Кредит доверия - Виктория Яровая

штуковина?

Он кивнул на мою руку, и я отрицательно мотнула головой. Какая мне, собственно, разница? Я просто хочу от нее избавиться. А Кисар продемонстрировал свой широкий мультибраслет последней модели, провел по нему пальцем, и на моем запястье высветилась огромная цифра с жирным знаком минус. Чуть больше восемнадцати миллионов кредитов! Едва сдержала стон отчаяния.

– Браслет должника. И пока сумма на нем не станет нулем, ты в моем полном распоряжении.

– Что? А ну, сними с меня эту дрянь! – возмутилась я. – Это точно незаконная вещь.

– Ага, еще какая, – нагло ухмыльнулся он. – Обычно должники сами отдают себя в счет отработки, когда не могут вернуть долг.

– Я-то не отдавала! – перебила я его и вцепилась руками в злополучное украшение. – Я обращусь к стражам!

– Ты там уже была, Ася. Нужно быть аккуратней, когда просишь ненадежных поставщиков подготовить тебе левые документы, а то могут пострадать и настоящие. Асель Доран теперь не существует. Есть только моя сумасшедшая женушка под опекой, мнящая себя кем-то другим. И пока ты не выплатишь мне долг, все так и останется. И даже не думай бежать или кому-нибудь жаловаться. Моя доброта к тебе весьма обширна, но как только дернешься, больше ее не увидишь.

– Да ты с ума сошел? Как я верну такую сумму?

Я смотрела на его самоуверенное выражение лица и не могла поверить в реальность происходящего. Лихорадочно достала свои настоящие документы и удивленно смотрела на чужое имя. Сандра Гил. Но как? Открыла и закрыла рот, не сумев выдавить из себя ничего дельного. Похоже, я так попала, что не дернуться.

А Кисар тем временем спокойно продолжил:

– Будешь работать. Как и все вокруг. Оплата сто кредитов в день.

Возмущенно округлила глаза. Да это же сущие копейки! Мысленно все посчитала и гневно выдохнула. Он с ума сошел? Такими темпами мне и пяти жизней не хватит покрыть этот долг. Вдох-выдох. Постараемся ему втолковать столь элементарную математику.

– Кисар, я ведь тогда не смогу нормально работать, а значит, и получить более крупные суммы, чтобы быстрее вернуть тебе долг. Это же глупо.

– Крутись, Ася. Крутись, – равнодушно ответил он и, пожав плечами, отгородился от меня непрозрачным галоэкраном.

Дорога в космопорт разделилась для меня на три части, которые я успела запихнуть в те недолгие двадцать минут, что мы ехали. Первую из них я безуспешно пыталась разжалобить Кисара и дать другой шанс все исправить. Ответом мне был полный игнор. Он демонстративно углубился в свои дела, отгородившись от меня виртуальной стеной.

Вторая часть была посвящена ускоренному прохождению всех пяти стадий принятия неприятного события. Отрицание я проскочила быстро, стоило только взглянуть на мужчину напротив, от которого физически ощущалась аура злости и решение получить свой долг. Какое тут отрицание? Никаких сомнений. Я по уши в проблемах.

А вот на гневе я застряла непозволительно долго. И только поняв, что в попытках снять ненавистный браслет я почти разодрала до крови тонкую кожу запястья, успокоилась и плавно перекатилась к следующей стадии – торгу.

Но быстро поняв, что торговаться мне не с кем, я бросила это обреченное на провал занятие и устремилась в загребущие ручонки депрессии. Но та лишь мазнула по мне неприятным ощущением безнадеги и открыла путь смирению. И только после этого я смогла нормально размышлять и думать, как мне выкрутиться.

Вопросу реализации сего действия я посвятила все оставшееся время в пути. Откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза, пытаясь найти хоть какие-нибудь лазейки.

– Пойдем, – прозвучал равнодушный голос, заставивший меня вынырнуть из глубоких раздумий.

Вздрогнула и устремила внимательный взгляд на Кисара. Неужели приехали? А я так и не успела толком ничего придумать. Придется импровизировать.

– Мы можем обсудить мою работу на тебя чуть подробнее? – смиренно спросила я.

Мужчина опять неопределенно хмыкнул и посмотрел на меня, как на невиданную зверушку.

– А что бы ты хотела знать? – услышала я вопрос, в котором звучало неприкрытое раздражение.

Едва не заорала: да все! Откуда мне знать, что ты не больной придурок и не удумаешь чего-нибудь эдакого. Но быстро взяла себя в руки: сейчас не время для агрессии. Нужно быть текучей, как весенний ручеек, что умно огибает препятствия на своем пути и завораживает нежным журчанием.

– Кисар, – неуверенно начала я. – С моей стороны глупо отрицать вину и надеяться на твою милость. Еще раз извини. На Сирпу я просто испугалась и на эмоциях не сильно думала, что делаю. Не прошу простить, но прошу принять во внимание мое искреннее желание вернуть тебе долг.

Закончив свое покаянное выступление, я выжидающе уставилась на Кисара. И все же дождалась нехотя выдавленного:

– Принял. Что дальше?

– Я буду очень усердно работать, но хочу понять, что именно от меня потребуется. Пока озвученное тобой больше похоже на рабство, а не на трудовой договор.

Мужчина недовольно поджал губы, а взгляд стал ледяным. И вот пойми, что именно его задело. Намек на то, что он рабовладелец, или упоминание хоть каких-то оформленных отношений?

– А с чего ты решила, что у нас трудовой контракт? – спросил он с издевкой.

– Я работаю, а ты платишь. Разве это не он? – с показным равнодушием пожала я плечами.

Похоже, теперь я вызвала у него раздражение, смешанное с капелькой интереса. За нее-то я и уцепилась, быстро продолжив:

– Ты можешь озвучить условия отработки моего долга? Что от меня потребуется? Ты ведь понимаешь, что я не смогу выполнять все твои требования?

Выжидающе уставилась на него. Если он думает, что я буду спать с ним ради денег, то он глубоко ошибается. Может, я и познала вкус воровства, но отказываюсь узнавать еще и привкус проституции.

– Это ты про что? – издевательски спросил он.

Вот же гад! Ведь прекрасно понял, про что я говорю, но специально меня нервирует. А мне, если честно, было уже не до горящих от смущения щек. Мои лучшие молодые годы стоят на кону, и я очень не хочу провести их в услужении зазнавшегося уголовника.

– Я про секс и другие действия, связанные с интимной жизнью, – четко проговорила я и взглянула на него с вызовом.

– Да вроде и не требуется, – пренебрежительно бросил он. – Без тебя разберусь со своей интимной жизнью. А в сутенеры не записывался. Мне вот другое интересно: остальные требования, значит, готова выполнять?