Повелитель Рун. Том 3 (СИ) - Сапунов Илья

— Пространственная аномалия! Мне выпало предельное везение, мы не умрем! — Нильс закричал во всю мощь своих легких.

Плач и вой неведомых существ стали невыносимыми. Юноша почувствовал, как обруч на его голове трескается, а магические барьеры сминаются, не выдержав давления. И в то же мгновение, пространственный пузырь лопнул.

Дорена с силой швырнуло куда-то в невообразимую даль, перемещая сквозь плоскости и реальности. Изо всех сил удерживая Элису в руках, последнее что он увидел — это то, как Нильса и Кайла потащило совсем в противоположную сторону. А затем, милосердная, и на этот раз совершенно обычная темнота накрыла его с головой.

Глава 11

Первым чувством, которое Дорен ощутил после пробуждения, была паника. Потеря сознания в такой ситуации была для него одним из худших исходов. Сразу же сотня тревожных мыслей шумным роем промелькнула в его голове. Игнорируя боль по всему телу, юноша вскочил и огляделся.

Вокруг был самый обыкновенный на вид подлесок. Невысокий кустарник лениво качался на слабом ветру, а где-то в отдалении пели птицы. Солнце висело высоко в небе, радушно освещая юношу сквозь кроны редких деревьев, а мягкий, цветочный аромат щекотал его ноздри. Что было необычно, потому что никаких цветов поблизости Дорен не увидел.

«Судя по солнцу — сейчас полдень. И либо в этой плоскости движение небесных светил отличается, либо я пробыл без сознания непростительно долго. Красная, ты знаешь, сколько я был в отключке?»

Однако, по неизвестной причине, та не ответила.

«Красная?»

Не дожидаясь ответа, юноша торопливо огляделся. И позади, всего в метре от себя, он обнаружил то, что искал — неподвижное тело Элисы. Сжав зубы, Дорен незамедлительно к нему склонился. Женщина выглядела неважно. Даже не так, юноша всерьез опасался, что она была уже мертва. Её обескровленное лицо застыло в болезненной гримасе, а сама она не двигалась. Пучок, в который были собраны её волосы во время их похода, растрепался, а кожаный полудоспех, в который шатенка была облачена, оказался густо заляпан запёкшейся кровью. Её кровью. Парень торопливо схватил Элису за запястье и направил ману, чтобы проверить состояние её тела. Точнее, попытался направить, но сразу же понял, что не может этого сделать.

— Какого черта? — юноша нахмурился. Короткая проверка показала, что проблема была вовсе не в нем. И только в этот момент он понял, что вокруг него в воздухе этой самой маны практически не было. И кажется, за время его обморока, мана в его теле тоже почти рассеялась.

И это были ужасные новости. Ведь если так, это значило, что и без того сильно ослабленный организм шатенки был в похожем состоянии. Дорен направил своё внимание к левой перчатке. И к его облегчению, этот импровизированный резервуар для энергии не был пуст. Хотя, после напряженного заплыва по туманному океану, энергии в нем оставалось слишком мало.

В данный момент юноша не мог думать о причинах. Пока он держал руку женщины, то едва-едва смог нащупать её ужасающе слабый пульс. Крохотный огонек её угасающей жизни должен был потухнуть с минуты на минуту, и если бы Дорен очнулся всего на десять минут позже, стало бы уже слишком поздно. Ему срочно нужно было решение, но его не было. Маны было слишком мало, с такими запасами, было невозможно провести хоть какую-то медицинскую помощь.

Решение возникло внезапно. Точнее, оно было вполне закономерным. Первая мысль юноши была о том, чтобы остатками энергии открыть пространственную сумку, и вытащить все зелья и лекарства, которые там были. Хотя времени и было в обрез, но Касиан все-таки постарался подготовить их к опасному путешествию как можно лучше. Однако, Дорен прекрасно понимал, что одних зелий в этой ситуации будет явно недостаточно, ведь шатенка уже почти обеими ногами была на том свете. Но затем в его голове мелькнула молния.

«Вот я идиот.»

