Такси «Новогоднее» - Алиса Лунина

Для начала она придумала слоган: «Эх, прокачу на тройке!» (ее машина была третьей модели), распечатала и приклеила плакатик на заднее стекло Масяни. Потом разузнала, что к чему. Оказывается, можно брать пассажиров на улицах в частном порядке или устроиться в такси. Вариантов много. Можно даже договориться с какой-нибудь диспетчерской службой: тебе дают заказы, а ты за это платишь диспетчеру проценты.

И начались Сашины приключения на московских улицах.

Сначала она устроилась в «женское такси», туда, где таксисты только женщины, хотя выделение по гендерному признаку показалось ей нелепой идеей. Саша прицепила Масяне опознавательный маячок, дескать, мы не просто так, а в женском такси состоим, и поехала по вызову. Выяснилось, что некоторые под вызовом женского такси понимают нечто иное, чем перемещение из пункта А в пункт Б.

Первым клиентом оказался хорошо одетый субъект лет тридцати, с развязными манерами. Втиснулся в салон и предложил, ухмыляясь:

– Покатаемся?

– Куда конкретно?

– По городу! Красивый же город. Столица нашей Родины!

Ей такое начало не понравилось, ну ладно… Поехали: мосты, дворцы, чего тебе еще надо, родной? А что ему надо? Попросил притормозить и полез с самыми грязными предложениями.

– Мужчина, это такси, вы все неправильно поняли! Хотите, отвезу вас в публичный дом? Только адреса, увы, не знаю.

А он, сволочь, не понимает по-хорошему. Разорался:

– Как ты смеешь вообще?!

А Саша смеет. И вообще у нее под рулем монтировка. Так, на всякий случай. Вот, похоже, случай и наступил. А против монтировки аргументов нет. Этот озабоченный пассажир только и успел проорать, что будет жаловаться.

Саша посоветовала ему обратиться в Роспотребнадзор и в газету «Комсомольская правда», высадила посреди улицы и уехала.

От работы в «женском такси» она отказалась. Устроилась в обычное, там тоже попадаются интересные пассажиры.

На Арбате она посадила парня. Обычный парень, без особых примет, только очень смешливый. Сразу начал смеяться. Сначала скромно, можно сказать, в ладошку, потом набирая обороты, и вот уже понеслось могучее, которое ничем не остановить: «ГЫ-Ы-Ы…»

Саша пригляделась – вроде слюни не пускает, на дебила не похож, наверное, просто что-то смешное вспомнил. А потом она не смогла сдержаться (смех – штука заразительная, да и веселых воспоминаний у нее тоже хватает) и подхватила. Так и ржали вместе до Сокольников. На прощание подмигнули друг другу и хихикнули.

Определенно, пассажиры делятся на приятных и не очень. Смешливый парень был из первой категории, но попадаются, и довольно часто, представители второй.

Машину тормознула девушка, юная и прекрасная: точеная фигурка, лицо изящной лепки, огромные голубые глаза. В общем, ангел во плоти. В розовой шапке, с розовой сумкой. И вот это прекрасное существо в розовой шапке садится в машину, достает розовый телефон и… Исполняет концертный номер, который можно назвать монологом взбешенного дауна. Это когда громко кричат что-то нечленораздельное, но замешанное на дикой агрессии, и сотрясают воздух руками. Изо рта девочки-ангелочка вылетают смачные междометия (помнится, героиня в какой-то сказке, раскрывая рот, извергала жабу. Хочет что-нибудь сказать бедняга, а вместо слов – сплошные жабы). Здесь было что-то похожее!

– Корова, эта толстая корова! – с ненавистью бросила девочка в трубку и окончательно пригвоздила несчастную, присовокупив еще один убийственный эпитет. Для верности. – Эта старая толстая корова!

Саша подумала, что если силой мысли можно убить, то сейчас, наверное, где-то умерла особь женского рода. Внезапно сраженная сердечным приступом или иным недугом.

Закончив разговор, девочка позвонила кому-то еще – общий тон беседы был тем же. Все живое гибло рядом.

Саше даже стало жаль девочку в розовой шапке – ее ж когда-нибудь разорвет этой злостью напополам…

Уходя, ангелочек даже рассчиталась с водителем своеобразно – не протянула деньги, а швырнула их на сиденье. Дескать, на, подавись! И вышла, хлопнув дверцей.

Ну, сущая прелесть…

Нет, пассажиры делятся не на две, а на три категории. Как уже говорилось, приятные, неприятные, а третья – просто пассажиры.

Представители третьей категории, коих большинство, – никакие. Обычные. Они сидят чинно, молчат, не достают разговорами и проблемами. С ними все четко и ясно: «пассажира принял – пассажира сдал». Сигнал – рефлекс. Казалось бы, чего проще? Но зачастую эта нехитрая схема дает сбой. Речь идет о пассажирах, которые вообще не подпадают ни под какую категорию. Они – головная боль водителей.

Саше повезло – она в первый же день столкнулась с этим удивительным явлением на практике. Решив не брать никого после десяти вечера (потому что не хочется однажды оказаться выкинутой из машины или получить заточкой в бок), она взяла курс на дом, но остановилась, увидев на Садовом кольце голосующую девушку. Барышня попросила подбросить до Химок.

– Поехали!

Девушка красивая, хорошо одетая. Улыбаясь, назвала адрес. В общем, все в порядке. Ну, подумала Саша, сейчас быстренько отвезу барышню, и домой. Дома – горячая ванна, чай, любимый фильм.

И тут у девушки зазвонил телефон. Она ответила на вызов. Разговор был коротким. Буквально пару минут. О чем шла речь, Саша не знала. Но только после беседы, захлопнув крышечку телефона, девушка принялась рыдать. Навзрыд.

Саша растерялась. Дурацкая ситуация. Спросить, что случилось? Неудобно. Не спросить – тоже плохо, может, у человека горе, помощь нужна?

– Простите, у вас что-то случилось?

В сдавленных рыданиях послышалось скупое «да». Без разъяснений.

А Саше что прикажете делать? Остановиться, дать девице прореветься или ехать дальше? Саша нервничает, девушка заливается белугой. Наконец подъезжают к дому, куда девица просила привезти.

– Приехали.

Девушка подняла заплаканные глаза с потеками туши.

– Понимаете, мне сюда уже не надо! Это его дом! Я к нему ехала! А теперь, получается, мне к нему нельзя!

– Что же делать?

– Не знаю.

Пассажирка опять ударилась в слезы.

Время одиннадцать часов, у Саши с непривычки после трудового шоферского дня болит спина, ноги, руки, душа. А они сидят в Химках, девушка плачет, и непонятно, что делать.

У Саши в башке нехорошие мысли стали возникать. Может, сказать пассажирке решительно и конкретно: «Давайте, девушка, решим, что делать, я понимаю, у вас трагедия всей жизни, а я есть хочу. Спать».

– Послушайте, девушка…

И заткнулась тут же. Чего послушать, когда Саше сказать нечего, она же про эту девицу ничего не знает. Саша решилась на одну ну очень глупую фразу.

– Может, не все так плохо?