#Бояръ-Аниме. Имперец. Том 1 и Том 2 - Владимир Кощеев

с колышками. Так что сегодня народ толпился каждый в своем загончике, ожидая начала занятия, но в основном все были поглощены тем, что рассматривали нас.

Нас — это меня, Новикова и Корсакову. Впрочем, возможно, я себе льстил, и рассматривали только Корсакову. Василиса была в спортивном костюме фирмы «Барс», лично мне напоминавший небезызвестный спортивный бренд с тремя полосочками, только тут логотип был в виде когтистой лапы. Штаны эффектно обтягивали попку, а под безразмерной олимпийкой скрывался спортивный топ, демонстрирующий великолепный плоский животик девушки. Когда Василиса расстегнула и сбросила куртку, начав разминаться, Иван тихо сказал:

— А у тебя глаз-алмаз! Жаль, я просмотрел…

Я показал Новикову кулак, максимально доступно информируя пацана о том, что его ждет, если начнет дышать не в ту сторону.

— Да я что? Я ничего! — хмыкнул боярич.

В это время Разумовский изволил явиться на наше занятие. Мужчина был в традиционно скверном расположении духа, и его мрачная морда лица нисколько не посветлела при виде любимых учеников.

— Я смотрю, только Корсакова догадалась использовать время занятия по назначению, — без приветствия начал тренер.

Мы с Новиковым даже оправдываться не стали — утро было самым тяжелым временем суток для любого нормального студента.

Хотя за что мне нравилась вторая жизнь — так это за вторую молодость. Столько сил, столько энергии! Помню, когда у нас с женой в возрасте «чуть за тридцать» родился третий ребенок, я думал, сдохну от недосыпа. А сейчас вот, не спав путем несколько дней подряд, вполне себе бодр и даже местами свеж.

Ну красота же.

— Магия исходит отсюда, — вещал Разумовский, постучав пальцем себя по виску, — но это не значит, что все остальное должно быть похоже на кисель. Так что начнем с круга по полигону. Бегом марш!

Мы втроем растерянно переглянулись — никто из других групп не бегал, некоторые уже начали худо-бедно пытаться колдовать.

— ЖИВО!!! — по-армейски гаркнул тренер, и Корсакова первая рванула с места, не выдержав морального давления.

Мы с Иваном синхронно вздохнули и побежали за ней. Василиса дала скорости на короткой дистанции, но быстро выдохлась и поплелась. Так что мы догнали ее примерно на середине круга, но Новиков решил не сбавлять скорость, а я подстроился под темп девушки.

— Догнал, — улыбнулся я Корсаковой.

Василиса кинула на меня заинтересованный взгляд и продолжила сосредоточенно смотреть на дорожку перед собой. Хотелось поболтать с девушкой, но она бежала на волевых, старательно экономя дыхание, так что пришлось просто составить ей приятную компанию.

Новиков ждал нас на финише, демонстративно отрабатывая бег на месте. Так что к Разумовскому мы вернулись втроем, красивым ровным рядом.

— Отвратительно, — резюмировал тренер.

Я технически был с ним согласен, но физические дисциплины не являлись частью вступительных испытаний, так что согнувшаяся пополам и пытающаяся восстановить дыхание Корсакова лично у меня вызывала желание посадить бедняжку на мягкое кресло, а не гонять с дрыном по беговой дорожке.

— Корсакова, утро твое теперь будет начинаться с пробежки. И если как-нибудь я приду на полигон и не увижу тебя наворачивающей здесь круги, мало не покажется. Это ясно? — с нажимом спросил тренер.

— Ясно, — мрачно ответила девушка, поджав губы.

— Теперь вы, — Разумовский окинул нас взглядом, словно пытаясь придумать какую-нибудь кару небесную, но формально придраться было не к чему. — Свои хорошие манеры оставьте для бабских салонов. Здесь никто не играет в поддавки, и у меня нет задачи сделать из вас слаженную команду. Есть задача сделать из каждого первоклассного мага первого разряда. И знаете, что для этого нужно?

Мы с Новиковым благоразумно молчали.

Я, конечно, чувствовал некоторое раздражение, что на меня, вообще-то взрослого мужика, отца семейства, военного с нескромным послужным списком и целой шкатулкой знаков отличия, отчитывают, как мальчишку. Но, с другой стороны, я и был в этом мире мальчишкой, так что монолог Разумовского совершенно по-мальчишески пропускал мимо ушей.

— Для этого мне нужно знать, на что вы реально способны. А вы мне тут устроили променад под ручку с барышней и бег на месте с подпрыгиванием.

Да если бы за ручку!

Разумовский недовольно вздохнул и скомандовал:

— Новиков, Мирный, еще круг. Корсакова, отжиматься умеешь?

