Нашествие. Буря миров - Андрей Левицкий

Она замерла. По его лбу текла кровь, повязка на лице быстро темнела. Бер’Грон повернул голову к темнику, который с легким удивлением наблюдал за происходящим.

— Это та самая женщина! — понял наконец старик.

— Да, она. — Тут к Максару пришла неожиданная мысль, и он спросил: — Какие отношения у вестниц и Махов?

Эйзикил ненадолго задумался:

— Сейчас они дружат.

Максар схватил Ангу за шею, не выпуская руку из захвата, поставил на колени. Кровь из раны на голове потекла сильнее, он ощутил ее вкус на губах.

— Вслед за умозаключением по поводу пеона Явсена, оказавшегося безжалостным воином-еретиком, — медленно заговорил Максар, — не посетило ли тебя, темник Эйзикил, еще одно прозрение? Что, если Кирта бер’Вог решилась на свою игру? Я слышал, она хотела стать комендантом земного Центавроса, но уступила это место Косте… что, если Кирта передумала? Что, если она все еще претендует и начала действовать?

Темник молчал, что доставило Максару небольшую радость: впервые он видел растерянность на лице старика.

Он добавил:

— Гильдия ведь не любит вестниц?

И тогда Эйзикил, все поняв, широко улыбнулся.

* * *

— Для меня ты все еще мастер-командер, и я выполню любой твой приказ, — сказал капитан Сафон.

Перевалило за полночь, в лагере было тихо, хотя со стройки доносился шум, голоса, лязг и стук — работы не прекращались ни на мгновение. Шатер, где они находились, стоял под стеной здания, на крыше которого дежурила охрана с пулеметами. На досках посреди шатра был расстелен большой лист с планом этажей того дома, где обосновался Коста бер’Мах.

План этот Сафон добыл с помощью одного из мастеров, руководящих бригадами манкуратов и рабов, а тот отыскал его в комнате с архивами на нижних этажах дома. Склонившись над схемой, Максар сказал:

— Сейчас я не приказываю. Но ты должен знать: если получится — станешь моим первым помощником, комендантом охраны Центавроса. Если нет — умрешь, как и я.

— Я с тобой, — просто ответил Сафон.

Максар внимательно изучал план, водя по нему пальцем. Сафон сопровождал его с самого начала службы в Орде. Капитан всегда был сдержан, дисциплинирован, неулыбчив, в меру инициативен… и лишен каких-либо харизматичных черт. Трудолюбивый молодой служака, неяркая личность, но исполнителен и неглуп. Такие помощники всегда в цене, а особенно если они отличаются верностью.

Он нашел большой прямоугольник, не глядя протянул в сторону руку — Сафон вложил в нее светильник. Тряхнув его, чтобы разгорелся поярче, Максар поставил светильник на край бумажного листа.

— Ты нашел помещение? — спросил Сафон.

— Вот оно. Та дверь, через которую я вошел… а вот еще две. Одна ведет в небольшую комнату, похожую на кладовую, вторая… — Максар прикрыл глаза, вспоминая, — по-моему, она была заколочена.

— А окна?

— Стекла целы, если через окна — их придется разбивать. Поднимется шум, услышат крюкеры. Видишь, из кладовой в коридор ведет еще одна дверь? Сможем пройти тем путем.

Максар выпрямился и повесил на ремень один из сигуров Анги. Он был уверен: не столько избиение на дороге, сколько то, что он забрал у вестницы оружие, стало причиной для этого отчаянного поступка — попытки убить его.

— Их двое, — сказал Сафон. — Двое крюкеров… Я видел: хорошие бойцы.

Рану на голове бер’Грона темник замазал воском, а еще предложил наконец обезболивающее, но Максар отказался: снадобье туманило рассудок. Он взглянул на того, с кем был теперь в одном звании. Капитан не проявлял страха. Молодой воин из Аксалотов — клана, который находился в опале с тех пор, как в Ставке набрали силу Махи. Ему не светило ничего выше капитанского звания, если в Ангулеме все останется как сейчас. То, что предложил ему Максар, было для Сафона единственным шансом возвыситься.

Также это было очень неплохим шансом погибнуть еще до утра.

— Оружие, отмычки… ты готов?

Сафон похлопал себя по бокам, под курткой его тихо звякнуло.

— Все при мне.

Выходя вслед за капитаном наружу, Максар перекинул через голову ремешок земного автомата. В Орде такого компактного скорострельного оружия пока не было — только громоздкие пулеметы с вращающимися от ручного или электрического привода стволами, слишком тяжелые, чтобы носить их в руках.

— Где вестница?

