Испытание Тьмой - Петр Верещагин

– Имя тебе известно?

– Только имя матери. – Не желая произносить «Ардайн» вслух, ты чертишь в воздухе звездные руны, свет которых гаснет миг спустя. Для Теней, впрочем, этого мгновения довольно.

– Этого должно хватить. Да, мы можем найти их. И в мире живых, и в мире мертвых.

Тени придвигаются ближе, и ты поднимаешься с кресла.

– Какую ответную услугу я должен оказать вам?

– Ты принадлежишь к Посвященным Пути?

(Вместо слова «путь» употреблен иной термин, точно описывающий, чем именно твой Путь отличается от остальных, однако лингвистическая скудость современного языка не дает возможности выразить это различие.)

– Да, это так, – говоришь ты, зная, что лгать здесь – все равно, что вонзать в собственные кишки раскаленный мясной крюк.

– В таком случае ты должен проложить Путь для нас.

(Здесь говорится об ином Пути, но ты знаешь и это слово.)

– Вы хотите сделать меня Открывающим Путь? Проводником?

– Временно.

Ты киваешь.

– Пусть будет так!

Не произносится ни обетов взаимной верности, ни льстивых заверений в обоюдной выгоде происходящего – столь же слащавых, сколь и ложных. Здесь в них нет нужды.

Не звучат также угрозы, чуть замаскированные под предположения «в противном случае». Тени стоят выше этого: они никогда не угрожают, но ни один чародей в здравом уме не пойдет на то, чтобы нарушить подобную сделку. Ибо незачем угрожать, когда держишь в руках Нить Судьбы того, с кем договариваешься.

– Покинь наши Врата, – шепчут Тени, – и возвращайся через день. Ответ будет ждать тебя. Но потом ты приступишь к выполнению задания. Подготовься.

Хорошо, молча говоришь ты и уходишь, оставляя за собой облако столь же безмолвного удивления. Очевидно, Тени не знают, что некоторым чародеям вполне доступен тот вид речи, который они считают своим родным (что вполне возможно).

Часы ожидания проходят медленно. Разумно было бы потратить это время на сон, но заснуть ты не можешь. Приходится произнести Слово Отдыха, чтобы снять физическую усталость и восстановить силы; затем – известное, вероятно, только тебе одному Слово Источника, возвращающее ясность мыслям и снимающее туман утомления с рассудка. Два подобных Слова, произнесенные почти одновременно, создали бы чересчур заметный след в Поле Сил, находись ты в любом другом месте. Но не здесь, подле Врат Теней, где постоянно бурлящая ненависть Света и Тьмы создает странные сплетения потоков энергии, пополняющих Силу Сумрака куда быстрее любых ритуалов.

Ты начинаешь понимать, почему Тени не нуждаются в поклонениях и жертвоприношениях, подобно любым другим Силам вроде Звезды, Радуги или той же Тьмы. Сумрак не является самодостаточным, он зависит от Света и Тьмы, ибо находится в нейтральной полосе между ними и служит чем-то наподобие барьера, сдерживающего взаимную ненависть этих Сил и не дающего Им встретиться в Последней Битве, которую в твоем родном мире пророчества называют Судным Днем, Армагеддоном или Рагнароком, ты же ее знаешь под кодовым обозначением из книг Пути – Черный Рассвет. Возможно, уже благодаря существованию Тени Радужный Мир минет сия печальная участь. Хотя тут ты можешь и ошибаться – в области всеведения и прорицаний будущего ты никогда не был специалистом, да и не желал быть им…

Захваченный этими рассуждениями, ты сам не замечаешь, как погружаешься в сон. Мирный, тихий и спокойный, ибо Тени, хотя и далеки от того, что именуется Порядком, не выносят вблизи от своего оплота шума и передряг внешнего мира.

Просыпаешься ты точно в назначенный час, что называется, в полной боевой готовности. Твоя сила готова с честью выдержать любое Испытание, какое тебе может встретиться на Пути Сумрака – и даже если это не совсем так, думать иначе ты не имеешь права. Ведь для магов девять десятых успеха – это уверенность в себе.

А не самоуверенность, как полагают многие.

Во Врата Теней ты входишь так, как входят в знакомую с детских лет комнату, где тебе известен каждый уголок. Тени, как и следует ожидать, уже собрались вокруг небольшого камня-алтаря, заменившего кресло. Слегка поклонившись «честному народу», ты задаешь безмолвный вопрос.

Все готово, молча отвечают Тени.

Ты подходишь к алтарю, опытным взглядом заметив мерцающие линии довольно сложных чар. Мысленно испросив разрешения, ты касаешься ключевой точки узора, и собранная Слугами Сумрака информация переходит в твой разум. Но – в зашифрованном виде.

– Вот ключ к шифру, – тихо молвит Тень, – а здесь начало Пути. Вернешься – заберешь.

– Как далеко я должен зайти? – интересуешься ты.

– Ты должен пробраться в края, где на небосводе сияет Руна Врат – Thurisaz.

Весьма странно. Почему-то Тени называют северное имя этой руны, а не ее название в их собственном, более древнем наречии – Башня. Впрочем, ты предпочитаешь отнести это за счет их желания общаться с тобой на твоем собственном языке – очевидно, руническое наречие Северных Стран представляется им наиболее близким к твоему родному. Поправлять их ты не собираешься, опасаясь попасть впросак: с Тенями вообще лучше не спорить. Чуть ли не единственное, что роднит их с людьми, – обостренное самолюбие; и горе тому, кто уязвит Слуг Сумрака, показав себя в чем-то лучше их!

Привычно передвинув акинак так, чтобы его было легко извлечь в нужный момент, ты входишь во Врата.

Переход между мирами оказывается неожиданно сложным, тебя буквально бросает из стороны в сторону. Проходит несколько наполненных болью минут, пока ты осваиваешься с хаотическими потоками сил и входишь в ритм их колебаний; затем, выбрав наиболее слабую нить в окружающей тебя паутине энергий, ты обнажаешь клинок и, наложив на него Слово Замыкания, наносишь удар. Волшебное лезвие встречает вязкое сопротивление, преодолевает его (что вызывает у паутины жуткий вопль гнева и боли) – и ты, словно из катапульты, вылетаешь из «меж-пространства» (так в записях некоторых мудрецов-теоретиков называется субстанция, разделяющая Явь-реальность и Пустоту, из которой образованы Врата в нее).

Везение не покидает тебя, ибо приземляешься ты на четвереньки, целым и относительно невредимым, ровно за пядь до какой-то каменной стены. Тряхнув головой, ты пытаешься обозреть окружающую местность и вскоре преуспеваешь. «Стена» оказывается алтарем, который какие-то шутники-великаны сложили из квадратных блоков черного гнейса, весом пудов по сто каждый. Прочий пейзаж почти обычен: зеленоватое небо с крошечным голубым солнцем; равнина, покрытая жесткой травой бледно-лазурного оттенка; далеко к северу – сизая горная гряда. В том же направлении ведет непривычно широкая дорога, вымощенная полупрозрачными желтыми плитками; дорога, началом – или концом – которой служит вот этот самый алтарь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});