Зарево над предгорьями - Игорь Гуров

Вовка зашел в дом. В большой комнате завтракала компания солдат. Вовка шарахнулся обратно, но взял себя в руки и сказал:

— Дайте хлеба.

Это прозвучало настолько зло, что солдаты бросили есть, а один из них потянулся к автомату.

Вовка пулей выскочил на улицу.

— Зачем ты заходил в дом? — спросила Валя.

— Нужно найти врача.

— Давай лучше я узнаю. — И, не дожидаясь согласия, она поднялась на соседнее крыльцо.

— Подайте кусочек хлеба, — услышал Вовка жалобный голос. Очевидно, солдат в этом доме не было, потому что Валя уже другим тоном спросила: — Скажите, где мне найти доктора?

— Какого доктора? — отозвался старческий голос.

— Мне все равно. Есть в поселке доктор?

— Как не быть! Есть такой, Степанов фамилия. Через три дома от нас живет.

К доктору пошел Вовка.

— Подайте кусочек хлеба, — протянул он совершенно так же, как Валя.

Старый сгорбленный мужчина долго вглядывался в Вовку, непонятно почему покраснел, потом суетливо достал кулек с сахаром, какие-то свертки.

— Доктор, у вас есть еще кто-нибудь в квартире? — спросил Вовка.

Старик отрицательно покачал головой.

— Мне нужны вот эти медикаменты. — Вовка протянул бумажку, написанную Тоней.

Доктор с удивлением прочел ее и пошел к раскрытому окну.

— Назад! — закричал мальчик, выхватывая из сумки пистолет.

Старик ошеломленно посмотрел на дуло пистолета и в лицо мальчика, усмехнулся.

— Ну, тогда закрой окно сам.

Когда окно было закрыто, старик направился к тумбочке. Неотступно следовал за ним Вовка, которому доктор казался почему-то подозрительным.

Старик вытащил многочисленные бутылки, пакеты с порошками, свертки бинтов.

— Давай сумку. — Он положил в нее медикаменты, а сверху — булки и свертки.

Мальчик уже перешагивал порог, когда старик тихо проговорил:

— Боевой сынок у доктора Кошубы.

Вовка застыл в дверях, но старик махнул рукой:

— Иди, иди. На папашу ты уж очень похож. Никогда тебя не видел, а сразу узнал. Отца-то лет тридцать знаю. Иди, да не попадись фашистам. Поймают с медикаментами — и ты и я на столбе болтаться будем. А понадобится что еще — приходи. Только без револьвера.

Валя и Вовка спрятали медикаменты у памятной скалы и очень довольные успехом отправились в Саратовскую.

Вовка входить в станицу опасался, ушла туда одна Валя. Вовка остался ждать ее на островке среди плавней.

Этим утром Селезнев еще раз пытался проникнуть в станицу, чтобы достать хоть немного еды и расспросить о партизанах. Снова его поход окончился неудачно. Дойдя до первых домов, он остановился прочесть бумагу, наклеенную на столбе, и увидел, что к нему с винтовками наперевес бегут трое солдат.

Сорвав листовку, он бросился в плавни.

В листовке объявлялось о крупной награде тому, кто укажет местонахождение партизана «Старика».

— Да, — вздохнул Селезнев, — сейчас я могу сказать то же, что и обер-штурмбаннфюрер Гарденберг: награду тому, кто укажет, где находится «Старик».

Селезнев долго бродил по плавням, надеясь выйти на какой-нибудь большой остров, который мог служить базой для партизан. Островов не попадалось, и он повернул обратно.

Летчик уже дошел до своего пристанища, когда услышал детский голос, поющий песню о советских матросах.

Сначала Селезнев подумал, что это ему кажется. От многодневного голода у него кружилась голова, постоянно слышался то звон, то чьи-то невнятные голоса, то гул самолета. Но сейчас он ясно различал слова песни. Значит, это не бред.

Стараясь двигаться как можно бесшумнее, Селезнев пошел на голос и, осторожно раздвинув камыши, увидел широкоплечего мальчишку в измазанных грязью брюках.

Селезнев шагнул вперед.

Вовка вздрогнул: перед ним стоял человек, похожий на выходца с того света.

— Мальчик, — хрипло начал человек, но в этот миг он увидел торбу и уже не мог отвести от нее взгляда: под мешковиной угадывались куски хлеба.

Вовка выхватил булку, протянул ее оборванному человеку.

— Нате, ешьте скорее!

Он смотрел, как незнакомец судорожно глотает непрожеванные куски, и с тоской сказал:

— И зачем эта война? Неужели нельзя без нее?

— Мы за то и сражаемся, чтобы никогда не было войн, — ответил Селезнев.

Мальчик достал кусок сала, сахар. Но Селезнев не мог есть: он корчился от мучительной боли в желудке.

