Дорога к любви - Розамунд Пилчер

— Она без конца показывала мне фотографии того, что она хотела бы иметь. Я попыталась предупредить ее, что в таком случае ей больше подойдет бульдозер, а не дизайнер по интерьеру, но она не хотела слушать. Такие люди не умеют слушать. Виски?

— Это, — сказал Роберт, — самое лучшее предложение, что я услышал сегодня за весь день.

Она налила виски в два бокала, убедилась, что у него есть сигареты и пепельница, и уселась поудобнее напротив него. Она была очень хорошенькой. Светлые волосы, прямые и густые, подстриженные полукругом, доходили ей до подбородка. Зеленые глаза, вздернутый нос, милый, но твердый рот. Неудачное замужество Джейн наложило свой отпечаток на ее характер, и ее нельзя было назвать терпеливой; зато ей была присуща прямота, казавшаяся такой же отрезвляющей, как глоток холодной воды. Главное, она всегда выглядела очаровательно.

— Я приехал сюда, дав себе зарок не говорить о работе. Как же мы вдруг заговорили о Бене Литтоне?

— Это я начала. Мне стало интересно. Каждый раз, беседуя со мной, Элен на что-то намекала, а затем замолкала. Ее ведь все это очень задевает, не так ли?

— Только потому, что в свое время Бен Литтон довел Маркуса до жуткого состояния.

— Она знакома с Эммой?

— Не видела ее с тех пор, как та уехала в Швейцарию шесть лет назад.

— Трудно по достоинству оценить людей, которых не знаешь.

— Иногда это трудно, даже если знаешь человека очень хорошо. А сейчас… — Он наклонился загасить окурок. — Давай оставим эту тему. Что ты делаешь сегодня вечером?

— Ничего.

— Тогда почему бы нам не пойти и не поужинать где-нибудь на воздухе?

— С удовольствием, — согласилась Джейн.

— Я позвоню Элен и скажу, что не приеду.

— Тогда пойду приму душ и переоденусь. Я не долго.

— Можешь не торопиться.

— Располагайся как дома. Налей себе еще. Вот сигареты. Если хочешь почитать, где-то была вечерняя газета.

Она пошла наверх. Роберт слышал стук ее каблуков. Джейн что-то напевала, слегка фальшивя. Он поставил стакан и пошел в гостиную. С трудом найдя телефон где-то на полу под кучей цветного ситца, он позвонил Элен и сказал, что не приедет домой на ужин. Потом вернулся на место и налил себе третий стакан за вечер, ослабил галстук и плюхнулся на диван.

Виски слегка оживило его, и после глотка этого чистого прохладного напитка усталость от долгого рабочего дня перешла в приятную апатию. Из-под диванной подушки торчала газета. Роберт вытащил ее и с недоумением обнаружил, что это не «Ивнинг стандард», а «Стэйдж».

— Джейн!

— Да.

— Я не знал, что ты читаешь «Стэйдж».

— Я не читаю ее.

— Но она лежит здесь.

— Да? — Она не очень удивилась. — Наверное, ее оставила Дина Бернет. Это та актриса, которой требуется бульдозер.

Он наугад открыл газету. «Требуется девушка-танцовщица с разносторонней подготовкой». Почему с разносторонней? А если с равносторонней?

Он открыл страницу с театральным репертуаром. В Бирмингеме шли пьесы Шекспира, в Манчестере — обновленная постановка старой пьесы, а в Брукфорде — премьера.

Брукфорд! Это название выстрелило в него с газетной страницы, как из пушки. Брукфорд. Он выпрямился, встряхнул газету, расправляя страницу, и прочел всю заметку.

«Летний сезон Брукфордского театра открывается премьерой спектакля «Маргаритка в траве» — комедией в трех действиях местного драматурга Филлиса Джейсона, В главной роли этой легкой, но занятной пьесы занята актриса Чамиан Во. Роли второго плана исполняют Джон Риггер, Софи Ламбар и Кристофер Феррис. Они прекрасно поддерживают веселую атмосферу спектакля, не позволяя зрителям отвлечься, а Сара Резерфорд очаровательно естественна в роли невесты».

Кристофер Феррис.

Роберт осторожно отложил газету, достал сигарету и закурил. Кристофер Феррис. О нем он совсем забыл.

Но теперь ему вспомнился первый день знакомства с Эммой, их обед вдвоем у Марчелло и ее слова: «Вы слышали о Кристофере? Мы с ним совершенно случайно встретились в Париже. Всего два дня назад. Он пришел сегодня утром в Ле-Бурже проводить меня».

Тут до него дошло, почему она тогда так улыбалась, почему ее щеки горели румянцем, а глаза блестели.

Уже позже, в продуваемой сквозняками студии в Порт-Керрисе, разговор опять невзначай зашел о Кристофере как бы в контексте другой, более важной темы. «Он должен был приехать в Брукфорд, — сказала тогда Эмма. — Сейчас самый разгар репетиций».

Роберт встал и подошел к лестнице:

— Джейн!

— Да.

— Ты уже готова?

— Я крашу глаза.

— А где находится Брукфорд?

— В Суррее.

— Сколько туда езды?

— В Брукфорд? О, примерно сорок-пятьдесят минут.

Он взглянул на часы:

— Если мы сейчас же отправимся туда, будет не слишком поздно?

Джейн появилась наверху лестницы с зеркальцем в одной руке и щеточкой для ресниц в другой.

— Слишком поздно для чего?

— Чтобы успеть в театр.

— Я полагала, мы собирались поужинать.

— И это тоже, но попозже. Сначала мы поедем в Брукфорд посмотреть занятную комедию «Маргаритка в траве»…

— Ты в своем уме?

— …Местного драматурга Филлиса Джейсона.

— Ты не в себе.

— Объясню все по дороге. Будь умницей и поторопись.

Когда они мчались по шоссе, Джейн спросила:

— Ты считаешь, никто не знает об этом молодом человеке, кроме тебя?

— Эмма не сказала Бену, потому что он всегда недолюбливал Кристофера. Элен говорит, что он ревновал к мальчишке.

— Эмма ничего не сказала Маркусу Бернстайну?

— Думаю, что нет.

— Но сказала тебе?

— Да, мне она сказала. В самый первый день. И как это я не вспомнил о нем раньше! Не могу понять!

— Она любит его?

— Откуда мне знать? Очень к нему привязана.

— Ты считаешь, мы найдем ее в Брукфорде?

— Даже если нет, держу пари, что Кристоферу Феррису известно, где она.

Джейн не ответила. Через минуту он добавил, не отрывая глаз от дороги:

— Извини меня. Я обещал больше не говорить на эту тему, а в результате тащу тебя в глушь Суррея, да к тому же на ночь глядя.

— Почему, — спросила Джейн, — тебе так не терпится найти Эмму?

— Из-за Маркуса. Я бы хотел, чтобы Маркус наконец обрел спокойствие.

— Понятно.

— Если Маркус будет спокоен, то и Элен угомонится, ко всеобщему удовольствию.

— Ну что ж, резонно. Взгляни, по-моему, здесь поворот.

Пришлось потрудиться, чтобы найти Брукфордский театр. Они долго ездили взад-вперед по Хай-стрит, затем обратились к усталому полисмену. В глухом переулке они увидели большое кирпичное здание, больше всего напоминавшее культовое сооружение, хотя над входом его неоновыми буквами светилось слово «Театр».