Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Бинго!
От неожиданности Томка аж взвилась на стуле.
— Что вы кричите! Со мной чуть родимчик не приключился.
— Прошу прощения, синьорина. Просто я вспомнил, откуда я вас знаю.
— Откуда же?
— Я видел афишу с вашим портретом.
Томка склонила голову на бок.
— Мою афишу?!
— Ну! — сказал Тинкет, крайне довольный тем, что память над ним сжалилась. — Вы же эта... Резиновая Принцесса.
Томка была девушкой сообразительной. Ей понадобилось меньше минуты, чтобы понять, о чем говорит фокусник. Как же она могла забыть о фамильном привидении! Вот ведь настырное создание — даже за романтическим обедом (Томка упрямо твердила, что никакой романтики в этом обеде нет) от него не скрыться.
— Ах, афишу! Боюсь, вы ошиблись. Во-первых, Принцесса не Резиновая, а Гуттаперчевая — есть разница. А во-вторых, это не моя афиша... Моей прабабки. Она была знаменитой цирковой гимнасткой и когда-то выступала в Венеции.
Фокусник был озадачен.
— Прабабки? А для своего возраста она неплохо выглядит.
— Ну, это же старые афиши, — объяснила Томка. — Где вы их нашли? В антикварной лавке?
— Нет, — сказал Тинкет. — Афиша была свежая. Такая свежая, что краска еще не высохла.
— И чего только не придумают! — возмутилась девушка. — Использовать старинный плакат, чтобы сэкономить на дизайне!
— Почему старинный? Я такого не говорил. Дизайн там был современный... Такой — немного под ретро, но сразу видно, что никакое это не ретро, а сделано в фотошопе.
В фотошопе? Что ж, это многое объясняло. Видимо, кто-то просто использовал образ Томкиной прабабки со старинного плаката.
— Что же та афиша рекламировала?
— Театр, — сказал Тинкет. — Как же там... Театр Ужасов доктора Коппелиуса. Хорошо еще, не Калигари. Если я правильно понял, это что-то вроде старинных шоу уродов: Резиновая Принцесса, Самый Старый Человек на Земле, Белый Великан. Не люблю я такие штуки. Мне казалось, они вообще вне закона... Но нет, неделю назад гулял по Кастелло и наткнулся на афишу. Думал даже посетить мероприятие, но не смог себя пересилить.
Томка сжалась.
— А на плакате не было такого... карлика в маске «доктора чумы»?
— Как же не быть? Был. В маске, с тросточкой... Жуткий тип. Понимаю, что только портрет, а все равно мурашки по телу.
— Хм... Так где, говорите, вы видели ту афишу? Сможете показать?
— Завтра — несомненно. А сейчас нам пора бежать. Прием у графини скоро начнется. Опоздаем — рискуем пропустить закуски.
Когда они добрались до палаццо графини М., на Венецию уже опустились стылые сумерки. Небо оставалось чистым, но от Канала поползли хлопья удивительного тумана бледно-зеленого оттенка. Узкие и темные улочки из-за него становились еще темнее и уже, дома расплывались и дрожали — того и гляди исчезнут. Редкие прохожие превращались в беззвучные тени, и только на барельефы туман не действовал. Томке казалось, что она идет по призрачному лабиринту, из которого на нее то и дело выскакивают уродливые каменные рожи и таращат пустые глазищи.
Томка не была трусихой, но сейчас едва сдерживалась, чтобы испуганно не вскрикнуть и не схватить Тинкета за руку. Обыкновенный рефлекс, но Томка не собиралась идти на поводу у каких-то там рефлексов. На всякий случай, дабы не пасть жертвой соблазнов, она спрятала руки глубоко в карманы пальто.
За спиной пыхтел Снуппи, словно обиженный паровозик. Ему не нравилось то, что опять приходится куда-то идти, шевелить ногами и вообще двигаться. Говорят, собаки без ума от пеших прогулок; Снуппи глубоко презирал тех, кто так думает. Совсем недавно он спал под столом, никого не трогал, и каким же недолгим оказалось счастье! С этой двуногой никакого покоя — то пнет, то швырнет, то ногу отдавит, то куда-то тащит...
Томка же жутко злилась на то, что не может заставить пса идти быстрее. Утешала лишь мысль, что скоро она от него избавится.
— Вот и пришли, — сказал Тинкет.
Они вышли с неприметной калле на прямоугольную кампо и оказались перед высоким старинным особняком. Высокие узкие окна светились желтым светом, расплываясь в тумане дрожащими пятнами. Картина, достойная кисти импрессионистов, когда форма скорее лишь угадывается за игрой цвета и света.
— На самом деле, здесь черный ход, — объяснил фокусник. — Для прислуги. По всем правилам вам надо войти с другой стороны. Только для этого придется нанять гондолу. В Венеции богатые палаццо фасадами обращены к воде. Даже дома здесь любуются своими отражениями.
Они прошли к двери, рядом с которой маячила высокая и грузная фигура. Томку с самого начала насторожили странные угловатые очертания, подойдя же ближе, она с удивлением узнала Чудовище Франкенштейна. Именно того классического вида, в каком оно впервые появилось в фильмах с Борисом Карлоффом. Все как полагается: высокий лоб, швы, землистый цвет лица и штыри, торчащие из шеи.
