Уинстэнли - Татьяна Александровна Павлова

и разума было непозволительным вольнодумством. Ни англиканские иерархи, не пресвитерианские ученые проповедники никогда не согласились бы с тем, что любой малограмотный крестьянин или батрак может, сам читая Писание и размышляя о мире, решить, что в нем разумно и что нет, что истина, а что ложь. Если каждый будет судить об этих вещах по собственному разумению, заключали церковники, мир будет перевернут вверх дном, в нем воцарится анархия. Потому-то и были столь опасны для них казалось бы отвлеченные теологические рассуждения Уинстэнли.

Но он шел и дальше. Он заявлял, что Иисус Христос — не только человек во плоти, живший некогда в Иерусалиме, а дух внутри каждого, призванный сокрушить алчного плотского змия. Крестную смерть Иисуса он признавал спасительной для людей только потому, что она показала торжество духа над плотью; все силы ада, проклятия, тяготевшего над иудеями, все силы алчной плоти объединились, чтобы оклеветать и убить его, но им не удалось сломить его дух; он остался кротким и терпеливым и тем показал миру, как надо идти путями духа, к лк надо сокрушать главу змия внутри себя. Этим примером он и спас человеческий род. А воскреснет он — и уже воскресает — в сердцах людей, решившихся следовать его примеру.

Уинстэнли не верил в телесное воскресение Христа. «Мне совершенно ясно, — писал он, — то, что апостолы видели Христа воскресшего и вознесшегося и явились свидетелями его воскресения, было только видением возвышающегося духа; ибо смерть, и ад, и тьма, и печаль не смогли одолеть его; он не знает тления. Когда то тело, в котором он был заключен на время, было погребено, он возродился в телах апостолов и так начал распространяться по земле в сынах и в дщерях ее от востока к западу, от севера к югу…»

«Но как же вы говорите, что тело Христово было положено в землю и осталось там лежать, — с ужасом спрашивал невидимый противник. — Ведь в Писании сказано, что оно не изведало тления? Как же это совместить?»

«Да, оно пошло в землю и разложилось на элементы: огонь, воду, землю и воздух, как и другие тела людей, но дух его, пронизавший и подчинивший себе эти элементы, очистил их и восстал для того, чтобы засиять в душах живых. А евангельский рассказ о том, что апостолы видели и касались его после воскресения — это таинственное свидетельство о его возрождении в духе, о торжестве его над плотью. Ведь все Писание по сути — запись духовных тайн, увиденных внутренними очами. Христос воскрес в людях, их тела очистились и преобразились, и они видели и касались его внутри себя».

Если бы Уинстэнли хотел нарочно навлечь на себя обвинение в ереси, он не мог бы выразиться определеннее.

Но мало того, что он таким образом защищал и оправдывал себя. Он осмелился обвинять. Тот проповедник, который строит конструкции на примерах из Писания, утверждал он, черпает всего лишь из своего воображения, источника плотского и дьявольского, и тем самым предает небесного отца. Он — вор, грабитель, неправедно поступающий с пророками и апостолами, выхватывая их слова и вкладывая в них свое собственное, низкое понимание. Никто не может сказать другим: вот это — истина, а это — ложь, пока он сам не получил свидетельство тому внутри себя, подобно тем, кто писал Библию; и я уверен, что такого свидетельства не получил ни один из тех, кто по должности проповедует с церковных кафедр. И власть, поставившая таких учителей, не от отца небесного, а от плоти.

Вы скажете, что в начальные времена христианства апостолы, говоря к народу, тоже опирались на речи пророков и примеры из Писания? Да, но они не проповедовали в организованных властями приходах, не сгоняли людей на свои проповеди с помощью гражданских правителей, не заставляли платить себе деньги под страхом наказания. Писание не требует таких порядков; значит, кто поступает подобным образом, тем самым отрицает Писание и являет себя врагом Иисусу Христу.

Когда он писал о проповедниках, кроткий и мирный дух оставлял его, и гневом наполнялись слова трактата: «Та власть, которая принуждает, это малый рог, или дракон, где бы она ни находилась; а толкования — прямой отказ от Писания и предательство против духа… Страны и царства чаще всего управляются мудростью плоти, а не духа, а почему? Потому что дух отдает бразды правления в руки плоти; но когда плоть будет привлечена к ответу за дела свои, господь проклянет ее за неправедное, жестокое, себялюбивое и угнетающее правление над своими агнцами и овцами».

Последние страницы трактата звучали как обвинительный акт. Английское духовенство и профессора, писал Уинстэнли, словно забывая, какой могущественной и беспощадной силе он бросает вызов, — в публичных богослужениях используют свои собственные измышления. Они называют их божьими установлениями, а на самом деле они отрицают бога и Христа и обращают Писание в ложь. Вы молитесь чужими заученными словами, укорял он, вы учите со слов других; вы делаете из своей профессии ремесло и живете на выручку; вы не исполняете своих собственных предписаний; вы просите гражданские власти заставлять народ ходить в храмы и слушать, как вы молитесь и проповедуете — а вы должны бы, наоборот, остерегать власти от подобных деяний: ни Христос, ни апостолы никогда никого не заставляли. Далее, вы называете приход (который создан для гражданской безопасности) церковью и заставляете прихожан платить вам десятину за ваши лживые проповеди. А если кто отказывается платить, вы жалуетесь в магистратуру и требуете, чтобы власти заставили их раскошелиться, — это уж с вашей стороны совсем непростительно. Вы принуждаете людей соблюдать первый день недели по образцу иудеев просто для того, чтобы процветало ваше ремесло; но Новый Завет этого не одобряет. Вы присвоили себе власть раздавать причастие прихожанам, испуганным или пристыженным от сознания своей греховности, которое вы им внушили; они сидят словно в рабском ярме, подавленные, никто не говорит ни слова, а один из вас торжественно преломляет хлеб. Но ни Разум, ни Писание не оправдают таких действий, ибо еда и питье вместе в любви и сладком согласии душ — вот истинное причастие. Вы крестите детей, чтобы обмануть их родителей и заставить платить вам деньги. И тем самым вы разрываете в клочки Евангелие, которое проповедуете, и загрязняете пищу, которую даете детям. Моисей был пастухом; Амос — сборщиком плодов; апостолы —