Мертвые игры - Елена Звездная

Естественно я это не сама придумала, это стандартное издевательство коего неукоснительно требует Занаш. Произнесено было с почтением и пиететом, а потому мне величественно кивнули и даже снизошли до не особо обидного:

— Ступай на место, растрепанная ошибка мироздания.

Да, Занаш сегодня на удивление милостив, даже не ожидала.

Поклонившись, я поторопилась к своему месту, замечая настороженные и заинтересованные взгляды отовсюду. Думала уже со мной что-то не так, но вовремя вспомнила свое триумфальное участие в Мертвых играх и поняла — отныне спокойное местечко аутсайдера группы мне больше не светит.

— Итак, возвращаемся к теме данной лекции, — начал профессор.

Я быстренько села, достала учебник, конспекты, карандаши. Это по началу все на меня с насмешкой посматривали, едва вместо пера в моих пальцах карандаш появился, а потом, когда у них то чернила вытекут, то чернильница опрокинется, улыбалась уже я. Итог — все с карандашами, никто не улыбается.

Профессор же начал нудно зачитывать:

— Кардинальное реформирование экономического и социального строя королевства в качестве одного из неизбежных следствий привело к изменениям в сфере Мертвого права. Восстановление частнонежитинско-правовых начал и переход к принципиальному делению всей правовой сферы на мертвоправовую и обще-правовую привели к тому, что место конфигурации соподчиненных отраслей заняла новая их система, основанная на равенстве частнонежитинского подхода. В этой системе соподчиненные сферы права поглощают множество отдельных правовых отраслей и, несомненно, включают в себя все сферы прав и свобод.

Кто-то что-то понял? Как и всегда я нет. Мне придется после лекций повторно прочесть параграф, разбить для себя информацию по группам и зубрить, зубрить, зубрить. Да, второе полугодие я сдала с наивысшими оценками в группе, но как выяснилось — это была подстава. Значит, теперь работать придется втрое больше. Продолжая писать на автомате, заглянула в расписание. Так, две пары Мертвого права, перерыв, пара политологии, зарубежное мертвое право, общая теория государства и права две пары. Ужасный день. И таких ужасных дней еще пять лет впереди. Подавив тяжелый вздох, продолжила конспектировать. Начитка у Занаша еще ничего, вот Олбрайт бормочет так, что понимаешь через слово, а нормальных учебников по зарубежке нету.

К концу второй пары у меня болела голова и страдало самоуважение. Нет, профессор тут был не причем, дело во мне — неприятно чувствовать себя тупым горным троллем. Очень неприятно. И по ощущениям — голова каменная, в горле пересохло, чувствую себя как побитая собачка. И холодно, в смысле морозит. Ничего удивительного, что поднявшись со всеми, дабы проводить профессора, я рухнула обратно, понимая, что ни на какой перерыв не выйду, тут полежу, в смысле посижу. Потом как-то сами собой сложились руки и я уронила голову поверх них.

А потом почему-то пришла мертвая леди и вела у нас лекцию, причем у нее был очень басовитый низкий голос, а я еще удивлялась, откуда в таком тоненьком теле такая рокочущая мощь. А потом леди подошла, погладила по голове, и ласково сказала:

— Спите, адептка, спите… пока можете. Вы у меня зачет раза с сорокового сдадите, и на сон времени не останется.

Я вздрогнула, открыла глаза и поняла, что давно идет лекция, наши хихикают, а на до мной стоит профессор Иллинар, у которого в потомках вроде как имелись эльфы, но вот они если и были, то очень злые и передали потомку исключительно это качество.

— Ой, Тьма… — простонала я.

— Как спалось? — поинтересовался профессор, который действительно оказывается меня по головке гладил. — Что снилось? Полагаю — мертвая леди, у которой удивительно низкий мужской голос, да?

— Что?! — перепугалась я.

— Вы, адептка Каро, — усмешка на тонких губах, — мало того что дрыхли на моей паре, так еще рискнули выразить искреннее удивление несоответствием строения моего тонкого тела и размером диафрагмы, выдающей мужской баритон.

Мне казалось, я сейчас со стыда просто сгорю. Даже в жар кинуло.

— Простите, — едва слышно пролепетала я.

Рука профессора в очередной раз издевательски прошлась по волосам и Иллинар вернулся к лекции. Политология — более менее интересно, обычно один из моих любимых здесь предметов. Растерев лицо ладонями, я открыла нужный конспект и присоединилась к группе. Теперь достанут насмешками, особенно Вилар. Уверена, к концу занятий о случившемся будут знать все девчонки, естественно остальные так же. Вот Тьма.

