Игра в имитацию - Мила Гусева

не желая угомониться. — Ты точно провела ночь получше, чем я… У тебя вся шея в засосах.

Oh merda.

Уэнсдэй резко захлопывает дверцу шкафа — с внешней стороны висит узкое длинное зеркало, в отражении которого… Черт побери. На мертвенно бледной коже ярко горят соцветия красновато-лиловых отметин. Тянутся от мочек ушей, проходя вдоль сонной артерии и скрываясь за плотной тканью джемпера.

Их так много, что не удастся спрятать даже под самым высоким воротником — можно и не стараться.

Проклятье. Какой ужасающий кошмар.

Как она такое допустила?

Почему напрочь потеряла контроль?

Ведь никогда прежде ничего подобного не случалось.

— Представляешь, мать Аякса вернулась из командировки на пару дней раньше… — жалуется Синклер, и его непрерывная болтовня немного отвлекает Аддамс от самобичевания за мимолётное проявление слабости. — Мы выпили чаю с печеньем, как школьники, а потом он отвёз меня домой, представляешь? Я пыталась намекнуть, что совсем не против секса в машине… Но он сказал, что наш первый раз должен быть особенным.

— Я думала, тебе по душе тошнотворная романтика, — Уэнсдэй поддерживает диалог скорее по инерции. И от нежелания, чтобы неугомонная соседка переключилась на подробности её личной жизни.

— Да, но мы уже несколько дней ходим вокруг да около… — сокрушается блондинка с театральным драматизмом. — Сколько можно ждать? Может, он не решается, потому что мне ещё нет восемнадцати? Как думаешь?

— Может быть, — равнодушно подтверждает Аддамс, быстро стягивая злополучный джемпер и отбрасывая его на пол с нескрываемым отвращением. Но терпкий аромат древесного парфюма никуда не исчезает, словно этот запах намертво въелся под кожу.

— Но я ведь не говорила ему, что я несовершеннолетняя… — жалобно канючит Энид, обнимая обеими руками огромного плюшевого медведя. — Тем более, мне исполнится восемнадцать уже через десять дней. Может, стоит рассказать ему правду и объяснить, что я не из тех девчонок, кто после секса бежит в полицию с обвинениями?

— Может быть, — повторяет Уэнсдэй, доставая из шкафа большое чёрное полотенце. Остаётся надеяться, что полчаса под ледяным душем помогут избавиться от навязчивого аромата, так явственно напоминающего о незапланированном грехопадении.

— Кстати, а твой профессор знает, что нарушает закон? — блондинка ехидно хихикает и понижает голос до вкрадчивого шепота. — Похоже, он не робкого десятка, раз с тобой связался. И давно у вас это началось?

— Если хоть одна живая душа об этом узнает, я собственноручно отрежу твой длинный язык, ясно? — Аддамс резко оборачивается к соседке, прижимая полотенце к груди и угрожающе сверкнув глазами.

— Уэнсди, я не дура… — та обиженно надувает губы, но в небесно-голубых глазах по-прежнему сквозит хитрое выражение. Но спустя мгновение Синклер качает головой и становится непривычно серьёзной. — Пару лет назад я была подписана на одну девчонку из Кембриджа… И её исключили за роман с аспирантом. Будь осторожнее, прошу тебя. Ты ведь можешь испортить себе жизнь… Никакой красавчик того не стоит.

Уэнсдэй изгибает бровь.

Неожиданно слышать настолько рассудительные умозаключения из уст ветреной блондинки — но она абсолютно права.

Расследование чревато многими рискованными последствиями — и исключение из университета лишь верхушка айсберга.

Нельзя ослаблять бдительность ни на секунду.

И ни в коем случае нельзя терять контроль.

Потратив на водные процедуры больше часа и наконец избавившись от раздражающе насыщенного аромата древесного парфюма, Аддамс устраивается на кровати вместе с ноутбуком соседки — сама Синклер умчалась по магазинам в поисках подходящего наряда для «особенного первого раза».

