Где живет счастье - Джоджо Мойес

«Она прекрасна, дорогая, и если для тебя так важно видеть ее перед глазами, пусть так и будет. Мы можем отреставрировать раму, и картина будет смотреться восхитительно». Бедняжка Виви вечно из кожи вон лезла, стараясь разделить чувства других людей. Как будто у нее не было своих.

Сюзанна объяснила Виви, что решила оставить портрет в своем доме исключительно потому, что он красивый. И не то чтобы она тосковала по Афине: Виви была единственной матерью, которую она знала. Нет, Сюзанна не могла сформулировать истинную причину. Наверное, дело было в чувстве вины, обиды и в невозможности упрекнуть отца за то, что у него некогда была другая жена, поскольку он решительно не желал говорить о ней. Более того, когда Сюзанна снова отрастила длинные черные волосы и своей неистовой, как любил говорить Нил, красотой стала напоминать мать, отец вообще отказался на нее смотреть. «Афина Форстер» – гласила надпись на раме с облезшей позолотой. К счастью для Сюзанны, ее мать на картине была изображена не в момент смерти.

– Вы что, собираетесь выставить это на продажу? – (Сюзанна увидела незнакомую девушку, стоявшую, склонив голову, на пороге.) – Она очень похожа на вас, – жизнерадостно произнесла девушка.

– Это моя мать, – неохотно призналась Сюзанна.

В коттедже картина вообще не смотрелась: уж больно она была роскошной. Афина, с ее сияющими глазами и бледным треугольным личиком, заполняла собой все пространство гостиной, практически не оставляя жизненного пространства кому-то еще. Но, повесив портрет в магазине, Сюзанна поняла, что здесь ему тоже не место. Тот факт, что совершенно незнакомый человек разглядывает портрет, нервировал Сюзанну, она чувствовала себя уязвимой. Повернув картину лицом к стене, Сюзанна направилась к кассе.

– Я как раз собиралась забрать портрет домой. – Сюзанна всем своим видом давала понять, что тема закрыта.

Девушка тем временем принялась стягивать пальто. И хотя она явно вышла из школьного возраста, ее светлые волосы были заплетены в две аккуратные косички.

– Я чуть было не лишилась девственности на этой лестнице. Напилась до поросячьего визга. Вы подаете кофе?

Сюзанна подошла к кофемашине и, не оглядываясь, бросила через плечо:

– Вы, должно быть, что-то путаете. Раньше здесь был книжный магазин.

– Десять лет назад здесь был винный бар. «Красная лошадь». Продержался всего пару лет. Когда мне было шестнадцать, мы любили собираться в субботу вечером, напиваться на рыночной площади до положения риз, а потом приходили сюда потусоваться. Здесь я и встретила своего парня. Обжималась с ним на этих ступеньках. Прикиньте, если бы я тогда знала… – рассмеялась она и, сделав паузу, спросила: – А можно мне эспрессо? Вы ведь готовите кофе?

– О да. – Сюзанна принялась бороться с кнопками и дозаторами, радуясь про себя, что рев кофемашины освобождает ее от необходимости поддерживать беседу.

Ведь она искренне надеялась, что люди будут приходить сюда попить кофейку и пообщаться друг с другом. А она сможет спокойно наблюдать за ними из-за прилавка. Но за два месяца, прошедшие с момента открытия, Сюзанна успела обнаружить, что посетители, невзирая на ее сдержанность, предпочитают общаться скорее с ней, нежели друг с другом.

– В результате им пришлось закрыть бар. И неудивительно, если учесть слишком низкую цену на напитки.

Сюзанна положила на блюдце два кусочка сахара и осторожно поставила перед девушкой чашечку кофе.

– Запах изумительный. Я уже несколько недель собираюсь зайти в ваше заведение. Мне нравится, как вы тут все устроили.

– Спасибо, – сказала Сюзанна.

– А вы, случайно, не знакомы с Артуро из соседнего магазина деликатесов? Здоровый такой. Вечно прячется за своими салями, если в магазин входит женщина. Так вот он перестал подавать кофе месяцев восемнадцать назад. Потому что у него постоянно ломалась кофемашина.

– Я знаю, о ком вы говорите.

– А с Лилианой? Из «Уникального бутика»? Это магазин одежды по соседству. Прямо на углу.

– Нет, с ней я не знакома.

– Оба одиноки. Оба не первой молодости. По-моему, они уже давным-давно сохнут друг по другу.

Сюзанна, представив, что ей точно так же могут начать перемывать косточки, предпочла промолчать. Девушка, которая невозмутимо прихлебывала кофе, неожиданно увидела в углу стопку глянцевых журналов:

– Ой, а можно мне посмотреть журналы?

– Они тут для этого и лежат.

Сюзанна обзавелась ими неделю назад в тайной надежде, что это избавит ее от необходимости болтать с посетителями. Девушка бросила на нее странный взгляд, потом беззаботно улыбнулась и принялась листать «Вог». Она изучала журнал с нескрываемым удовольствием, свидетельствовавшим о том, что ей не часто приходится брать в руки глянец.