— А?

Мы с Иваном замерли: интересно же было, сумеет ли Василиса отжаться хоть разок.

— Вам что, особое приглашение надо⁈ — рявкнул Разумовский. — БЕГОМ МАРШ!

Вот ведь вредный мужик, всю малину обломал!

Спустя еще два круга по полигону, Дмитрий Евгеньевич сменил гнев на милость, и мы наконец-то подошли вплотную к занятиям настоящей магией.

— Магия рождается здесь, — Разумовский снова постучал пальцами по виску. — Ваш разум — ваша сила. Нельзя бездумно натренировать магическую мышцу, чтобы бить сильнее, кидать дальше. Но вы можете натренировать свое сознание так, чтобы техника давалась вам легко. А если вы сможете реализовать хотя бы половину своего магического потенциала, то большинство существующих техник станет вам доступно. Это почти как выучить таблицу умножения. Сколько будет дважды два? Ответ приходит на автомате. Здесь так же.

С этими словами мужчина повел рукой в воздухе и там, где его ладонь на мгновение задерживалась, материализовывалось металлическое лезвие, висящее в воздухе плашмя. Разумовский повернул ладонь вертикально, и все лезвия за ним приняли вертикальное положение. Мужчина сделал вращающее движение пальцем, и лезвия крутанулись вокруг своей оси. А затем он коротко рубанул ребром ладони воздух, и все лезвия воткнулись в землю на полную длину.

— Какие выводы из этого вы можете сделать? — спросил Разумовский.

— Что у вас открыто семь стихий? — негромко ответила Корсакова.

У мужчины чуть дернулся уголок рта, обозначая улыбку.

— Верно, но к теме разговора это не относится. А выводы такие — к концу обучения вы должны уметь не меньше моего. А лучше — больше. Итак, начнем с азов. Кто сможет материализовать каплю воды из воздуха?

Тренировка началась.

Не скажу, что было просто. Но нельзя сказать, что было сложно. Как и всякая работа, магия требовала напряжения и сосредоточенности. После инициации я не ощущал никаких особенных различий в своем состоянии, пока сегодня впервые не попробовал применить дар. Это было очень странное, новое чувство. Напрашивалась шутка про двоемыслие, но тут не было Оруэлла, и вряд ли бы кто-то ее понял.

Я могу думать про каплю воды, а могу думать. В первом случае воображение бы просто рисовало картинку, а во втором кончики пальцев начинало покалывать, а воздух передо мной чуть рябить, выжимаясь досуха.

Для человека, жившего в веке высоких технологий, когда по фотографиям не лечили, а искали преступников по камерам, в метро можно было оплатить проезд лицом, а еду заказать в телефоне с доставкой за полчаса, вот это вот шаманство и колдунство тяжело укладывалось в голове. Верить, что я, человек, пользовавшийся оптическим прицелом и спутниковой системой навигации, сейчас создам каплю воды силой мысли, было очень трудно.

И честно сказать, когда у меня получилась эта самая капля, я так охренел, что не удержал ее в воздухе. Магия!!! Настоящая, всамделишная магия! Не в компьютерной графике, не в телевизоре, а вот прямо тут, созданная моими руками. Ведь одно дело — знать, что она существует где-то абстрактно в мире, и совершенно другое — пользоваться ей самому.

— Мирный, это что за халтура? Еще раз! — рявкнул Разумовский, стоящий в этот момент над душой у Новикова.

И я повторил еще раз. И еще раз. И еще раз. И так до самого окончания тренировки. Под конец занятия мы втроем имели вид такой, словно не мы выжимали воздух, а Разумовский выжимал нас.

— Достаточно, — скомандовал тренер, когда время подошло к концу. — Корсакова — неплохо для первого раза. Новиков — прекрати щелкать клювом на девиц в соседних группах, пока я тебя туда не перевел. Мирный — просто отвратительно. Мог бы уже создавать туман, но сам витаешь где-то в облаках.

Спорить с этим было сложно, я действительно был немного занят тем, что укладывал происходящее в голове.

— На сегодня все. Продолжим завтра, — отпустил нас тренер.

— Но на завтра в расписании у нас нет тренировок… — растерянно заметила Корсакова.

— В расписании, может, и нет, — согласился Разумовский. — А у вас будут. Свободны.

Москва, Главный военный клинический госпиталь имени Бурденко.

— Стареешь, Серега! — усмехнулся Лютый, плюхаясь на кушетку.

Лежащего на ней мужчину немного подбросило, и тот сердито зашипел.

— Выйду отсюда — покажу, кто тут стареет, — недовольно процедил пациент.

— Это обязательно, —