Её звали Лёля (СИ) - Десса Дарья

Но всё это будет потом, а пока здесь всё совсем иначе. Не слишком много растительности, стадион и пустырь напротив него, дальше низкие старые домишки до самого канала имени 1 мая. На улице Ворошилова, увидев Валю, самую красивую и высокую из всех девушек, что встречались ему на пути сюда, Константин осознал вдруг, что влюбился с первого взгляда. Загвоздка была в том, что, глядя на неё восхищёнными глазами, капитан впервые в жизни растерялся. Ему захотелось подойти к ней и познакомиться. Только ведь он при исполнении!

Промучившись несколько минут и понимая, что если не решится на первый шаг сам, то упустит девушку навсегда (он ведь не знал, кто она и откуда), Гранин собрал волю в кулак и решительным шагом подошел к студенткам. Вскинул руку к козырьку фуражки и отрекомендовался:

– Здравствуйте. Капитан НКВД Гранин. Предъявите ваши документы.

Девушки испуганно замерли, глядя на молодого высокого капитана. Все, кроме Вали, которая заинтересованно посмотрела на офицера. Он был в новенькой, отутюженной белой форме, в сверкающих на солнце хромовых сапогах, с портупеей и кобурой на правом боку, из которой виднелась потёртая рукоять нагана.

– Доброе утро, товарищ милиционер. Нам всем предъявить, или только мне одной? – невозмутимо спросила Валя.

– Всем, – ответил, секунду подумав, Гранин.

– А у меня нет с собой документа, удостоверяющего личность, – улыбнулась незнакомка, похожая на актрису. – Прикажете пройти с вами в отделение для выяснения личности?

Она говорила это не просто смело, а даже дерзко. Так, что подруги воззрились на неё испуганно. С ума, что ли, сошла? Так разговаривать с человеком из органов! Но неожиданным оказалось другое: капитан, до этого решительный в своем праве останавливать и проверять кого угодно, вдруг немного оробел. Сам не предполагал подобного поворота событий.

– Ну, зачем же сразу в отделение, – сказал он, отведя глаза. – Вы можете просто хотя бы сказать, как вас зовут.

– Валентина Алексеевна Дандукова, студентка первого курса педагогического института, факультет начального образования. Живу на улице Морозова, дом номер 28. Ещё вопросы будут, товарищ капитан?

– Нет, – окончательно растерявшись, ответил Константин. Но тут же внутренне собрался и, оглядев остальных, потребовал. – Ваши документы, гражданки.

Студентки стали копаться в сумочках, доставая паспорта, протягивать милиционеру. Тот неспешно брал по одному, раскрывал, сверял фото и личность, возвращал. Когда проверка была завершена, снова вступила Валя.

– В таком случае мы пойдем? – улыбнулась она. – Иначе от своей колонны отстанем.

– Да, идите. С праздником, гражданки.

– Пошли, девочки, товарищ капитан разрешил, – весело сказала Валя, и они упорхнули куда-то, весело щебеча. Вдалеке одна из девушек оглянулась, что-то сказала другим, и все весело рассмеялись. Гранин остался на месте, ощущая себя полнейшим лопухом. «Познакомился, значит, с красивой девушкой. Вот дурак-то!» – укорял он себя. И, с досадой выругавшись шепотом, развернулся и пошел вдоль колонны, – выполнять прямые обязанности.

Глава 28

Ночь, проведённая в голой степи, оказалась далеко не такой приятной, как сон в собственной постели. Жара хотя и спала, но всё ещё была достаточно сильна. По крайней мере, первый пару часов. На смену ей за полночь стал приходить холод. И если раньше я лежал на выданном спальнике, то потом забрался внутрь, застегнулся и постарался согреться. Ничего себе приключения!

Вот уж не думал, что на открытом воздухе, посреди степи, когда днем столбик термометра уверенно рвётся вверх, можно сначала измучиться от пекла, а ночью начать мёрзнуть. При том, что одеяла нам не выдавали! Потому часам к шести утра, когда нас принялись будить, я даже немного закоченел. Но стоило выбраться из спальника, как тело охватил настоящий зимний холод.

– Что трясёшься? – с улыбкой спросил Толя. – Замёрз, что ли?

