Испытание Тьмой - Петр Верещагин

Что ж, Ардайн под такое определение подходит вполне. О тебе того же сказать нельзя, однако, поскольку жить здесь ты и не собираешься, такая ситуация тебя не пугает. Ты осознаешь, что это может быть самонадеянностью, но предпринимать специальных мер вроде маскировки или чар Высшей Защиты не собираешься. Если тебя раскроют – что в местах средоточия сил почти неизбежно, – такие действия будут совершенно закономерно отнесены к классу враждебных, и с тобой поступят соответствующим образом. Или по крайней мере попытаются поступить..

А лишние проблемы тебе не нужны – хватает и без этого…

Тихий звон хрустального колокольчика.

Ты укрываешься в тени ближайшего дерева (все это слишком похоже на традиционную сигнализацию), но в пределах видимости не появляется никаких Стражей. В другое время ты начал бы нервничать: ведь если Стража не видно, это означает лишь одно: он укрылся чересчур умело для тебя, и следует быть готовым к худшему. Однако сейчас ты воспринимаешь отсутствие охраны как должное. В самом деле, к чему охрана в месте средоточия сил?

Нет Стражей и подле Врат Теней… Да, Тени дадут по девять жизней форы любым Стражам, однако они не принадлежат к этой странной породе существ, о которых ни один чародей, ни один мудрец не способен доподлинно сказать, являются они живыми или мертвыми…

Но довольно.

Ты в который уже раз ловишь себя на совершенно посторонних мыслях в преддверии важного дела. Как будто не о чем больше думать, кроме как о Стражах (отсутствующих, кстати, здесь)!

Впрочем, ты знаешь, почему происходит именно так.

Ты просто боишься.

Ты – Проводник, гроза Стражей, часто заставляющий трепетать самих Богов и Слуг Судьбы, – боишься?

Да. Боишься встретиться со своей судьбой (в ЭТОМ воплощении Судьбы). Боишься встречи с той, которую когда-то… любил (и как же странно звучит это слово для тебя, лишенного почти всех присущих человеку чувств). Боишься узреть последствия этой любви. И пожалуй, больше всего ты боишься, что после этого станешь тем, кем не должен был никогда стать – человеком.

Человеком, сделавшим свой Выбор и свершившим все, что следовало свершить. То есть – закончившим свой Путь.

Но, по крайней мере, ты не боишься признать этот свой страх…

Ты чувствуешь чей-то взгляд, поднимаешь голову к ветвям дерева, в тени которого укрываешься – и замираешь.

Серебристые глаза последней из Рожденных-под-Звездами пронзают твою душу насквозь, раня куда больнее, чем острия звездного света при ритуале Открытия Врат. Эта боль – лишь в твоем сознании, потому что Ардайн (пока) не собирается причинять тебе вреда; но от этого легче вовсе не становится.

– Ты нашел меня, Акинак, – наконец говорит она.

Не собираясь сейчас поднимать вопрос о твоем имени, ты киваешь.

– Извини, что не пришел раньше. Мне пришлось задержаться…

– ПОЧЕМУ?

Звездный народ не проявляет эмоций открыто, поэтому такого возгласа ты никак не ожидал.

– Я же говорю: пришлось. Покинуть Путь – это дело не одной минуты. И даже не одного года…

– Почему ты пришел сюда? – тихо спрашивает волшебница, игнорируя твои объяснения.

Ты не можешь сформулировать свои чувства даже мысленно, ибо никогда не испытывал такого. Потому отвечаешь молчанием, надеясь на его (молчания) многозначительность.

– Многие за эти годы пытались добраться до меня, – говорит Ардайн, и в ее руке появляется что-то вроде волшебной палочки, – но еще большее число врагов стремилось отыскать моих детей. Я не называю их «нашими», потому что тебя они не знают – и не узнают!

ДЕТЕЙ???

Двойня у Рожденных-под-Звездами была событием настолько редким, что ты даже не принимал в расчет такой возможности.

Но тогда…

Ты слабо улыбаешься. Мышцы на твоем лице судорожно напрягаются: эта гримаса, столь отличная от обычной кривой усмешки, заставляет тебя выглядеть как-то неестественно, однако впервые за все годы ты чувствуешь подлинную радость.

Значит, Боги Тьмы охотились не за потенциальным Повелителем Теней, а за… Звездными Близнецами?

Ты поспешно откладываешь эту мысль в сторону, потому что Ардайн как раз собирается использовать против тебя какое-то заклинание – и нужно действовать как можно быстрее. Быстрый шепот, доведенный до автоматизма жест – и град ледяных стрел скатывается по защитному полю, не причинив никакого вреда ни тебе, ни Ардайн.

– Постой! – Ты поднимаешь вверх руку. – Я пришел не ради них, и даже не ради тебя!

– А ради чего? – спрашивает она, в точности копируя Темную Королеву… светлая ей память.

– Ради себя, – говоришь ты. – Я должен пройти это Испытание.

Волшебница хмурится:

– Если ты покинул Путь, о каком Испытании может идти речь?

– О Последнем, – молвишь ты. – О Последнем Испытании – на человечность. Ведь лишь семья (или как бы это ни называлось) способна устроить такое. А моя единственная семья – это ты… и дети, которых я никогда и не видел-то.

Ты снимаешь защитное поле и смотришь ей в глаза.

Волшебная палочка падает вниз подобно обычной сухой ветке.

А Ардайн падает в твои объятья.

«Дальнейшее – молчание.»[9]

Половина Испытания позади. Осталась вторая, в чем-то даже более трудная. Потому что с Ардайн ты хоть как-то знаком и мог представить, чего от нее следует ожидать; тогда как твои дети – это полная неизвестность.

Что ж, тебе не впервой идти навстречу неизвестному.

И ты идешь.

Вначале ты видишь Илит – девушку, похожую на Ардайн, но с темными глазами, каких не бывает у звездного народа. Ты знаешь, что родилась она почти сто двадцать лет назад, однако по ее внешности этого не скажешь – потому что и для Рожденных-под-Звездами, и для твоей древней расы возраст есть понятие очень гибкое; фактически вы живете столько, сколько хотите, если, конечно, не погибаете до того. Многие смертельные для людей болезни и прочие неприятности не имеют власти ни над твоим народом, ни над звездным, да и старость приходит к вам нечасто – но называть вас бессмертными могут лишь те, кто ничего не понимает ни в Жизни, ни в Смерти…

Несколько минут спустя ты видишь ее брата, Аргена; он унаследовал от тебя большую часть внешности, однако глаза его имеют золотисто-янтарный оттенок – обычный для Рожденных-под-Звездами и невероятно редкий среди людей. Телосложением он больше похож на человека, чем на сына звезд, тогда как его сестра – почти что копия своей матери.

«Они слышали о тебе, – мысленно произносит Ардайн, скрытая тем же покровом невидимости, который позволяет тебе наблюдать за собственными детьми, оставаясь незамеченным, – но я никогда не говорила им, что Акинак и их отец – одно и то же лицо.»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});