Монстр переступал с ноги на ногу и крутил головой, очевидно, высматривая, кому бы свернуть шею. От подобного зрелища Томка растерялась и только потом сообразила, что на самом деле чудовище — обыкновенный швейцар в соответствующем костюме и гриме.
— Buon giorno, — поздоровалась Томка.
Швейцар опустил взгляд. Лицо его исказила мука. Он содрогнулся всем телом: от торчащих из шеи штырей до кончиков пальцев ног. Если бы его многочисленные швы были настоящими, какая-нибудь часть тела не выдержала бы нагрузки и отвалилась.
— Че надо? — замогильным голосом поинтересовался монстр.
Томка еще ни разу не общалась со швейцарами. Но она о них читала, а во всех книгах швейцары описывались как существа надменные, гордые и вежливые. Именно на последнем слове Томка и споткнулась. Вежливость и слова «че надо?» в ее голове не сочетались. А коренная петербурженка о вежливости знала все.
Томка вытянулась во весь рост, сколько в ней его было. Окинула швейцара взглядом и процедила:
— Простите? — удивительно, сколько язвительности может уместиться в одном вежливом слове.
— Че надо, грю? — повторил швейцар.
— Если я не ошибаюсь, это палаццо графини М.?
Швейцар потянулся; послышался хруст, словно монстр ненароком сломал себе пару костей.
— А то!
— Спасибо большое, — глаза Томки сверкнули. — Я чуть было не подумала, что ошиблась.
— Че?
Томка тряхнула челкой. И с улыбкой, с которой картежник выкладывает на стол «флеш-рояль», она сказала:
— Я иду на прием. Мое имя есть в списке гостей.
Швейцар снова вздрогнул, но на сей раз с почтением и ужасом. Мир, в котором он жил, делился на две части: тех, кто есть в списке гостей, и прочих. И не существовало худшего преступления, чем спутать одних с другими — оно ведь ставило под угрозу его чаевые.
— Прошу прощения, синьора, — голос швейцара еще звучал как из могилы, но градус почтительности подскочил до невиданных высот. — Не соизволите назвать ваше имя?
В руках монстра появился планшет. Томка продолжала ухмыляться. Приятно ставить на место заносчивых монстров:
— Тамара Кошкина.
— Одну секунду... — серо-зеленый палец чудовища двинулся вниз по списку.
Он проверил раз, другой. Хмурая физиономия становилась все мрачнее. Швейцар не любил, когда его обманывают, особенно в таком важном деле, как список гостей. Но чтобы не сесть в калошу, он проверил и через «Т», и через «С», и через «К».
— Нет такого имени в списке, — сообщил он.
— Вы хорошо посмотрели? — Томка забеспокоилась, но все еще старалась держать лицо.
— Да.
— А посмотрите «сумасшедшую русскую»? — предложила Томка. Вдруг Лаура записала ее под этим псевдонимом?
Швейцар проверил. Но судя по тому, как он посмотрел на девушку, результат был отрицательным.
— Сумасшедшая? Кхм...
— Меня должна была внести в список Лаура. Вы наверняка ее знаете, такая женщина с...
— Список составляет лично графиня, — отрезал швейцар. — Никакие Лауры не имеют к нему отношения.
Томка уставилась на швейцара. Чувствовала она себя как щенок, которому газетой дали по носу. И тут уже не до вежливости. Глаза ее влажно заблестели. Как же так... Она обязана попасть на этот прием! Должна найти Лауру и высказать все, что о ней думает. Мало того, что та сбежала на вокзале, так еще и в список не внесла! Это не лезло ни в какие ворота.
Девушка спешно попыталась исправить ситуацию. А в такие моменты хватаешься за любую соломинку.
— Я... Я ассистентка фокусника. У вас выступает фокусник, а я его ассистентка...
Мысль безумная, но лучшего в голову не пришло.
— Ассистентка фокусника? — прошипел швейцар. — Надо говорить сразу. Это же другой список — обслуживающего персонала.
Если бы презрение имело вес, слова «обслуживающий персонал» упали бы как две пудовых гири. Швейцар был оскорблен до глубины души. Конечно — принять дамочку за одного из гостей, когда на социальной лестнице она стоит ниже его самого. Обслуживающий персонал чаевых не дает.
- 20 Зеркала 1. Маскарад - Дмитрий Колодан - Альтернативная история
- Буря в летнюю ночь - Пол Андерсон - Альтернативная история
- Фаворит. Полководец - Константин Калбазов - Альтернативная история
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Алтай (Алтайский край и Республика Алтай) - Александр Юдин - Альтернативная история
- Путь Акиро 3 (СИ) - Сергей Измайлов - Альтернативная история / Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Восхождение Черной Воды - Роман Г. Артемьев - Альтернативная история / Городская фантастика / Фэнтези
- Конторщица 5 - А. Фонд - Альтернативная история / Попаданцы / Периодические издания
- Канонир - Юрий Корчевский - Альтернативная история
- Река времен. Жребий брошен - Михаил Дьяконов - Альтернативная история