— Иди за мной. — Сафон через пролом на месте двери вошел в здание, возле которого стоял шатер. По лестнице спустился в подвал, сдвинул засов на двери. Из-под воротников они достали висящие на цепочках шарики, которые замерцали тусклым синим светом, после того как их встряхнули.

В подвале на коленях, нагнувшись вперед, стояла Анга, на которой остались только кожаные бриджи и сандалии. Руки скручены за спиной, от них ремешок идет вверх, к трубе. Кляп вдавлен в рот плотной повязкой, стянутой узлом на затылке вестницы. От узла тугой шнурок протянулся к веревке на руках, из-за этого спина ее была выгнута, а голова откинута назад.

Анга замычала, качая головой из стороны в сторону. На ее плечах и груди темнели засохшие дорожки крови.

Максар не чурался коварства. Когда Сафон, перерезав идущий к трубе ремешок, поднял Ангу на ноги, бывший командер сказал ей:

— Ты можешь выжить и в будущем отомстить мне, если сейчас тихо пойдешь, куда тебя поведут. А станешь сопротивляться, — он вытащил из ножен сигур и показал ей, — этим распорю тебе живот. Ты поняла? Слушаешься — и живешь дальше, чтобы мстить мне, не слушаешься — мучительно умираешь прямо сейчас.

Анга в ответ завращала глазами.

— Думаю, мы поняли друг друга. Веди ее за мной, — Максар отвернулся.

Сафон накинул на плечи вестницы свою куртку и толкнул к двери.

Они прошли лагерь и вступили на бетонную основу будущего Центавроса. В железных чашах на треногах горел огонь. Под наблюдением надсмотрщиков сновали полуголые рабы и манкураты с лопатами, кирками и ломами, некоторые тащили носилки, груженные обломками местных зданий.

Максар, Сафон и вестница подошли к трехэтажному дому в центре бетонного квадрата, но через переднюю дверь заходить не стали — обогнув, проникли внутрь через заднюю. Миновав помещение, пол которого был усыпан битым стеклом и остатками мебели, стали подниматься по лестнице. Анга спотыкалась, Сафон поддерживал ее.

Максар остановился, прислушиваясь. Поврежденная половина его лица и правый глаз ощущали дрожь пространства. Но не такую, какую испускало любое Око, а более глубокую, низкую, тяжелую. Это работал генератор в подвале здания — невидимые потоки энергии расходились от него, питая то, что большинство варханов называли Эгидосом, то есть Куполом, но что в действительности, как однажды пояснил Максару один темник, в языке Проклятых носило имя Эгидорос — Сфера.

Максар повел Сафона и Ангу дальше. Лестница закончилась, свернув направо, они очутились в коротком коридоре.

Осторожно подвигав дверную ручку, бер’Грон шагнул в сторону и прошептал:

— Открой.

Сафон достал отмычки. Когда он отпустил Ангу, она покачнулась — из-за потери крови вестница плохо стояла на ногах. «Удачно, что она совсем слаба, — решил Максар, — сейчас это поможем нам».

Он придержал Ангу. Сафон открыл дверь, они вошли в кладовую со стеллажом, заваленным всякой рухлядью. В стене напротив была вторая дверь, из-под нее в кладовую проникал едва заметный синий свет.

Максар прошептал на ухо Анге:

— Замри — или умрешь.

Он стащил с нее куртку. Сафон достал из кармана масленку с тонким, как игла, кончиком, просунул его в дверные петли, подвигал там, налил масло и в замочную скважину. Спрятав масленку, положил ладонь на дверную ручку и, сжав в другой отмычки, очень медленно стал опускать ее. Тихий щелчок — и дверь приоткрылась.

Капитан убрал отмычки. Видимость улучшилась: в зале за дверью горели два светильника. Сафон оглянулся, Максар кивнул и одними губами бесшумно произнес:

— Готов.

Сафон стал раскрывать дверь дальше, и тут Анга громко замычала. Нагнувшись, прыгнула вперед и головой врезалась в стеллаж.

Что-то с шумом посыпалось. Сафон распахнул дверь, они с Максаром вбежали в зал.

Нагое, заплывшее жиром тело Косты бер’Маха раскинулось среди простыней и подушек, рядом на кровати прикорнул Виха. Он поднял голову. Обежавший кровать Сафон вонзил нож ему в горло, но ординарец успел тонко вскрикнуть.

Коста зашевелился, забормотал. Максар встал над ним, высоко занеся сигур с гербом клана вестниц на лезвии.

Комендант открыл мутные со сна глаза, и тогда Максар ударил. Сигур вонзился в лицо Косты, пробил лоб, переносицу, развалил его голову пополам и остался торчать кверху, словно киль корабля.

Скрипнула дальняя дверь.

Через миг между Сафоном и Максаром воздух прошил алый разряд. Две тени метнулись к ним через зал.