Немного поразмыслив над дальнейшим планом, Уэнсдэй наводит курсор мыши на голубой значок Скайпа и, открыв чёрный список, нажимает кнопку «Разблокировать» возле одного-единственного контакта.

Оттингер отвечает после первого же гудка — но воодушевлённое выражение на его лице мгновенно гаснет, когда он видит на экране вовсе не бывшую возлюбленную.

— Юджин, мне нужна твоя помощь, — сходу заявляет Аддамс, не утруждая себя дежурным приветствием и бессмысленными банальными вопросами о состоянии дел. — Как взломать пароль на ноутбуке?

— Ты опять за старое, да? — бывший одноклассник хмурит густые тёмные брови и посильнее надвигает на переносицу круглые очки в толстой оправе. — Думаю, бессмысленно спрашивать, зачем тебе это понадобилось.

— Рада, что мы понимаем друг друга, — она выразительно изгибает бровь. Во времена академии они с Оттингером неплохо ладили, но после громкого расставания Уэнсдэй была вынуждена принять сторону подруги и оборвать всякое общение с её бывшим.

— Ну… — неуверенно начинает Юджин, взъерошивая чёрные кудряшки на лбу. — Можно переустановить систему, но тогда сотрутся все данные, а тебе вряд ли такое подходит.

— Именно.

— Вообще есть одна занятная программа, которая автоматически подбирает пароли ко всем аккаунтам, — он понижает голос до приглушённого шёпота, украдкой бросив опасливый взгляд через плечо. — Могу отправить тебе ссылку на скачивание. Сбросишь её на флешку, вставишь в нужный ноутбук — и готово.

— Сколько времени уйдёт на взлом? — Аддамс склоняется ближе к экрану, пристально вглядываясь в пиксельное изображение.

— Ну… если никакой дополнительной защиты нет, то минут семь. Максимум десять, — Оттингер выдерживает продолжительную паузу, прежде чем задать вопрос, совершенно не относящийся к главной теме разговора. — Как там Энид?

— Раздавлена. Убита горем. До сих пор в жуткой депрессии, — врёт Уэнсдэй, не моргнув и глазом. — Скидывай свою программу.

— Да, сейчас… — он снова мнётся, поминутно поправляя круглые очки. — Как думаешь, у меня есть шанс её вернуть? Если честно, я жалею о той дурацкой смске, я ведь…

— У меня соединение барахлит, — не желая выслушивать рассказ о чужих душевных метаниях, она решительно нажимает на крестик вверху экрана, завершая сеанс видеосвязи.

Отложив в сторону ноутбук, Аддамс тянется к верхнему ящику прикроватной тумбочки и извлекает оттуда блокнот с планом расследования. Задумчиво прикусив колпачок от ручки, она мысленно прикидывает, как именно подключить флешку с программой взлома к компьютеру профессора. Как ни крути, наиболее простым вариантом является снова встретиться с ним вне занятий… И переспать уже в четвёртый раз.

Oh merda.

Ещё никогда в жизни она не позволяла себе настолько длительных связей, будучи твёрдо убеждённой, что событие, произошедшее единожды — случайность, дважды — совпадение, трижды — закономерность… А вот на четвёртый раз — это уже система.

Это перебор. Это нечто, выходящее за рамки допустимого и категорически противоречащее всем её принципам.

Нет. Однозначно нет. Абсолютно точно нет.

Она ни в коем случае не позволит мимолётной связи с возможным преступником перейти в иную плоскость. Она больше никогда не позволит порочным желаниям одержать верх над доводами рационального мышления.

Остаток дня уходит на изучение материалов дела, но ничего стоящего выяснить не удаётся — многочисленные свидетели с прошлогодней вечеринки в один голос утверждали, что Клеманс Мартен вела себя как