю Торн отчетливо разобрал первое слово — «сила».

У разграбленного обоза уже толпились люди — проезжавшие мимо купцы. Поэтому, первым делом нужно было разогнать зевак.

— Проклятье! Все следы затоптали, — проворчал подошедший Син, когда последняя телега с торгашами скрылась за поворотом. — Справишься? — он неопределенно указал на недавнее поле боя.

Торн пожал плечами, спрыгнул с лошади и осмотрелся. Лейтенант, конечно, намекал на поиск следов и анализ ситуации — второе ремесло, которым славились сумеречные. Зеваки и, недавно начавшийся снег, значительно смазали картину происходящего, но попытаться стоит. Торн пошел к первой повозке.

— Чего встали?! — раздался за спиной раздраженный голос Сина. — Осмотреть периметр, к обозу не соваться!

Так, нападение началось с этого места. С двух сторон. Атакующих было… Двое? Нет, вот третий. Странно. Так, а что тела? Ну да, тут сомнений быть не может. Сумеречные.

— А что перевозили в обозе? — прокричал Торн, осматривающему холмик, Сину.

— Не знаю, — ответил тот. — Артефакт какой-то.

Торн осмотрел сейф, второй фургон, прошелся вокруг обоза и направился к Сину.

— Дело рук сумеречных, — спокойно констатировал он.

— Еще бы, — усмехнулся лейтенант. — Удалось что-нибудь найти?

— Да, двое пошли на запад, один — на восток. Был еще один, но его следы теряются.

— Есть идеи, куда они направились?

Син внимательно рассматривал собеседника. Торн знал, что его проверяют, так было все время, с тех пор, как его назначили под командование лейтенанта. Группа и сам командир сумеречного не приняли и не доверяли ему. Впрочем, Торну это даже льстило, он не хотел иметь ничего общего с этими головорезами. Все чего он хотел — находиться там, в деревеньке под Паталой. Но, чтобы туда попасть, нужно быстрее разделаться с делами, даже если придется пойти против своих бывших собратьев. Ничего не поделаешь, таковы законы выживания.

— Да, догадываюсь, — кивнул Торн. — В северную часть Адэ. Перехватим, если поторопимся.

— Хорошо. Разделимся на две группы. Я пойду южнее. Прочешем поселения вдоль тракта. Заодно подключу еще пару ячеек поблизости. Нам нужно больше людей. А ты, с группой Яна, пойдешь севернее. Встретимся в Караёне.

***

— Лекс, какого черта, прости Богиня, — Дориен набожно сложил руки, — ты здесь делаешь? Это из-за вас, — священник кивнул на дверь, — весь сыр-бор?

— Да, Дориен, — отдышавшись, ответил Лекс. — Из-за нас, правда, я боюсь, у меня нет времени на объяснения, но поверь, дело серьезное.

— Какое такое дело?! — всплеснул руками архиепископ. — Для того, чтобы тайком пробраться в императорский дворец нужны веские основания!

— Они у нас есть, — Лекс тревожно покосился на дверь, за которой промаршировало несколько пар армейских сапог. — Но объяснять нет времени, нам надо уходить.

— Да, что ты заладил, нет времени, нет времени! — досадливо поморщился Дориен и на секунду задумался. — Сейчас вам все равно уйти будет затруднительно — весь район на ушах. Переждите здесь, охрана сюда точно не сунется. Как шумиха уляжется, попробуете выбраться. А за это время расскажешь, наконец, что происходит.

Лекс вопросительно посмотрел на Цельсию, та лишь неопределенно пожала плечами, и тогда алхимик, тяжело выдохнув, сказал:

— Хорошо, Дориен, мы переждем у тебя.

— Ну и славно, — потирая руки, ответил священник. — Пойдемте в мой кабинет.

Вошли в большую, просторную комнату. Здесь за круглым, журнальным столиком, сидели два монаха и пили чай. Увидев вошедших, они привстали и кивнули в знак приветствия, а тот, что помоложе, весело помахал Лексу рукой.

Цельсия внимательно