Бином Всевышнего - Сергей Лукницкий

- Я ждала тебя всю жизнь, прежде чем ты родился, сказала мама.

Я посмотрел на часы. Вместо времени они показывали почему-то пространство.

Глава 14

Доктор Сильвано Черви был счастлив. Благодаря на первый взгляд ничего собой не представляющему, провалявшемуся много лет в семейном хламе черному кресту (игрушке эпох), он получил возможность переделать не только историю, до которой ему в общем-то было, как говорят в Северной Италии, "до кацо, пнколлино", но получил возможность переделать свою собственную судьбу, то есть те многие миллиарды мгновений, которые он использовал, возвращая и бесконечно смакуя мгновения жизни с той, которую любил.

На машине времени, будто это была "Альфа- Ромео" он целыми днями резвился в четвертом измерении (так он окрестил поездки в собственную суетную безнаказанность бытия), наслаждаясь и упиваясь своей всевластностью и только лишь, когда наступало время обеда, вдруг чувствовал осознанное желание вернуться в обычное свое время

Сильвано был гурме.

Обыкновенно к обеду приходил сын его жены, с коим господин Черви был в большой дружбе, и представить свою собственную жену без ее сына он никак нс мог, поскольку, когда мы любим женщину, мы любим вокруг нее всё, что принадлежит ей и составляет её.

Сын жены господина Черви было немолод. Более того, он был больше, чем дитя, ибо грешил сидением за письменным столом и был фантазер. Поэтому с его визитами господин Черви чувствовал смутное беспокойство, ибо понимал: все им увиденное хорошо было бы пережить не в одиночестве и даже не со своей обожаемой супругой, а п вместе с ее сыном, - поскольку, подумал он, для него это, быть может, будет прекрасным сюжетом для нового романа. Так он думал, нимало не догадываясь, что его приятель давно уже совершает такие же вояжи.

Но сегодня сын отчего-то задерживался, и второй раз кольнуло господина Черви смутное беспокойство. Когда он проанализировал, отчего с ним происходит такое, несмотря даже на благоденствие от владения странным аппаратом, он вдруг понял отчего.

Сына его жены просто не могло существовать в том времени, в котором развлекался Сильвано. Дело в том, что этот сын мог вовсе не родиться, поскольку вся история к обеду этого дня была им произвольно и эгоистично изменена.

Вот поэтому и чувстовал итальянский папочка смутное беспокойство: так удачно начавшееся путешествие по второй жизни было омрачено весьма досадным обстоятельством.

Доктор Черви снял руку с волшебного креста, стряхнул с себя наваждение, оказался в привычном для себя времени и отправился в столовую.

Циферблат часов, только что показывавший двадцать пять минут третьего, словно по мановению волшебной палочки, вновь вернулся к без пяти два.

В столовой его ждал великолепный обед и беседа на трех языках, которая текла размеренно, как это всегда обыкновенно бывало в их доме,возобновилась.

Но когда волшебные щи и жаркое сменились не менее безудержным десертом, господин Черви вдруг вспомнил, что он одинок в своих чаяниях и позволил себе рассказать некую историю своему юному Лругу, для чего обнял его за плечи, встал из-за стола и отправился с ним в спальню, где вознамерился показать ему и деревянный крест, и бюро, и все, что с ними связано.

Против ожидания Сильвано молодой человек не удивился рассказанному доктором Черви, а перебивал его таким образом, что у Сильвано не осталось сомнений, что ему уже известно, что произойдет, если вот этот самый крест положить в полость крышки бюро.

По поскольку оба спешили, оба были возбуждены от желания увидеть нечто, то крест был положен неправильно, и вскоре оба очутились в удивительном мире, совершенно не похожем на их сегодняшний, но и не напоминающий нисколько тот, о котором говорил молодому человеку его двойник, о котором господин Черви, впрочем, и не подозревал, ибо не читал книг своего родственника.

Перед ними раскрылся удивительный зал, в котором не было ничего, кроме огромной карты, развернутой во всю стену, которая смутно напоминала им карту Земли. На ней, на самом верху, стояла дата - 2027 год, но океаны и материки совершенно г;е напоминали своими очертаниями те, которые оба они знали с детства.