Девушка просидела за столиком минут двадцать, в течение которых в магазин заскочили выпить крепкого кофе двое парней, державших магазин запчастей для мотоциклов, а также миссис Крик, совершавшая дважды в неделю традиционный набег на полки. Она еще ни разу ничего не купила, но зато успела посвятить Сюзанну в историю своей жизни. Сюзанне пришлось выслушать о карьере миссис Крик в качестве портнихи в Колчестере, о несчастном случае, произошедшем с ней в поезде, о ее бесчисленных аллергиях, в том числе на собак, пчелиный воск, синтетические волокна и мягкий сыр. Причем бо́льшую часть жизни миссис Крик, естественно, понятия не имела о наличии у нее аллергии. Поскольку у нее не было особенных проявлений. Однако как-то раз она зашла посмотреть гомеопатические товары в маленьком магазинчике за углом, где ей сделали ряд тестов с помощью пищалок и маленьких бутылочек, в результате чего обнаружилось, что миссис Крик следует остерегаться бесчисленного множества вещей.

– Надеюсь, у вас здесь нет воска? – шмыгая носом, поинтересовалась она.

– Или мягкого сыра? – с готовностью подхватила Сюзанна.

Миссис Крик заказала чашечку кофе и, скривившись, посетовала, что, на ее вкус, кофе слишком горький.

– В «Трехногой табуретке» на шоссе они, если попросите, кладут в кофе «Кофе мейт». Ну, вы знаете, вроде сухого молока. А еще бесплатное печенье, – с надеждой в голосе произнесла она, но, не увидев ответной реакции Сюзанны, добавила: – Кстати, для печенья не требуется лицензия на продажу продуктов питания.

В результате миссис Крик покинула магазин незадолго до двенадцати, сообщив блондинке с косичками, что обещала одной пожилой даме из центра партию в джин-рамми.

– Она, конечно, зануда, – трагическим шепотом призналась миссис Крик, – но, по-моему, ей очень одиноко.

– Не сомневаюсь, она будет страшно рада вас видеть, – ответила девушка. – В нашем городе полно одиноких людей.

– Именно так, дорогая. Разве нет? – Миссис Крик поправила шляпку, бросила на Сюзанну многозначительный взгляд и резво выскочила на улицу, залитую водянистым весенним солнцем.

– А можно мне еще кофе? – Девушка встала с места и подошла с чашкой в руках к прилавку.

Сюзанна заправила кофемашину. И уже собралась было ее запустить, но внезапно поймала на себе спокойный, оценивающий взгляд девушки.

– Какой странный выбор – открыть кофейню, – сказала девушка. – Я имею в виду, для человека, который не любит людей.

Сюзанна застыла на месте.

– Это не совсем кофейня, – отрезала она и, бросив взгляд на девушку, добавила: – Да и вообще, я не мастер вести пустопорожние разговоры.

– Тогда советую вам поскорее научиться, – заявила девушка. – А иначе вы долго на плаву не продержитесь, каким бы распрекрасным ни был ваш магазин. Зуб даю, вы приехали из Лондона. Эти лондонцы никогда не разговаривают в магазинах. – Она огляделась по сторонам. – Вам тут нужна музыка. Музыка, как ничто другое, поднимает настроение.

– Да неужели? – Сюзанна с трудом подавила раздражение.

Надо же, эта шмакодявка, которая лет на десять моложе ее, еще смеет учить ее бизнесу!

– Я не слишком бестактна? Простите. Джейсон вечно бранит меня за бестактность. Просто это реально чудесный магазин, просто волшебный, и, по-моему, вы действительно сможете преуспеть, если научитесь не вести себя с покупателями так, будто вас от них тошнит. А можно мне сахара?

Сюзанна подтолкнула поближе к ней сахарницу.

– Неужели я произвожу именно такое впечатление?

– Да уж, приветливой вас точно не назовешь. – Заметив, что у Сюзанны вытянулось лицо, девушка поспешно поправилась: – Я хочу сказать, мне, вообще-то, плевать, потому что я умею разговорить любого. Впрочем, так же как и та старая дама. Правда, здесь найдется куча других людей, которым это не слишком понравится. Вы ведь из Лондона?

– Да, – ответила Сюзанна, решив не вдаваться в подробности.

– А я выросла в жилом комплексе рядом с больницей. Мидвилл. Может, знаете? У нас здесь забавный старый городишко. Жуткие зеленые веллингтоны. И все всегда в курсе. Понимаете, о чем я? Я вам вот что скажу. Здесь полно тех, кто на вас во второй раз даже не взглянут, потому что вещи в вашей витрине кажутся им донельзя странными. Но здесь есть люди, выделяющиеся из общей массы. Люди, не желающие есть яблочный пирог и пить чай лапсан сушонг за соседним столиком с какой-нибудь крикливой старухой в платочке и с сединой, подкрашенной синькой. Спорим, будь вы чуть-чуть поприветливее, то наверняка смогли бы сделать их своими постоянными покупателями.