Увертливый - Вячеслав Морочко

Он набрал номер. А, услышав звук ее голоса, без вступления сообщил: «Я вам недавно звонил. Вы слышите? Я узнал: Тарас похищен, перевезен в Италию, в Рим и находится по адресу…Запишите!» Петя назвал адрес и положил трубку.

Из площади с фонтаном в северном направлении вытекает улица Витторио Венето или сокращенно «виа Венето». Будучи вдвое шире Корсо она кокетливо изгибается, подобно латинской литере «Z». На тротуарах у проезжей части посажены деревья и цветники. «Виа Венето» считается одной из шикарных и светских улиц. На ней расположены посольства, дорогие гостиницы и знаменитые кафетерии.

Сейчас вдоль витрин прогуливались стройные брюнетки в темных плащах (конец февраля). Громадные окна бросали янтарные отблески на их знойные лица. Женщины улыбались. Сквозь эти улыбки одновременно проглядывали: интерес, азарт охотника и плохо скрытое отвращение.

Если на Корсо, на Площади Испании и в прилегающих улицах царил чуточку затхлый музейный дух, то здесь благоухали ароматы европейской цивилизации: было много прохожих, автомашин, звучала разноязыкая речь. Здесь не надо было делать вид, что морщины времени, на обшарпанных стенах, вызывают у вас романтический трепет. Вокруг царила современная жизнь и не самого дешевого сорта.

Галкин, расслабившись, брел по тротуару, глазея по сторонам, почти ничего не различая, кроме отдельных пятен и линий. Это нормальное состояние «распущенности» – состояние отдыха в движении, свойственное ему, как многим другим, для него было особенно опасным. Так его легче всего можно было застать врасплох. Легче, чем даже во сне, потому что во время сна он – в постели, а здесь – на виду. Он движется, но беззащитен.

На этот раз он ощутил удар током, но успел отскочить, и «завибрировал», прижимаясь к стене, уходя от места удара. Заряженный картридж электрошокера только скользнул по одежде Галкина. Петр автоматически увернулся, и коробочка разрядилась, ударившись в спину дефилировавшей рядом брюнетки. На ней были плащ и тонкое платье. Она даже не вскрикнула, вытянув шею, опустилась, свернувшись на тротуаре, как черная гусеница. Галкин стоял, озираясь, и скоро увидел знакомый темный внедорожник и знакомого «суслика-телохранителя», пробиравшегося сквозь толпу. В руке у него был электрошокер. В любую секунду он готов был снова пустить его в ход. Из машины выскочил второй «суслик», за ним «выкатился» Барков. Вместе они устремились к парадной двери, против которой стоял лимузин. Первый телохранитель (с электрошокером) поспешил за ними. Упавшую окружила толпа брюнеток. Они привели женщину в чувство и поставили на ноги. Появился карабинер.

Подняв глаза, Петя заметил вывеску: «Отель Мажестик» и, «включив пропеллер», бросился внутрь вслед за Барковым и телохранителями.

«Просвистев» мимо портье, Галкин настиг «троицу» у двери лифта, поднялся с ними на третий этаж, довел до места. Барков занимал целые апартаменты, где была предусмотрена даже комната для охраны.

Они поднимались молча. Барков выглядел надутым, громко и угрожающе сопел. Он опять видел «двадцать пятый кадр». По обыкновению, наш герой проскользнул в апартаменты первым. Комнат было достаточно, крупных предметов, за которыми можно укрыться и отдохнуть, тоже хватало. Пока он «носился пропеллером», его не было видно, но в эти доли секунды (или просто секунды) ничего и не происходило. Нельзя было даже услышать полного слова. Во время «вибрации» все происходило, как бы в замедленном темпе. Оба состояния требовали от Пети расхода энергии и, несмотря на тренированность, порядком изматывали. Галкину приходилось все время искать укрытия, чтобы перевести дух и расслабиться. Но он уже привык и делал это автоматически, неосознанно.

– Вы уж простите, шеф, что так получилось, – винился «суслик».

– Знаешь, Серый, последнее время ты мне не нравишься.

– Ну что я мог сделать? Я же не знал, что он увернется!

– Я показывал, кого стреножить. Вот его! А не бабу! Смотри!

– Это он?

Галкин «пропеллером» подлетел к столу. На столешнице лежала фотография, которую он подарил Тарасу, когда, прощаясь, они обменялись снимками.

– Что не похож?

– Вроде он. Откуда это у вас?

– Не твое дело!

– Если – он, то чего здесь делает? Как здесь оказался?

– А я почем знаю!

– Может, вовсе не он.

– Может. Надо проверить.

– А как?

– Это ты у меня спрашиваешь!? Это я тебя должен спросить! Ты у меня начальник охраны!

– Может, лучше пришить и делу конец?

– Он мне нужен живым!

– Хотите взять его вместо нас? Тогда уж я точно его пристрелю!

