След черной кошки - Виталий Романов

Следовало как можно дальше оторваться от противника, чтобы дать сигнал Надзору. К несчастью, радиостанция осталась возле блока Z, Павел выронил ее, когда пуля угодила в плечо. Борясь с приступами боли, подполковник анализировал ситуацию, пытался найти выход. Возможности связаться с базой не существовало. Но он должен предупредить всех: «Белинда» таит в себе огромную опасность. Даже того, что слышал Павел, было достаточно, чтобы сбросить сюда десант Надзора, закрыть исследовательские блоки, арестовать весь персонал…

Но радиостанция осталась у научного корпуса, равно как и все записи, которые сделала система прослушивания, установленная офицером «тройки». Надежда была только на сигнальные ракеты. В карманах Павла их было две, одна из которых — сине-красная — означала «забрать», а вторая — бело-зеленая — «провал миссии». Мареш стремился оторваться от преследовавших его боевиков хотя бы на полчаса. Тогда он запустил бы сине-красную ракету и сумел бы дождаться помощи своих.

Офицер понимал, что получасового запаса не накопилось. Преследователи шли по пятам, продираясь через лес вслед за Павлом. Они вынуждены были ориентироваться на показания сканеров теплового поля, так как «сеточка», наброшенная на голову подполковника, по-прежнему исправно гасила излучения мозга. Мареш отлично знал, что ориентироваться по детекторам тепла значительно труднее, чем по пси-меткам. В лесу было слишком много посторонних помех — нагревающиеся стволы деревьев, мелкие и крупные животные, да и переотражения сигналов тоже не вносили ясности в картину. Именно потому он до сих пор шел впереди «охотников», по времени обгоняя их на десять-пятнадцать минут.

Пульсирующая боль в плече доставляла массу неудобств. Она отвлекала от главной задачи, вынуждала попусту тратить силы. Офицер еще ночью израсходовал две капсулы нейтрализатора, но облегчение было недолгим. Раздробленные кости плеча требовали внимания, необходимо было остановиться, потратить драгоценные минуты, чтобы сделать бандаж, качественную перевязку. А запас времени таял. Павел знал, что ночью он двигался быстрее, чем теперь.

Споткнувшись в очередной раз, офицер не удержался на ногах. Земля толкнула его в больное плечо, и Павел вскрикнул от боли. С трудом перекатившись на бок, он вытащил последнюю ампулу нейтрализатора, всадил укол в бедро. Поднялся на ноги, хватаясь здоровой рукой за побеги молодых деревьев. Стволы пружинили, и Мареш, качавшийся из стороны в сторону, чувствовал, что земля наклоняется под ним то в одну, то в другую сторону.

Боль чуть утихла. Глянув на детектор пси-поля и убедившись, что противник настигает его, подполковник медленно двинулся с места.

— Вперед! — приказал он себе, давясь и захлебываясь морозным воздухом. — Вперед! Бежать!

Качаясь из стороны в сторону, звеновец двигался по тихому лесу. Лучи звезды, поднимавшейся все выше и выше, теперь светили ему в спину.

«Отличная мишень, — подумал Мареш и закашлялся. — Что делать? Достанут… Не уйти. Вызывать своих? Не успеют. Меня убьют раньше, чем расскажу, что видел у блока Z».

Автомат Павел бросил еще ночью. У него не было сил тащить «машинку» весом в несколько килограммов. «Так что, провал?»

Подполковник бежал скорее по инерции, понимая, что уйти от преследователей не сможет. Он проиграл. Павел спотыкался, все сильнее раскачиваясь на ходу. Воспаленные глаза не различали кочек под ногами, и офицер не сразу понял, в какой момент он выскочил из леса на ровное поле.

Земля опрокинулась, и Павел упал на спину, хрипло дыша.

— Встать! — прошептал он. — Я приказываю: встать!

Он поднялся, из упрямства, хотя сделать это было очень трудно: под рукой не оказалось деревьев — на их изогнутые стволы звеновцу было бы легче опереться. И только когда Мареш несколько раз схватил ладонями воздух и наконец открыл глаза, он догадался, что леса вокруг нет. Деревья остались за спиной.

Это открытие напугало офицера, он бросился вперед, так, словно внутри открылся какой-то дополнительный источник энергии.

— Странная какая-то у них вышла встреча, — полковник Бараса, дождавшись, когда Геннадий Волков прочтет все материалы наблюдателей, решил высказать свое мнение.

— А что странного? — наморщив лоб, поинтересовался Лис.

— Ну, Фоссен слишком долго «танцевал» вокруг Магиева. У наблюдателя даже создалось впечатление, что бизнесмен сам не знает, хочет ли сейчас общаться с таможенником…

— Или не уверен, что ему нужно говорить именно с этим? Или не уверен, что именно сейчас? — продолжил Волков.

— Примерно так, — согласно кивнул Себастьян. — Мы пропустили момент, когда Поль Фоссен появился в зале…

— Проворонили, — сердито пробурчал Лис.

