Обжигающий айсберг (СИ) - Сапфир Ясмина

Очень крупный, немного грузный, но вполне подвижный, с азиатскими чертами лица и кожей цвета светлой бронзы. Расы давно перемешались и вот такие образчики несочетаемых, казалось бы, этнических признаков встречались теперь все чаще и чаще.

– Где мой муж? Не трогайте меня! – кричала роженица на всю каюту, пока Мастраль расшифровывал результаты ее обследования с помощью передвижного анализатора.

Порванный подол длинного сарафана пациентки промок насквозь – видимо отошли воды. Специальная гелиевая кушетка поддерживала ее тело и массировала, чтобы облегчить схватки. Девушка то кричала от боли, то закатывала глаза, а то принималась истерично жестикулировать. Время от времени она нервно вздрагивала и судорожно глотала воздух. Паника, ничего особенного. Нет ничего проще.

– Не подходите! Где мой муж? Анатолий! – продолжала кричать роженица.

Дреймор оцепенел, не двигался и судорожно смаргивал. Казалось – взорвись рядом бомба обратной тяги – когда пространство всасывается внутрь нового оружия, как в черную дыру – он и то реагировал бы спокойней. Мда… Все-таки появление на свет нового человека – не то зрелище, которое мужчины переносят с легкостью. А ведь роды еще только начались…

– Где ее муж? – уточнила я у Эльведгара.

– Дает пояснения по поводу столкновения. Он же штурман. На транспортниках нет маневристов, так что все делают штурман и помощник капитана. Они же несут ответственность за столкновения и внеплановые изменения маршрута. Нужно составить документы, снять показания и все такое прочее, – пробасил медбрат.

– Не бойтесь, Анатолий скоро придет, – я сняла перчатку и коснулась плеча роженицы, покрытого липким потом. Спокойствие, уверенность в завтрашнем дне и безграничное доверие к врачам заструилось по ауре хорки, передаваясь колонистке. Я прикрыла глаза и представила, что Мастраль – почти бог, он знает и умеет все, без исключений. И если пациент в руках станха – можно ни о чем не тревожиться.

Сработало. Девушка перестала брыкаться, размахивать руками и сосредоточилась на главвраче, что как раз приблизился с результатами обследования.

– Анализы в норме, состав крови и сердцебиение плода тоже. Внутренние органы мамы и ее сына в порядке. Но есть одна проблема. Ребенок перевернулся из-за катастрофы, – сообщил станх без особого беспокойства. Медики этой расы порой теряли невозмутимость, если пациент попадался совсем тяжелый. Не то чтобы полностью, скорее так, слегка. Было заметно по взгляду, губам, интонациям. – Мы сейчас поможем ему правильно расположиться и будем рожать.

Я убрала руку с плеча роженицы, вытерла ее гигиенической салфеткой и надела перчатку. Девушка покорно кивнула, предлагая медикам делать свою работу.

– Спасибо, Олеся, – произнес в мою сторону Мастраль. – Смотрю ваш напарник слишком нежный для зрелища родов?

Бледный как мел Дреймор пожал плечами и отступил от кушетки. Мне показалось или он пошатывался?

– Мужчины, – отмахнулась я. – Что с них возьмешь? Как участвовать в процессе зачатия – за уши не оттащишь, а как присутствовать на родах – сразу кишка тонка.

Мастраль едва заметно усмехнулся – как и все станхи, что долго работали с людьми он отлично понимал наши присказки, поговорки и фразеологизмы.

Внезапно двери каюты открылись и на пороге появился Фент в сопровождении высокого жилистого мужчины, в темно-зеленой форме гражданского флота.

К моему огромному удивлению капитан спокойно приблизился к роженице и даже ободряюще улыбнулся ей.

– Доставил вашего защитника и отца ребенка в целости и сохранности. Анатолий сказал, что обещал присутствовать на родах. Мы закончили с протоколом катастрофы, и я привел парня сюда.

Фент бросил на меня внимательный взгляд, покосился на Дреймора, чьи глаза расширились, а лицо даже осунулось, усмехнулся и вышел вон.

– Как видите, не все мужчины одинаковы, – произнес Мастраль и принялся водить по животу роженицы прибором, похожим на утюжок.