Прежде всего господин Сильвано Черви и его спутник с чувством глубокого неудовольствия обнаружили, что половина Италии отсутствует, очертания Индии размыты вовсе и на карте совершенно отсутствует Австралия. Великобритания своими чертами хотя и напоминала себя прежнюю, но чего-то в ней все же хватало. А вместо манящей своей экзотикой страны как раз там, где она должна была быть, на том месте, где испокон веку на всех картах мира и всех времен был обозначен крошечный серп Японии, теперь простирался довольно обширный материк, и, словно в противовес ему, Америка, состоящая из Северной и Южной, наоборот превратилась в полуостров, на котором, конечно, уже не было места ни Вашингтону, ни Чикаго, ни Нью-Йорку, ни даже штату Вермонт.

"Это-невероятно, - подумали оба, - неужели это еще одна временная ипостась?"

Но тут оба с удивлением обнаружили, что от поспешности поставили крест вверх ногами, и, переставив его, снова отправились в путешествие уже по время им ведомое.

Первым не выдержал писатель. Он отошел от бюро и тяжело сел в кресло, и в его грустном взоре господин Черви смог внезапно увидеть все то, что он пока не видел в странном струящемся свете, проецирующем иное время.

Сильвано Черви па мгновение задумался, после чего почувствовал словно бы дурноту и, сняв руку с креста, тоже сделал шаг, и тоже сел в кресло.

Обоим путешественникам не хотелось разговаривать. Они находились в странном оцепененпом состоянии, близком к состоянию медитации.

Через несколько мгновений они оба обнаружили, как их дух, осененный голу бот .pf^TM контуром, выходит из их тела. Они словно взмыли над креслами, оставив свои тела сидеть, и тут только почувствовали себя лучше, причем странно с выходом из собственных тел немедленно исчез языковой барьер, так часто мешающий в общении русскому и итальянцу.

Как это великолепно и легко, - первым сказал писатель.

- Да, - ответствовал ему итальянец, - но только мне кажется, что все это достаточно странно и неподвластно земному разуму и земным силам. Вам не кажется, мой милый Друг, что мы мертвы?

- Я совершенно этого не исключаю, - сказал его собеседник, - но в таком случае, если верить Моуди, то мы должны сейчас пройти какой-то черный коридор, чистилище и предстать перед ликом некоего Светящегося Существа.

В это самое мгновение, словно в подтверждение его слов, их взор заволокла тьма, и через несколько мгновений они обнаружили себя действительно в каком-то странном, очень ярком пространстве, где до горизонта раскинулся луг и росла светящаяся трава с голубоватым отливом. Посреди этого великолепия они тотчас же в действительности увидели Светящееся Существо, приближающееся к ним. Описать его было невозможно им обоим.

- Интересно, это существо будет с нами разговаривать одновременно или по очереди, в сущности ведь мы вторглись в область иррационального и, по-видимому, пострадали одновременно и, может быть, нанесли какой-то вред этому иррациональному: стало быть, мы виноваты перед ним оба в равной степени, - сказал тот, кто был моложе.

Не знаю, ответил ему Черви, тоже нс готовый к такой встрече.

Может быть. Посмотрим.

И в это же мгновение каждый па них увидел всю свою жестокую, но в общем-то милую жизнь, всю прекрасную и праведную Землю. И с совершенно спокойным взором стал смотреть, что будет дальше.

Светящееся Существо меж тем приблизилось к ним совершенно, и каждый теперь стал про себя вспоминать то плохое, что было у него в жизни, а также то, что множество задач, поставленных перед ним провидением, он решил не хорошо, а коды, допуски, поправки и шансы - вовсе пропустил.

Молодой человек освободился первым. Ему было инкриминировано немногое, о чем он никогда теперь не забудет, но то, что он еще способен будет загладить на грешной Земле.

Чуть позже освободился и Сильвано Черви.

Тогда только, после этого удивительного разговора, они оба поняли, что этот мир их не ждет, что пока еще он чужой для них, их никто здесь не встретил и не принял, и они стали возвращаться обратно, но в эту секунду молодой человек, от которого уже стало отдаляться Светящееся Существо, вдруг на беду вспомнил невероятное свое неотрсагированное желание, которое сопутствовало ему многие десятилетия. И он взмолился и попросил это Светящееся Существо уделить ему еще на мгновенье внимания.

Существо остановилось и, как показалось младшему другу, удивленно замерцало. И тут только молодой человек понял, что одному ему не вымолить той просьбы, с которой он обратился к этому Существу, поскольку данный вопрос мог быть решен лишь для них двоих.

Возвращаясь в свой век, он напоследок захотел отправиться в великую тайну завершающейся эпохи Козерога.