— Следили за Кайратом Магиевым и до тех пор, пока бизнесмен не помаячил некоторое время возле объекта наблюдения, игнорировали Фоссена, как и прочих пассажиров, болтавшихся по залу.

— Так чего же домогался от Магиева Поль Фоссен? — нетерпеливо поинтересовался Лис. — Я прочитал доклад наблюдателя, но так и не понял.

— К сожалению, пока это загадка, — вздохнул Бараса. — Когда эти двое вступили в контакт, они сначала о чем-то тихо пошептались, а потом ушли в служебную зону. Туда наш агент проникнуть не смог, вызвал бы подозрения. Любой чужак на виду.

— То есть контакт мы зафиксировали, но ничего определенного сказать не можем? — уточнил вице-адмирал.

— Все так, — согласился офицер, — Слишком мало времени, надо понаблюдать еще. Есть предположение, что будет новый контакт.

— И мы даже не знаем, имеет ли это какое-то отношение к Мохамбету Курманиязову, которого, собственно, разрабатывает «двойка»?

— Так точно, — подтвердил Бараса. — Однако сразу после смены с вахты Кайрат Магиев позвонил сводному брату по разовому коммуникатору, купленному в магазине космопорта. Они беседовали всего две или три минуты. Предполагаю, что обсуждали именно то, ради чего Поль Фоссен подкатывал к Магиеву.

— Факты есть? — недовольно поморщившись, спросил Волков.

— Нет, — сокрушенно ответил Бараса. — Записать разговор мы не сумели… Держали под контролем постоянный номер Магиева. Не ожидали, что он купит в магазине безделушек разовый аппарат связи. Когда он вышел из дверей — уже разговаривал, причем так тихо, что шум, обычный деловой шум, не позволял зафиксировать беседу микрофонами. А аппаратуру электронного шпионажа перенастроить мы не успели…

— Не сумели, не успели!.. — хмурясь, передразнил Лис. — Плохо работаем! Отвратительно работаем! Разрабатываем объект, а наблюдателей не научили вовремя переналаживать аппаратуру.

Бараса молчал. Волков прошелся по комнате, сердито пыхтя.

— Невообразимо! — добавил он. — Кому рассказать, что «двойка» так буксует, на смех поднимут. Надо исправлять!

— Есть!

— Что «есть»?

— Будем исправлять! — бодро ответил Себастьян Бараса.

— Сначала надо придумать, как исправлять! — отрезал Волков. — А уж потом приступать к действиям.

— Разрешите идти?

— Готовьте план, как будем выходить из положения. Ситуация с Фоссеном и Магиевым должна быть решена уже в ближайшее время! Самое ближайшее!

— Есть! — Полковник Бараса развернулся и четким строевым шагом покинул кабинет начальника.

Геннадий Волков, вертевший карандаш в руках, в досаде швырнул его на стол. Настроение стало отвратительным. Полковник вызывал у Лиса сильную неприязнь. Волков отчетливо видел гнилое нутро этого офицера: он давно распознал в нем карьериста, не желавшего чем-либо заниматься лично. Одновременно Бараса всегда был готов развить бурную активность, если этого требовали обстоятельства и нажимало начальство. Лишь бы закамуфлировать свою выжидательную позицию…

«Посмотрим, какой план ты подготовишь! — усмехнулся Волков. И тут же добавил: — Если что, понизим в должности… Давно пора!»

Вице-адмирал Волков не предполагал, что полковник воспринял его слова: «Ситуация с Фоссеном и Магиевым должна быть решена уже в ближайшее время» как приказ. Буквально. И, понимая, что начальник второго отдела недоволен, Бараса решил действовать немедленно. Он уже просчитал, что лучшим выходом — безопасным во всех отношениях — будет послать на Шакиру опытного офицера, чтобы тот прощупал Фоссена, вступив с ним в личный контакт. Мысленно перебрав кандидатуры офицеров, Себастьян остановился на майоре Радии Трищенко. «Вполне подойдет! — одобрил свой выбор полковник. — О! Кстати! Отправим ка мы с ним вместе Дженнифер Рол. Девчонка давно болтается по базе без дела. В штате чуть ли не полгода, жалованье и стаж идут — а толку мало. Пора ей привыкать к реальным операциям. А то задницей крутит перед офицерами, туда-сюда, туда-сюда, а мозгов в голове не прибавляется».

Причина неприязни полковника Барасы к Дженнифер Рол была простой — отказ красотки лечь с ним в постель. Себастьян давно мечтал сослать неприступную красавицу в какую-нибудь Тмутаракань, чтобы та ощутила все прелести гарнизонной жизни. Но девчонка находилась под личным патронажем Волкова. Теперь же, когда вице-адмирал отдал прямой и ясный приказ: использовать любые средства и как можно быстрее решить задачу, можно было не церемониться с гордячкой. Пускай летит с Трищенко. «Потребуется — дам команду ублажать Поля Фоссена, чтоб знала свое место. Ляжет под него — и не пикнет! Сама виновата, что не дала… Полковник ей не понравился. Ничего, посмотрим, как запоешь!»