Решальщики. Раскрутка - Андрей Константинов

— Я не понял — это комплимент или издевка?

— Успокойся — конечно, комплимент. Вот только в моем ведомстве с личностями — полная засада.

— Значит, хреново проводишь кадровую политику.

— Да её как ни проводи, всё едино — традиций не переломить. У нас ведь, так уж исторически сложилось, всё больше холуи приживаются.

— А холуи для государства еще страшнее, чем Аль Капоны! Потому, как только их «любимая» власть зашатается, они тут же сменят буденовку на махновскую папаху!

— Намекаешь на пятую колонну?

— Да какая там «колонна»? Просто — предатели!

— Мальчики! Ну сколько можно? Все о работе да о работе!

Голубков мысленно ругнулся: во-первых, он терпеть не мог, когда Алина встревала в серьезные мужские разговоры. А во-вторых, физически не выносил подобного гламурно-жеманного обращения. Особенно с учетом того, что сидящим сейчас за столом «мальчикам» на двоих набежало под сотню годков.

Кстати сказать, сегодня Брюнет вообще не собирался брать жену с собой. Но поскольку, в свою очередь, и на хвост народному избраннику Омельчуку уселась его законная, отбрехаться не получилось. В итоге, вместо приватного, крайне важного разговора «о делах наших скорбных», пока что предсказуемо складывался заурядный семейный обед «ни о чем». Так что теперь все надежды возлагались на то, чтобы по окончании делового обеда изящно спровадить баб на совместный шопинг. Вот она, цена кратковременного мужского одиночества! И весьма немалая, заметим, цена!

Брюнет ругнулся, однако же вслух произнес совсем другое:

— Мы не о работе, заюшка! Просто за жизнь гутарим!

В ответ Алина, одетая в его любимое узкое черное платье с низко вырезанным, едва прикрывающим высокую грудь декольте, капризно надула губки:

— За все то время, что мы тут сидим, мы с Ларисой услышали от вас всего один комплимент. Да и тот, похоже, дежурный.

— Да-да-да! — с угадываемыми нотками грусти поддержала ее депутатская супруга. В данном случае «грусть», похоже, заключалась в ревностном соотнесении образа и подобия тридцатилетней фигуристой madame Голубковой со своими собственными габаритами «ягодки опять». На коих габаритах идеально сидели исключительно бесформенные балахоны в стиле стареющей эстрадной примадонны.

— Виктор! А ведь женщины правы! — промурлыкал Омельчук, невольно нырнув глазами в Алинино декольте. Откуда, впрочем, тут же выскочил, ошпаренный сердитым взглядом благоверной. — Что-то мы с тобой и в самом деле про наших дам совсем позабыли. — Он подхватил бутылку тосканского «Кьянти классико» и щедро обновил женские бокалы. — Я хочу посвятить следующий тост нашим, не побоюсь этого слова, чаровницам, нашим…

На кармане Брюнета завибрировал-заурчал вот уже минут пятнадцать как не напоминавший о существовании внешнего мира мобильник. То было редкое, а потому довольно подозрительное затишье. Словно бы перед бурей.

— Начинается! — тут же скривилась Алина. — Малыш, не отвечай! Дай хотя бы дослушать про нас красивых!

Виктор Альбертович сглотнул ненавистное «малыш», посмотрел на высветившийся номер и, виновато качнув головой в адрес присутствующих, ответил на звонок:

— Сергей Ильич! Я сейчас очень занят, у тебя что-то срочное?.. ЧТО?! Погоди, повиси минутку. — Брюнет поднялся из-за стола. — Прошу прощения, друзья! Я сейчас вернусь! — И он торопливо направился в холл, не обращая внимания на возмущенные комментарии супруги. — Епифанцев, ты чё?! Ты сам себя сейчас слышишь?! Охотник херов!..

А вот и она — буря. Собственной персоной. Хрен ей между…

Вологодская область, Шекснинский район, где-то в движении на череповецкую трассу, 2 июля 2011 года, сб., 16:33

— Ну и? Что сказал «Михал Иваныч»? — невинно поинтересовался Купцов, после того как Игорь, переговорив, вернул мобильник на «торпеду».

— Кто сказал?

— «На это я пойтить никак не могу. Мне надо поговорить с шефом. С Михал Иванычем», — неуклюже спародировал папановские интонации Леонид.

— А! Все нормально, велено доставить вас в аэропорт, — кивнул лжеохранник и, просканировав зеркальце, непроизвольно поискал глазами «таху». Хотя её там сейчас в принципе быть не могло. Потому как — рановато.

