Дочь лучшего друга (СИ) - Евдокимова Антонина "Феникс31"

— Рита, он все равно бы вернулся к тебе. Ну, подумаешь, взыграло у него. Захотел он эту девчонку. Рита, это все глупости.

— Папа, я не верю своим ушам! — мой голос сорвался на крик.

— Не повышай на меня голос!

Я предпочла промолчать. Мои мысли напоминали наушники, которые небрежно сунули в карман. Такие же безнадежно запутанные.

— Тебе надо остыть, подумать хорошенько. Костя — отличная партия для тебя.

— Или для тебя, — за меня говорила злость.

— Не дерзи! Костю я не уволю. Он останется управляющим ресторана. И очень надеюсь, что и твоим женихом.

— Я не вернусь к нему.

— Ты еще молодая, многого не понимаешь. Большинство мужчин изменяют своим женам. Но каждый раз они возвращаются к ним и детям. В этом нет ничего страшного. Говорят, что измена даже освежает чувства.

— Папа, ты слышишь, что ты говоришь?

— Рита, просто подумай. Остынь. Проветрись. Отвлекись. Поговори с Костей. В конце концов, ты можешь его наказать. Попроси что-нибудь… дорогое, красивое.

— Папа! — вырвалось из меня возмущение.

— Все, дорогая, у меня совещание. Жду от тебя хороших новостей.

И он отключился. Черт побери! Он просто взял и отключился, оставив меня рычать от злости.

Звонить маме было еще рано. Она не встала раньше полудня. Мне хотелось удостовериться, что я, действительно, разговаривала с отцом, а не с посторонним человеком, который случайно взял его телефон. А, может, он сошел с ума, и его слова не стоит воспринимать всерьез?

Телефон полетел на кровать, а мои пальцы зарылись в волосы. Всегда больно, когда предают чужие люди. Когда предают родные — это похоже на смерть.

Я вошла в ресторан, все еще переживая разговор с отцом. Не глядя, кивнула Клаусу и направилась в кабинет. Его пустота ошеломила меня, пока я не вспомнила, как просила Ингрид избавиться от всей мебели. Надо будет выписать ей премию. Ей и Клаусу.

Коробки с документами и личными вещами стояли у стены. Подоконник украшала ваза с алыми розами на длинных стеблях.

«Рита, я виноват и прошу прощения. И я готов просить его всю жизнь. Костя».

Я отбросила карточку, словно она была пропитана ядом. В коридоре выловила первого попавшегося мне под руку человека. Помощник повара. Франц.

— Избавьтесь от этих цветов, — велела я, указывая на букет.

Парень бросил на меня странный взгляд. Сомневался в здравии моего ума. Но вазу забрал.

Меня трясло. Я словно заново пережила то злосчастное утро, когда сообщила Косте, что ухожу от него. Кабинет показался мне темным и тесным. И даже солнечный свет, льющийся из двух окон, не смог этого исправить.

— Клаус, сделай мне кофе, — попросила я бармена. — Я поработаю в зале.

Он кивнул, доставая маленькую белую чашку на квадратном блюдце.

Пока загружался ноутбук, я разглядывала зал. Если Костя вернется сюда, то мне здесь уже не будет места. Мы никогда не сможем сработаться. Вот так я внезапно ощутила себя лишней в ресторане родного отца.

— Ваш кофе, госпожа Маргарита.

— Спасибо, Клаус, — заставила я себя улыбнуться. — И… за вчерашнее тоже спасибо.

— Не стоит, госпожа Маргарита. Я сделал то, что должен был.

— И все равно спасибо.

Он кивнул и оставил меня одну. Когда я ехала в ресторан, то собиралась первым делом заказать новую мебель. Теперь же не была уверена, что она мне понадобится.

Телефон взорвался голосом Адель. Я готова была разбить его о стену, но вместо этого просто отклонила вызов, стараясь не скатиться в истерику. Костя не собирался сдаваться, прислав смс: «Рита, давай поговорим?»

Как у него все было просто! Или это особенность всех мужчин? Для них изменить — как выйти за хлебом. Они же всегда возвращаются! Вот только уже не нужны.

Я удалила сообщение и попыталась сосредоточиться на работе. Меня ждали накладные и договор на обслуживание кухонного оборудования.

