Развод. Мы больше не твои - Мила Гейбатова

родной тетей, как я начала неминуемо приходить в норму. Да и тетя как будто помолодела, общаясь с нами, все время порывалась помогать с двойняшками. Конечно, физически она бы не смогла за ними бегать, но присмотреть, пока они в коляске, и, например, почитать им тетя могла, чем с удовольствием и занималась.

Вот так после года мои Никита и Соня, да и я тоже, узнали, каково это иметь рядом нормальную бабушку, а не постоянно занятую, которая при редких встречах предпочитала включать им мультфильмы, чтобы не приставали.

Конечно, в моей новой жизни была и ложка дегтя. Отдых не мог длиться вечность, а переезд дался мне труднее, чем я думала. В тетиных краях на порядок холоднее, это было первым не очень приятным обстоятельством. А второе и гораздо более важное — после большого дома с личным участком жить в квартире, даже немаленькой, оказалось сложно.

— Да ладно тебе, получишь дом, продашь его и сможешь приобрести что-то другое. Ты говорила, у твоей тети дача, может быть, кто — то неподалеку продает участок, — утешил меня тогда Егор, который действительно отправился с нами.

— Ой, у нее дача далеко, пока я тут одна и без машины, эта квартира гораздо удобнее. Да и тетя за стенкой. Ради этого можно привыкнуть к каморке под лестницей, а у нас далеко не каморка, — вмиг приободрилась я тогда, устыдившись того, что с тоской вспомнила дом, в котором была абсолютно несчастлива.

О Глебе я совсем не думала. Мой персональный юридический рыцарь в сверкающих доспехах продолжал спасать меня от любых нежелательных контактов и упоминаний о пока еще муже, который даже развестись со мной по — человечески отказывался, продолжая демонстрировать свой мерзкий характер.

— Ох, отвратительного отца я нашла своим детям, — задумчиво произнесла я одним вечером. — Может, не зря я не могла забеременеть, меня предостерегали от того, чтобы такой, как он размножался, а я упорствовала и не послушалась.

— Гены, конечно, многое предопределяют в человеке, не спорю, — спокойно сказала тогда моя тетя, мы как раз пили чай на нашей кухне, а дети рядом в очередной раз перебирали содержимое шкафчиков, — но воспитание и среда обитания все же важнее. Да и в малышах ведь не только Глеб сидит, но и ты. Потому не смей больше произносить подобное вслух! Если на то пошло, ваше ЭКО тоже не всесильно, оно бы просто не сработало, если бы все было настолько серьезно.

Я устыдилась и как будто свободнее вздохнула.

— Ты права, тетя, чего это я. Мои крошки — это лучшее, что я сделала в своей жизни, я очень виновата перед ними за такую мыль, — воскликнула я в порыве излишне патетично.

— Не виновата, просто больше не нужно. Да и ты у меня не только мамочка, но еще и умница, и красавица. Работай над своей самооценкой, твой друг уже рассмотрел в тебе бриллиант. Кстати, что у вас с ним? — хитро подмигнув, спросила тетя, переводя разговор на давно интересовавшую ее тему.

А я и не знала, что у нас с Егором. Он все время был рядом, но дальше полунамеков и дружеского общения у нас не заходило, и до сих пор не заходит. Егор не делает следующий шаг, я тоже предпочитаю оставаться в подвешенном состоянии.

Возможно, дело в том, что он привык не обременять себя отношениями с большой буквы, а легкое общение считает неподходящим нашему сложившемуся взаимодействию. Плюс у меня дети, а у него тяга к переездам.

В общем, нагородили сложностей, что ни тогда, ни сейчас, когда Егор упал на моих глазах от неожиданного удара Глеба, я не знаю, что между нами происходит и происходит ли. Но точно знаю, что я была обязана захлопнуть дверь перед носом Глеба, а не стоять, как дурочка, давая ему зайти!

— Егор! — верещу, наконец-то снимая с себя оцепенение и находя внутри новое чувство к другу…

38

Нужно найти телефон и вызвать полицию. Пусть разбираются с ним сами.

Но я не успеваю реализовать задуманное, «мальчики» снова активируются, теперь оба сразу.

— Ну ты совсем дурак, — тянет Егор и резко хватает Глеба, заламывая ему руку. — Клешни свои распустил, альфа самца включил, да только не там и не с тем!

Глеб пытается вырваться, но пока ему это не удается, и тогда он с размаху ударяет ногой по голени Егора. Тот кривится от боли, но не отпускает противника, заламывая уже две руки моего недомужа.

Все меняется так быстро, или я в состоянии стресса не замечаю деталей, но вот они уже вдвоем продвинулись к входной двери, на ходу сбив мою настенную полку. В проеме Глебу удается — таки вырваться из хватки, все — таки он мужчина неслабый, но Егор готов к этому.

Только Глеб поворачивается к нему лицом, как тот возвращает удар по носу. Мой недомуж отшатывается назад, но не падает. К счастью! Потому что пол в подъезде бетонный, ничего хорошего не будет, если на него упасть затылком. И даже связи Егора не помогут.

Трясу головой, возвращая себя в действительность и прекращая моделировать летальный исход от справедливого удара.

— Пшел отсюда, — зло произносит Егор. — Если решишь подать на меня в суд — жди встречный иск.

— Эй! Я с женой не поговорил! — пытается возмутиться и что — то стребовать Глеб, ведь это не в его характере взять и повести себя, как цивилизованный человек. — Ты не можешь за нее решать!

— Как ее адвокат очень даже могу, пока ты не научишься себя вести, — припечатывает Егор и со всей силы захлопывает дверь.

39

В квартире на несколько секунд повисает тишина. Лишь отголоски белого шума доносятся из комнаты двойняшек. Я часто — часто хлопаю глазами, никак до конца не приходя в себя.

Егор тоже молчит, тяжело дышит, отвернувшись.

— С дверкой бы поаккуратнее, она старенькая, — произношу наконец, — и побелку жалко. Но я тебя не виню! — торопливо добавляю. — Просто в следующий раз лучше пожалеть имущество, тетя расстроится, что полка упала, и статуэтки разбились. Хотя мне даже проще, меньше пыли вытирать, — делаю шаг к двери. — Но, наверное, придется поискать похожие в интернете, если быстро доставят, тетя, может, и не заметит.

Я продолжаю нервно частить и делаю еще один шаг и неуверенно кладу руку на спину Егора. Совсем немного касаюсь его, буквально кончиками пальцев, потому что не понимаю, как лучше вести себя с ним сейчас. А он все так