После Политологии пришлось собираться — кабинет зарубежного мертвого права находился двумя этажами выше и в соседнем корпусе. И вот едва препод вышел, сразу же началось.

— Каро, и часто тебе мертвые леди снятся? — Вилар не могла не подкольнуть.

— С тех пор как Дастелу дорогу перешла, — вставил Нурас, — странно, что Норт еще не прикопал ее где-нибудь.

— Эй, Каро, что, ночь бурная? Слышал ты со своим умертвием развлекаешься? — еще кто-то сзади.

Не знаю, кто именно, я не оборачивалась. Бывают неудачные дни, а этот просто… самый неудачный. Побросала все в рюкзак, перекинула за спину, не глядя ни на кого, молча вышла из кабинета. Что поделаешь — некроманты. Они просто такие — ищут слабого и давай на его фоне доказывать всем собственное превосходство. Это не повод обижаться, это повод посочувствовать. У артефакторов иначе — да у нас есть зависть, как у всяких творцов, но по сути в группе всегда была доброжелательная светлая атмосфера, не то что у этих.

Я вышла в коридор. В Некросе по коридорам никто не бегает, да и шума обычного не слышно — толпы бледных адептов подобны зомби, по крайней мере ходят молча и нередко даже не улыбаются.

Но тут одна рожа из сонма бледных все таки выделилась. Улыбкой. Зловещей очень. Я так и замерла узрев это уникальное явление обозленного монстра, и даже не сразу сообразила, что монстр направлялся ко мне! С улыбкой! Зловещей! Переведя взгляд с его оскала чуть выше я поняла, что это хуже чем умертвие, потому что ко мне направлялся носатый!

Сначала стало нехорошо. Затем вспомнилось мое требование Дастелу и его ответ про то, что он согласен, то есть таки да, я участвую в Мертвых играх в его команде. А если там есть я, следовательно носатый вылетает… И вероятно некроманту об этом уже сообщили.

— Трупов, Каро, — адепт налетел на меня, и как-то внезапно оказалось, что я стою между ним и стеной и они оба твердые и давят. — Как дела? Как настроение? Как состояние подлой душонки?

Почему когда все совсем плохо, неожиданно раз и становится еще хуже? Я смотрела на некроманта и даже не знала, что ему сказать и стоит ли говорить. По моему, он прекрасно справлялся и сам…

— Ты к нему под утро заявилась, да, побродяжка? — подрагивающие от ярости пальцы ухватили мой подбородок, и едва ли не выворачивая шею, вынудили запрокинуть голову. — Что молчишь, убогая? — прошипел он, чуть ли не плюясь ядом. — Думаешь, раз под Нортом выпендрилась, тройничок тебе уже не светит? Так я подожду пока Дастел наиграется и устрою тебе встречу века, тварюшка!

Из всего его полусвязного рычания в мое лицо, я сделала два вывода — Дастел с ним действительно поговорил и… ничего мне носатый не сделает. Он и сейчас держал больно, но аккуратно, чтобы следов не осталось. И не орал — шипел, значит ничего страшно и остается только перетерпеть.

— Отвечай, недоразумение! — требовал некромант. — Что, язык со страху проглотила?!

Я не знала, что ему ответить. Просто не знала. Да и смысла не видела. Вспомнила вчерашний вечер, похожую ситуацию с Дастелом, подумала о том, как не хватает того толстенного окованного железом фолианта. Грустно. Сейчас правила бы мне не помешали.

И вдруг что-то случилось! Что-то маленькое и неуловимое!

И носатый некромант содрогнулся. В следующее мгновение выпустил меня и отступил в сторону, в ужасе глядя округлившимися глазами. Глядя на меня. Я на него тоже смотрела, а чувствовала маленькие лапки на своей ноге. В следующее мгновение раздался вопль:

— Она меня ужалила!

Бледные подражания умертвиям посмотрела на носатого с нескрываемым удивлением. Затем одна из черноволосых адепток, вопросила:

— Эдвин, дорогой, ты от приблудной чем-то заразился?

— Угу, мозгами, — пробурчала я.

Девица окинула меня внимательным взглядом и улыбнулась коварно. Все ясно — в общежитие меня убьют, скорее всего в душевой, там кровь смывать легче. Но все это утратило смысл в следующее мгновение, потому что носатый некромант, все с такими же огромными глазами, повалился на пол имитируя раннюю и преждевременную смерть.

Переходы третьего корпуса Некроса заполнил отчаянный женский визг. И если бы один. Носатый валялся на полу, изображая павшего героя, а эти визжали на высокой ноте так, что голова раскалывалась.