Хотя маны вокруг не было, уж у кого-кого, но у юноши её точно было в избытке. Ведь в конце концов, у него была скрытая поляна. Парень вздохнул, и опустошив «батарею», открыл настолько большой проход, насколько мог. Тотчас, из подрагивающей пространственной двери наружу стала вытекать столь необходимая сейчас Дорену энергия. Руническая формация на левой руке, словно высохшая губка, стала жадно втягивать её, наполняя опустошенный резервуар, а остальную часть, юноша аккуратно направил к умирающей женщине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Заниматься лечением Элисы было опасно. Ведь в конце концов, юноша очнулся в совершенно незнакомой ему местности, Кайл и Нильс пропали, и судя по тому, что Дорен увидел в последний момент, прямо сейчас они где-то очень и очень далеко. Но так или иначе, парень не мог позволить ей умереть. Ведь эту рану она получила за него.

— И за чем ты только вмешалась, — он сдержанно пробубнил себе под нос, спешно, но при этом очень осторожно расстегивая её потрепанную, буквально рассыпающуюся на глазах экипировку.

К слову, броня Дорена была в том же состоянии. Он не понимал, что случилось, казалось, что их защита перенесла серьезную нагрузку во время этого перемещения. Но из-за чего, понять было трудно. К тому же, юношу беспокоило молчание Красной. Нет, он вовсе не чувствовал, что она совсем исчезла, но, на первый взгляд, возникло ощущение, что она тоже сейчас была без сознания. Если, конечно, такое понятие вообще можно было применить к личности, у которой не было собственного тела.

Юноша вытащил из сумки большой кусок чистой и плотной ткани, и с помощью маны переложил на него неподвижное тело женщины. Управлять вытекающей маной было тяжело. Дорен и сам по-прежнему чувствовал себя довольно неважно, но ему нельзя было терять ни секунды.

Доспех был отложен в сторону. Следом полетела и одежда шатенки. Её юноше пришлось попросту распороть, потому что раздеть бесчувственную Элису никак не представлялось возможным. Впрочем, насквозь пропитанные кровью вещи в любом случае были уже испорчены.

Когда Дорен полностью оценил её состояние, то не смог удержаться от удивленного вздоха. Тот факт, что при такой ране и такой кровопотере, её организм, лишенный маны, смог продержаться до этих пор, уже было чудом. Хотя нет. Это было не чудо. Это была искусная магия.

В тот же самый момент, когда её ранили, как оказалось, шатенка успела запечатать рану заклинанием. И эта печать, особенно учитывая спешность и серьезность ситуации, была на удивление продуманной. Пространственная магия удерживала крошечные частицы тумана от распространения по всему организму, и к тому же, пусть и очень примитивно, но кое-как поддерживала кровообращение между внутренними органами.

Но по несчастному стечению обстоятельств, их переместило именно сюда, в место, где по неизвестной причине, маны почти не было. За столько часов без сознания, печать сильно ослабла, и потихоньку разрушалась.

«На поддержу заклятия организм израсходовал все её запасы, еще бы чуть-чуть… Даже знать не хочу, что с ней было бы, если бы частицы тумана попали Элисе в кровь.»

Вот только, наверняка, результат был бы совершенно обыденным, она бы сразу же умерла.

Полностью обнаженная и белоснежная как простыня шатенка лежала перед склонившимся над ней Дореном. Он старательно водил руками над её раной, используя все знания, которые ему были доступны. Он обязательно должен был её спасти, ведь иначе, на его совесть лег бы еще один слишком уж тяжелый долг. А чего-чего, но вот долгов, за всё время у юноши накопилось слишком много. И брать еще один в этой жизни ему решительно не хотелось.

Как это не казалось странно, но мистики-лекари в большинстве миров встречались не так уж и часто. И дело было вовсе не в том, что для лечения требовался какой-то особый талант или какая-то специфическая магия. Проблема лежала в банальной нехватке знаний. Ведь для того, чтобы вылечить человека, нужно было прекрасно понимать особенности его анатомии. Заклинания были бездумны, и те, что были придуманы в целительской области, обладали весьма поверхностными эффектами. Закрыть и обеззаразить рану, свернуть кровь, ускорить регенерацию. Доступных вариантов было не так уж и много. Конечно, организм мага высокого уровня был намного крепче и выносливее, чем у простых смертных. Но даже маг седьмого уровня не смог бы самостоятельно восстановить уничтоженную конечность или разбитые в кашу внутренние органы.