Происхождение человека. Инопланетный след - Виктор Янович

На следующем этапе возникла эклектика. Видя, что в каждой религии есть своя мудрость, философы решили, что если объединить все религии, просто сложив их, то это и будет истина. Получилось же нагромождение не стыкующихся между собой, а зачастую и взаимоисключающих положений.

Противоположные течения, скептицизм и эклектизм, совершили одну и ту же ошибку. «Скептицизм сравнял все философские течения, отрицая в каждом из них истину; а эклектизм сделал уравнение тех же систем в другом отношении, признавши долю истины за каждой из них» [32, 47].

Ни скептицизм, ни эклектизм не могли удовлетворить людей логически мыслящих и убежденных в том, что в основе мироздания лежит единый, целостный замысел. Такого мнения придерживались философы и теологи, положившие начало синкретическому течению. На основе положений, почерпнутых из религиозных учений различных народов, эти философы и теологи пытались синтезировать единое, внутренне непротиворечивое учение.

Бердяев в своей книге «Смысл истории» пишет: «Христианство исторически возникло и раскрылось в этот период вселенской встречи всех результатов культурных процессов древнего мира, в период, в котором соединились культуры Востока и культуры Запада, в котором соединение культуры эллинской с культурами Востока преломилось в культуре римской» [33, 93].

Накануне прихода Иисуса Христа единую, внутренне непротиворечивую философию и религию пытались найти гностики.

От иудаизма они взяли сознание гражданственности, ответственности перед Богом не только за себя, но и за ближнего.

От индуизма и буддизма — отказ от увлечения ценностями материального мира ради ценностей духовных.

От зороастризма — представление о дуальности, противоречивости и несовершенстве мира, в котором мы живем, и в силу этого его обреченности на гибель.

От египетской религии — веру в загробное существование в раю, куда после смерти попадают праведники, или в аду, предназначенном для грешников.

Но гностики не могли довести дело создания единой мировой религии до конца, им не хватало основной идеи, которая объединила бы эти части в единое учение. Они высоко оценили и охотно приняли учение Христа. Он дал им самое главное и высокое, центральный стержень, скрепляющий все построение. Суть Его учения изложена в Нагорной проповеди (Мтф. 5–7). Сводится же она к тому, что все законы, регулирующие жизнь человечества, вмещаются в одном — возлюби ближнего как самого себя. «Ибо заповеди: «не прелюбодействуй» «не убивай» «не кради» «не лжесвидетельствуй» «не пожелай чужого» и все другие заключаются в сем слове: «люби ближнего твоего, как самого себя». Любовь не делает ближнему зла; итак любовь есть исполнение закона» (Рим. 13:1–10).

Христианство стало целостным, внутренне непротиворечивым учением. Вместе с тем по многим пунктам оно оказалось в противоречии с прежними религиями, из которых выросло. Некоторые их положения должны были отпасть. В том числе и ряд положений Ветхого завета, которые противоречат духу и букве Нового завета. Так например:

1. В Ветхом завете говорится: «Собери ко Мне народ, и Я возвещу им слова Мои, из которых они научатся бояться Меня во все дни жизни своей на земле и научат сыновей своих» (Вт. 4:10 и Вт. 6:13–15). И еще: «Господа Саваофа — Его чтите свято, и Он — страх ваш, и Он — трепет ваш» (Иер. 8:13).

А в Новом говорится: «Бог есть любовь и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» а «боящийся не совершенен в любви» (1Ин. 4:16,18).

2. В Ветхом завете Бог имеет избранный народ, который напутствует: «И истребишь все народы, которые Господь, Бог твой, дает тебе; да не пощадит их глаз твой» (Вт. 7:16).

В Новом завете Бог благодетельствует и добрым, и злым: «ибо Он повелевает солнцу восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мтф. 5:43–45).

3. В Ветхом завете с Богом непосредственно общались Авраам, Моисей, пророк Иеремия, чьих уст Господь коснулся своей рукой (Иер. 1:9). С Богом боролся Яков (Быт. 32:24–30), который после этого остался хромым и получил имя Израиль.

В Новом завете Бог есть бестелесный Дух (Ин. 1:18). Его никто никогда не видел (1Ин. 4:12). «Отца никто не знает кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мтф. 11:27).