Я уже сталкивалась с чудесами станхийской медицины. Когда-то неправильное положение ребенка грозило кесаревым, теперь же эту проблему решали легко и почти без усилий. Лишь в редких случаях, если обнаруживалось обвитие пуповины, требовалось хирургическое вмешательство…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Присядьте, это надолго, – предложил нам Эйледгар, кивнув на кушетку для родственников пациента.

– Как надолго? – встрепенулся Анатолий, что держал роженицу за руку. Дреймор почти упал на мягкое сидение.

– Шесть-восемь часов, если нам повезет. Если нет – все двенадцать, – спокойно ответил Мастраль. – Мы летим на базу. По прибытию вами в любом случае займутся планетарные медики.

– Я-а-а… Хочу, чтобы роды приняли вы, – тихо простонала пациентка и тут же зашлась в крике – началась схватка.

Главврач посмотрел на меня, словно благодарил за результаты работы – полное и безграничное доверие, столь важное в его деле.

– Я был бы рад в любом случае сопровождать вашего малыша до самого появления на свет, – ответил, не прекращая двигать прибором. – Но, к сожалению, я прикреплен к данному судну. И наше дежурство еще не закончилось…

…Следующие часы мы с Дреймором просто ждали. Роженица не проявляла ни агрессии, ни беспокойства. На помощь Эйледгару и Мастралю пришла Наташа. Эта девушка успевала повсюду и получила прозвище «шустрый веник». Наташа не обижалась. При ее внушительном стаже, навыках и сноровке, могла претендовать на пост главной медсестры или перевестись в гражданскую больницу на эту должность. Но девушке нравилось работать «на земле».

Наверное, все мы ощущали себя тут нужными. По-настоящему незаменимыми для тех, кому помогали. Никто во всем бескрайнем космосе не мог спасти их от катастрофы, выручить и вылечить.

Это делало нашу жизнь осмысленной.

Роды прошли быстро и довольно неплохо. Через шесть с половиной часов Мастраль положил на живот мамочке здоровенького карапуза, заляпанного кровью. Колонистка прижала свое живое сокровище, а Анатолий, впервые за последние часы, выдохнул с облегчением.

На Дрейморе буквально лица не было, казалось – еще немного и он грохнется в обморок…

– Думаю, вы больше не понадобитесь, – обрадовал хорра главврач, и я поспешила увести приятеля, пока он еще в состоянии двигаться самостоятельно.

Холл приемной уже опустел, врачи пили чай за ширмой, готовые в любую минуту прийти на помощь.

Мы с Дреймором на ватных ногах отправились в столовую. Давненько я так на выматывалась за смену. Скорее всего, дело не в родах, и даже не в нервной обстановке на судне после происшествия в командном отсеке. Просто мы с приятелем слишком много энергии там потратили. Хорры – уникальны во многом и в том числе, в плане усталости. Вначале мы почти не ощущаем ее, словно организм позволяет разрешить тяжелую ситуацию, открывает второе дыхание на случай новых неприятностей. Но через какое-то время чудится, что если не сядешь – то просто рухнешь на пол.

Дреймор ощущал себя немного получше – он ведь не утешал будущую мамочку, не тратил на это энергию, да и столь травмирующее для мужчин зрелище родов скрылось за белой дверью медицинского отсека. Поэтому я опиралась о руку приятеля.

Редкие члены команды, встреченные в коридорах, притормаживали и молчаливо предлагали помощь, но мы делали вид, что ничего не заметили. Гордые маленькие птички хорры, дети землян и станхов. Как две настолько разные расы умудрялись заводить общих детей… казалось странным. Ходили гипотезы якобы у людей, станхов и джеттов общие предки, что когда-то владели всеми планетами известной Вселенной.

Но потом судьба раскидала их по звездным системам, отрезала сообщения, чтобы проверить – кто выживет, а кто нет. И появились три разных расы. Научные исследования никак не подтверждали эти предположения. Но генетики ссылались на особый «ген-хамелеон», что содержался в ДНК ряда людей и инопланетников. Именно его считали ответственным за то, что землянки беременели от станхов, а хорры и вовсе могли иметь детей от любой из трех гуманоидных рас, включая джеттов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})