– Блин, тут такой дубак! – ответил я, мелко дрожа. – Как это может быть? Лето же!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Сразу видно, что ты городской, – усмехнулся парень. Сам он был в одних сатиновых трусах и, кажется, низкой температуры не ощущал совсем. Спокойно взял полотенце, зубную щётку с пастой и пошёл умываться, шлёпая резиновыми тапками. Я быстренько натянул джинсы с футболкой и последовал за остальными. Надо ли говорить, что вода в машине тоже показалась мне ледяной?! Быстренько приведя себя в порядок, я посмотрел в сторону и увидел Ольгу. Она стояла на краю площадки и смотрела, как над горизонтом медленно поднимается алая заря. Лицо девушки было освещено: розовые лучи ласкали её кожу, ещё не собираясь его опаливать. Это будет потом, когда светило окончательно войдет в дневные права. Но пока было романтично, я невольно залюбовался.

– Хватит уже пялиться, – по-дружески шлёпнул меня по плечу Денис. – Пошли завтракать.

– Зачем нас разбудили в такую рань? – я глянул на часы и удивился. Оказывается, только половина шестого! Значит, побудка была в пять.

– А ты собираешься работать в самый разгар дня? – спросил новый знакомый. – Поверь, тут примерно к одиннадцати часам такое пекло, что мама не горюй.

Потом был завтрак, и я с удовольствием, – проснулся зверский аппетит на свежем воздухе! – полакомился бутербродами с колбасой и свежими овощами. Какое всё, оказывается, вкусное, когда ешь на природе! У меня настроение даже поднялось. Согрелся горячим чаем, захотелось чем-нибудь заняться. Но после еды пришлось слушать инструктаж.

Перед нами выступил представитель МЧС. Майор приехал на «козелке» с двумя сотрудниками. Представился заместителем начальника районного управления. Сказал, что нам, прежде чем выйдем на коп, надо кое-что узнать. Очень важное. Потом рассказывал о видах боеприпасов, как их опознавать и что делать, если нашёл. Если кратко, то ничего. Сомневаешься? Зови старшего. Увидел что-то напоминающее, пусть даже отдалённо, мину или снаряд? Зови командира. Сам ничего не делай. Малейшее движение может привести к взрыву.

– А если я ошибусь, и это будет просто ржавая железка? – спросил я, чем вызвал смех остальных.

– Вопрос правильный, по существу, – сказал майор, и остальные замолчали. – Вы здесь впервые, правильно? – спросил он.

– Так точно, – ответил я зачем-то на военный манер.

– Если вы обнаружите нечто такое, что потом окажется безвредным, значит, вам повезло, – сказал спасатель. – Здесь лучше ошибиться, чем пострадать.

– Лучше беребздеть, чем недобздеть, да? – пошутил я.

– Верно, – согласился майор, но без улыбки.

После инструктажа мы снова забрались в машину и поехали. Хорошо, недалеко на этот раз забрались, всего пару километров проехали. Когда остановились, я заметил неподалеку какие-то промоины в земле. Напоминало, словно кто-то водой заливал степь, неглубокий след остался.

– Это окопы, – сказал Денис, вставая рядом.

– Наши или немецкие?

Парень глянул на меня и усмехнулся горько.

– Наши, конечно. Немцы же наступали. Забыл? Им недосуг было оборонительные сооружения строить. Пёрли вперёд, сжигая всё на своём пути, – лицо Дениса при этих словах стало мрачным. Мне показалось, что для него события Великой Отечественной – что-то личное. Спросил об этом. Раз уж вместе предстоит провести несколько дней, надо бы узнать человека получше. Тем более наши койки в палатке рядом, да и вообще он производит впечатление нормального парня. То есть с которым можно общаться, а не строить из себя не пойми кого. Я привык, что на работе многие так делают. Приходится соответствовать, чтобы не казаться белой вороной.

– Мой прадед воевал в этих местах, – сказал Денис. – Добровольцем пошёл, хотя бронь имел. Мог дома остаться. В артиллерии служил. Где-то тут и погиб. Прабабушке сообщили, что пропал без вести. Она потом подавала запросы, искала. Сказали – участвовал в Сталинградской битве в самом начале. Август 1942 года, и всё. Больше никаких сведений. То ли секретно, то ли сами не знают. Может, повезёт, и я его найду.