– Только попробуй! Убью, как предателя! И вообще, если хочешь жить, береги его пуще глаза! Ты меня понял?

– Понял.

В дверь постучали. Донесся голос портье: «Синьор Барков, к вам – карабинер!» «Исчезни быстро!» – приказал Барклай. А когда телохранитель скрылся у себя в комнате, приоткрыл наружную дверь и пригласил: «Энтрате, синьори» (входите, господа). Вошел карабинер (полицейский) старший портье (администратор) и женщина, пострадавшая от электрошокера. Женщина начала тараторить, указывая ушибленные места, порванные колготки, испачканный плащ. Она «кудахтала», словно квочка: «Ки, ки э ки!» (Здесь, здесь и здесь!). Игорь Николаевич в такт словам ее склонял голову, приговаривая: «Ми диспаче! Ми молто диспаче!» (Мне жаль! Мне очень жаль!) Переведя дыхание, женщина прямо сказала: «Волно и солди» (Я хочу денег). «Куанто, ин тутто, синьора?» – спросил Барков. – (Сколько, за все синьора?). Женщина замялась. «Как синьорину зовут?» – поинтересовался шеф. «Мария». – отвечала она. Извинившись перед остальными, он отвел даму в гостиную, а через несколько минут привел обратно. Довольная, она улыбалась и благодарила: «Грацие, синьор! Милле грацие!» (Спасибо, синьор! Большое спасибо!). А карабинер протянул Баркову официальный счет. Очевидно решив, что к такому богатому не ловко обращаться по итальянски, он сказал по английски: «You mast pay the fine, signore.» (Вы должны заплатить штраф, господин.) «No problem», – согласился Игорь Николаевич, принимая счет.

7.

Когда гости покидали апартаменты, с ними вышел и Галкин. Выходя, он забрал со стола свою фотографию. На сегодня наметил еще пару дел. Первое дело было у стойки портье. За спиною администратора висела доска с ключами от номеров. Не так уж и много – всего сто ключей. Пете нужно было узнать, где хранится второй комплект. Он ломал себе голову, где искать: заходил со стороны, залезал под стойку, выдвигал ящики, один раз даже толкнул портье. Вежливый служака никого не заметив, все же, на всякий случай, извинился. Найдя, что искал, Петя про себя расхохотался. Оказалось все просто: доска поворачивалась на вертикальной оси. С одной стороны – основной комплект, с другой – запасной.

Потом Галкин должен был не на долго заехать к себе и снова вернуться в «Мажестик».

Теперь он ехал в метро до вокзала. Там пересел и вышел на станции «Площадь Витторио Эммануэле». Площадь представляла собой довольно большой сквер. Но этот зеленый клочок его мало интересовал. Он свернул направо, к железной дороге, не доходя до нее, еще раз свернул направо, потом – налево, еще раз – направо и неожиданно оказался перед пандусом, ведущим в гостиницу. До метро здесь, казалось, подать рукой, хотя пришлось сделать несколько поворотов.

Петя хотел незамеченным прошмыгнуть к себе в номер, но в коридоре столкнулся со старшей группы. «Вы вселились?» – спросила она.

– Давно уже.

– Ну и прекрасно! Имейте в виду, завтра, будет пешая обзорная экскурсия. Сбор в девять утра у гостиницы. Вы придете?

– Постараюсь.

– Постарайтесь. Если все разбредутся, неудобно будет перед экскурсоводом. О нас, русских, и так бог знает, что говорят.

– Спасибо, что предупредили!

«А-а, наш молодой друг появился! – в коридоре возник Виталий (седовласый сосед по лайнеру). Я уж подумал, вы в самолете остались ждать, когда полетит обратно», «Вы еще спали в кресле, а я был уже в Риме», – парировал Галкин.

Зайдя в номер, Петя открыл чемодан, нашел коробочку с гримом, привычно изменил внешность, выбрав образ с усами, на голову натянул парик, надел перчатки потоньше, бросил в карман два «подарочка» для Игоря Николаевича и покинул гостиницу. С неба глядели большие южные звезды. Было прохладно и весело. Он еще раз продумал план действий: намечался небольшой тарарам. Галкин, вдруг, ощутил себя всесильным карающим ангелом. И почти сразу же весь сжался: показалось, за ним кто-то следует. Он оглянулся, но никого не заметил, хотя ощущение, что за ним наблюдают, осталось. Потом он спустился в метро, а минут через тридцать опять подходил к отелю «Мажестик».

Петя не «дернулся» сразу в парадную дверь. Сначала надо было узнать обстановку. Обойдя здание, он снова почувствовал, что кто-то идет по пятам. Тогда он нырнул под арку во двор и огляделся. Во всех комнатах апартаментов Баркова горел свет. В глубине двора за деревьями светился фонарь, кромсая пространство трещинками ветвей.