— Потом, потом, — хрипло проговорил он. — Убери!

— Кто вы? — спросил Вовка.

— Я советский майор. — Летчик решил, что ему незачем скрывать это от мальчишки.

Вовка недоверчиво посмотрел на него и ехидно произнес:

— И вас послали к «Старику»?

После знакомства с гестаповцем ему все казались подозрительными.

«Мальчишка знает что-то о партизанах», — пронеслось в голове летчика. На миг появилась мысль выдать себя за посланца к «Старику». Но он все же решил сказать правду.

— Нет, меня никто не посылал. О «Старике» я услышал только сегодня, — и он протянул Вовке листовку. — Вот, читай.

Вовка прочел новое творение Гарденберга. Награда тому, кто укажет местопребывание старика партизана, была увеличена вдвое.

— Меня никто не посылал, — продолжал Селезнев. — Я убежал из плена. Трое нас было. Матрос один, убили его, и дивчина местная. Тоже, видно, пропала. Я уже несколько дней здесь в плавнях.

— Вот так, — с испугом спросил Вовка, — без всего?

Селезнев молча кивнул головой.

— Вас ранило? — Вовка видел, что рука майора перевязана клочком рубашки.

— Нет, ссадина.

— Давайте, я перевяжу.

— Не надо, уже зажило. — Селезнев сорвал повязку.

«Как же быть? — раздумывал Вовка. — Нельзя же бросить своего человека! А если это шпион? Но тогда он не был бы таким голодным… А здорово, если он действительно майор! Стал бы настоящий отряд!..»

— Мальчик, — сказал Селезнев, — как бы мне найти партизан?

У Вовки снова вспыхнули подозрения.

— Чего их искать? — пробурчал он. — Сами найдутся, если понадобится.

— Проведи меня в горы.

Вовка согласился.

«Спрячу его на пасеке, а про пещеру ничего говорить не буду, — решил он. — Может, партизан найдем, так они его сразу раскусят».

Неподалеку зашумел камыш. Кто-то пробирался. Селезнев вскочил и скрылся в плавнях.

«Неужели мальчишка подослан?» — думал он, наблюдая за островком.

Из станицы шла девушка. На ходу она вытащила из мешка чемодан.

«Видно, просто мелкие воришки», — подумал Селезнев.

— Все в порядке! — крикнула девушка.

Мальчик пошел к ней навстречу и что-то долго шёпотом объяснял, показывая на заросли, где скрылся Селезнев. Девушка утвердительно кивнула головой.

— Майор! — позвал мальчик. — Если хотите идти с нами, то пойдемте.

Селезнев вышел из чекана.

«Будь что будет! — сказал он себе. — Ребята на предателей не похожи, а в плавнях все равно пропаду».

Впереди Селезнев видел спину Вовки. Мальчик уверенно находил еле приметные тропы: видно было, что этот путь ему уже известен.

Сзади Селезнева шла Валя с двумя торбами. Летчик предложил помочь ей, но девушка с сожалением посмотрела на него и ответила:

— Сами хоть дойдите, а то нести вас трудно будет.

Его новые знакомые шли спокойно, громко переговаривались, а мальчик даже напевал все ту же песню о моряках.

Они пересекли шоссе. У беспорядочной россыпи камней мальчик остановился, достал какие-то бутылки, свертки и начал складывать их в одну из сумок. Вдруг он приложил палец к губам и прислушался.

— Пошли! — вскочил он.

Селезнев и Валя побежали за ним. Сейчас уже и они слышали сзади себя собачий лай.

Упорный, угрожающий лай все приближался. Вдали захлопали выстрелы.

«Что угодно, — думал Селезнев, — лишь бы не плен!» Он станет бить палкой, рвать, кусать фашистов с такой яростью, что они будут вынуждены пристрелить его.

Собачий лай слышится и справа и слева, впереди заметны дымки выстрелов. Значит, они в кольце. Собаки вот-вот настигнут их.

— Сюда! — крикнул Вовка Селезневу и Вале, показывая на массив кустов, покрытых синими ягодами.

«Чем могут помочь такие кусты?» — подумал Селезнев, но все же бросился вслед за своими проводниками и тут же, как ужаленный, отскочил: ветки были усыпаны твердыми и острыми шипами.

— Скорее, майор! — крикнул из кустов Вовка.

Селезнев, раздирая лицо и руки, полез вглубь колючек.

— Бежим же! — нетерпеливо сказал он.

— От собак не убежишь, — ответил Вовка. — А в терн собака, как ее ни бей, не пойдет.

Мальчик не выдумал: громадные, задыхающиеся от ярости овчарки метались вокруг, выли, но в терн не шли.

Низко пригибаясь, к кустарнику бежали фашисты. Селезнев подтянул к себе палку:

— Бегите без меня. Я их задержу.