Телефон вздрогнул, принимая новое сообщение. Я не собиралась его читать. Меня не интересовало то, что хотел сказать мне Костя. И дело было не только в его измене. Игорь — вот главная причина, по которой я готова была отказаться от всего, в том числе ресторана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зал начал наполняться людьми. Время обеда. Я сидела за дальним столиком, чтобы никому не мешать и не привлекать внимания. Договор меня вполне устроил, и моя лаконичная подпись, подтвержденная печатью, появилась на каждом листе. Можно было вызывать курьера.

Телефон все еще хранил не отвеченное сообщение. Я открыла его, собираясь, не читая удалить. Но палец замер в последний момент. Оно было от Игоря.

— Не люблю долго ждать, — вспомнились мне его слова.

Я заставила его ждать больше часа. Адреналин разнесся по венам.

«Собираюсь обедать. Как жаль, что здесь не подают такой десерт, как в Вене».

Я улыбнулась, тут же почувствовав, как напряглись соски. Хорошо, что сегодня на мне был лифчик.

«Такой десерт вообще больше нигде не подают. Это эксклюзивный комплимент от шеф-повара». Отправила. Не ответил. Обиделся?

Отдав договор курьеру, я занялась подсчетом прибыли за прошедший день. Телефон молчал, вынуждая меня постоянно на него отвлекаться. Хотелось верить, что Игорь занят, но что-то подсказывало мне, что так он меня наказывал. На что я была готова, чтобы вымолить прощение?

«Куда ты дел мои трусики?»

Сообщение ушло. Экран погас. Секунды падали в вечность, вытягивая из меня душу. И когда птицы испуганно вскрикнули, я едва не свалилась со стула.

«Со мной».

«В офисе?»

«Везде».

«Что ты с ними делаешь?))»

«Любуюсь».

«Из-за тебя я осталась без трусиков ((».

«Меня это вполне устраивает».

«А мне холодно(((».

«Хорошо. Куплю тебе рейтузы с начесом».

Я чуть не выронила телефон и беззвучно рассмеялась.

«Это не сексуально».

«Зато тепло. Почему долго не отвечала?»

«Не слышала».

Ложь, которую Игорь, к счастью, не сможет прочитать в моих глазах.

«Я просил тебя всегда держать телефон под рукой».

Ну, вот, включил начальника.

«Я вообще-то работаю и иногда отвлекаюсь».

Не люблю оправдываться. Но не сейчас. Какой бы независимой ни считала себя женщина, ей все равно нужен хозяин, у ног которого она будет счастливо мурлыкать.

«Это не причина».

«Ты — тиран».

«Ты даже не представляешь на сколько».

«Запугиваешь?»

«Предупреждаю».

«Серьезно».

«Трусики еще пахнут тобой».

Меня бросило в жар.

«Немедленно убери их».

«Они лежат у меня на столе».

«Спятил???»

«Шучу».

«Вот так и седеют в 25)))))».

«Целую. В губки. Те, что между твоих ножек».

Я инстинктивно развела бедра и тут же сжала.

«Что ты творишь?!»

«Мокрая?»

«Все, мне надо работать».

«Скучаю».

«Я тоже ((».

«До вечера».

«Целую».

Отложив телефон, я еще долго смотрела в экран ноутбука, находясь в легкой прострации. До вечера оставалась вечность.

Костя больше не давал о себе знать. Но меня все еще беспокоил разговор с отцом. В Москве сейчас было около десяти вечера. Мама, наверняка, еще не спала, но долго не отвечала.

— Рита, милая, как я рада, что ты позвонила! — защебетала она в трубку.

— Привет, мам! Не спишь?

— Нет, нет, читаю. Как ты? Не собираешься навестить нас?

— Пока нет. Мам, я сегодня разговаривала с папой.

— И судя по твоему голосу, разговор не удался, — проворчала она, как и каждый раз, когда я упоминала отца.

— Ты знаешь, что я ушла от Кости?

— Да, наслышана.

— Папа считает, что я должна его простить.

Мама молчала.

— Ты тоже так считаешь?

Она тяжело вздохнула.

— Боюсь, что ни один мужчина не выдаст тебе страховку от измен.

— Ты тоже считаешь, что я должна к нему вернуться? — внутри меня что-то оборвалось.

— Это решать тебе. Но… Я хочу, чтобы ты взвесила все «за» и «против» и не рубила сгоряча.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мама, я уже все взвесила, — я начала раздражаться. — И папе придется с этим смириться.