4. В Ветхом завете утверждается, что творец всего сущего в мире — Бог Отец. А в Новом, что Бог Сын, — Слово (Логос), то есть Христос (Ин. 1).

5. В Ветхом завете Адам и Ева были осуждены за то, что «вкусили от древа познания добра и зла».

В Новом говорится о совершенных, «у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла» (Евр. 5:13–14).

6. В Ветхом завете Бог неоднократно меняет свои решения: создает человека и помещает его в раю; узнает о его непослушании и выгоняет из рая на землю; затем благословляет его на размножение; но позже разочаровывается в людях и топит всех за исключением нескольких человек; после чего раскаивается и клянется, что больше такого делать не будет, хотя род, пошедший от спасенных, оказался не лучше прежнего.

В Новом завете Бог совершенен, добр, постоянен и неизменен (Иак. 1:17).

7. Наконец, в Ветхом завете Бог властвует над всеми земными царствами.

В Новом же их владыкой является дьявол. Искушая Христа, «сказал Ему диавол: тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее» (Лук. 4:6). И христианам приходится молиться о том, чтобы воля Божья была «и на Земле как на Небе» (Мтф. 6:10).

Отношение к человеку Бога и князя мира сего (дьявола) в корне различны.

Князь мира сего считает, что люди должны беспрекословно выполнять установленные им законы. Кто их исполняет, тот благополучен и счастлив в этом мире. Но люди негодные своевольные существа. Они недостаточно почитают князя мира сего и не выполняют законы, за что получают по заслугам. Люди не заслуживают ни любви, ни милосердия. Обращаться с ними следует с помощью кнута и пряника. Всевышний любит человека и считает его грехи результатом несовершенства мира, в котором он живет.

Но возникает вопрос: как Всевышний, если Он всемогущ, мог допустить правление на земле князя мира сего, нравственная позиция которого противоречит Его собственной? Мудрые учителя иногда для поддержания порядка в классе и исправления поведения учеников «отбившихся от рук» назначают старостой самого непослушного. Староста выполнил задание, но не исправился сам, и его дальнейшее руководство могло привести к негативным результатам. Поэтому Всевышний Бог послал в этот мир Своего Сына, который жил в нем без греха, но оказался обреченным на гонения и мученическую смерть. Тем самым Сын Божий обличил князя мира сего, доказал порочность его порядков и ценой Своей жизни выкупил у него добрых людей. В этом смысл Его Искупительной Жертвы. И отныне, кто стал на путь истинный, принадлежит Христу. 

4. Любишь ли ты Меня?

Принимая новую религию, необходимо было отказаться от прежней, в том числе от Ветхого завета. Павел писал: «Ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы служить (Богу) в обновлении духа, а не по мертвой букве» (Рим. 7:6). «Отменение же прежде бывшей заповеди бывает по причине ее немощности и бесполезности, ибо закон ничего не довел до совершенства; но вводится лучшая надежда, посредством которой мы приближаемся к Богу» (Евр. 7:18–19).

Апостол Павел говорил о соотношении Ветхого и Нового заветов следующее: «До пришествия веры мы заключены были под стражей закона, до того времени, как надлежало открыться вере. Итак, закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя, ибо все мы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:23–28).

Но, как уже говорилось, отказаться от веры, «впитанной с молоком матери», нелегко любому народу, а особенно «избранному», который новая религия уравнивала с остальными. И в римской общине, принявшей христианство, но состоявшей в основном из евреев, наряду с Новым заветом продолжали исповедовать Ветхий завет. Апостол Павел упрекал Апостола Петра в том, что это делалось при его попустительстве. Но ни Петр, ни община увещеваниям Павла не вняли.

Смешение Ветхого и Нового заветов, разрушительное для христианского учения, оказалось удобным для римского императора, поскольку допускало насилие, на котором держится мирская власть, убийства и казни под прикрытием религии. Император Константин возвел эту версию христианства в ранг государственной, велел Евсевию изложить ее письменно и разослать во все провинции, а прочие трактовки — запретить, что и было сделано. В результате римская версия христианства стала ортодоксальной.