В своих предположениях Купцов оказался абсолютно прав: согласно изначальному плану «тарасовские» действительно собирались перехватить их в гостинице. Именно по этой причине джип столь уверенно подорвался в городок, к сгорающему от нетерпения разделаться с вожделенным оригиналом «казенной бумаги» Павлу Тимофеевичу. Совершить сей акт вандализма он собирался самолично и непременно на глазах своего антагониста — Яны Викторовны. И вот теперь, когда продуманный до мелочей план дал сбой, «тахе» требовалось некоторое время, чтобы домчаться до гостиницы, принять на борт разъяренного Бажанова и возобновить преследование совершивших финт ушами питерских.

А вот самого Леонида в данную минуту гораздо больше заинтересовал не «вид сзади», а плетущийся впереди мини-караван из трех груженых лесовозов. Обгонять который Игорь, похоже, пока не собирался.

— Раз велено — значит, доставляй. Только… Игорёш, будь ласка, тормозни на минуточку! Мне бы кустики пометить. Согласно примете.

— Какой примете?

— Ну, знаешь, примета такая есть. Чтобы снова вернуться в приглянувшееся место — а ваши края мне очень даже приглянулись, — обязательно нужно монетку в воду кинуть. А если водоема поблизости не оказалось, хотя бы пометить территорию. Как собачки делают.

— Какие собачки? — продолжал тупить Игорь. И трудно было понять: то ли он такой тугодум по жизни, то ли то было временное помутнение, вызванное зашкаливающей напряженностью ситуации.

— Хм… Братское сердце! Объясняю доступно: я три стакана чаю у Семеновой выпил. Теперь врубаешься — нет?.. Тьфу! Передаю открытым текстом: ПОССАТЬ мне надо! Уж простите, Яна Викторовна, за такую пикантную подробность.

— А! Сразу бы так и сказали. Сейчас.

Игорь съехал на обочину и заглушил мотор.

— Спасибо, дружок! — улыбнулся Купцов и… левой рукой цапанул лжеохранника за воротник куртки, рванул на себя, а правой выхватил из внутреннего кармана шокер, пустил искру и заслал ее сначала под ребра, а потом в паховую область противника. Игорь сдавленно вскрикнул: тело его сперва изогнулось причудливой дугой, а затем начало корчиться в судорогах боли.

Закрепляя успех, Купцов поставил финальную точку путем удара противника в челюсть и… едва не возвопил сам. Так как, не имея достаточного опыта мордобития, в момент удара весьма болезненно разбил костяшки пальцев.

— Яна Викторовна! Ваш ремешок, будьте так любезны! — отрывисто попросил Леонид, выбираясь из «мазды».

— Какой ремешок?

— От вашего портфельчика.

Порядком обалдевшая от происходящего Асеева часто-часто закивала и подрагивающими пальцами принялась отстегивать карабинчики.

Тем временем Леонид обошел машину, сунулся в салон и перетащил временно отключившегося лжеохранника на пассажирское сиденье. Тревожно посматривая на трассу, где в любой момент могли возникнуть знакомые очертания «тахи», он стянул с Игоря форменную куртку «Квадриги», набросил ее на себя, а в довершение образа нахлобучил на голову «афганку». Покончив с маскировкой, Купцов свел лжеохраннику руки за креслом и крепко связал запястья асеевским ремешком.

На всё про всё у него ушло не более двух минут.

— …Ну вот, если не станут сильно сближаться, какое-то время подмену, надеюсь, не прочухают, — констатировал Леонид, занимая водительское место и запуская мотор. Пальцы его сейчас дрожали похлеще чем у Асеевой.

— За нами что, погоня?

— Пока только хвост. Но, боюсь, это ненадолго. Яна Викторовна, будьте еще раз так любезны: можно вашу трубочку?

— Что?

— Я говорю: телефончиком вашим разрешите воспользоваться. А то у моей мобилы аккумулятор сдох. А зарядку втыкать некуда…

Санкт-Петербург, 2 июля 2011 года, сб., 16:41

— Так-так-так, — резюмировал Гладышев, азартно потирая ладошки. — Что ж, думаю, самое позднее к завтрашнему утрецу мы будем иметь подробное досье на владельца «шестёрины». Как бишь его?

Петрухин заглянул в свежевыплюнутую распечатку:

— Шмаков. Юрий Платонович. Вот только, мне кажется, ты чересчур оптимистично настроен, дружище.

— В смысле?

— Да мало ли на кого изначально была зарегистрирована тачка? Этот Шмаков вполне мог выписать Грибкову доверенность на управление транспортным средством. Которое, заметь, поставлено было на учет еще в прошлом веке. Представь, сколько за это время невской воды утекло, а народу покаталось.

В данный момент приятели сидели в дежурке перед запущенным с благословения старшины Емельянова гаишным компьютером. Сам старшина, развивая серое вещество, пыхтел над сканвордом, одновременно перемалывая мощными челюстями полпачки «дирола». Из коего действа следовало, что напиток, принесенный Гладышевым в качестве «логина/пароля» к базе данных УГИБДД, Емельянов уже успел продегустировать.