Во времена Нефертити - Милица Эдвиновна Матье

наблюдательностью и точностью создавали портреты. Между тем среди дошедших до нас скульптур членов семьи Эхнатона нет ни одного лица, похожего на лица каноп. Да его и не могло быть: заключение о том, что саркофаг сделан был для женщины, не бывшей царицей, совершенно правильно. Счастливый случай позволил выяснить имя этой женщины. Сначала был опубликован алебастровый сосуд для благовоний, хранящийся в Метрополитен-музее в Нью-Йорке. В надписи на сосуде указано, что он принадлежал «любимой великой жене» Эхнатона по имени Кийа. Поскольку ее имя не заключено в картуш и ему не предшествует титулатура царицы, ясно, что она таковой не была. Вскоре Британский музей приобрел фрагмент другого сосуда с такой же надписью. На обоих сосудах имена Атона даны в ранней форме, и, следовательно, они были сделаны до девятого года правления Эхнатона. Особенно важно, что все имеющиеся здесь эпитеты Эхнатона буквально совпадают с его эпитетами на саркофаге. Это обстоятельство привело английского египтолога Фэрмана, опубликовавшего тексты на сосудах, к выводу о том, что в молитвах на саркофаге первоначально были написаны имя и звание женщины, а также эпитеты и имя Эхнатона, с которым она была в каких-то родственных отношениях. Позже, когда саркофаг использовали для погребения Сменхкары, прежние надписи были уничтожены. Правда, окончательное заключение Фэрмана оказалось довольно неожиданным: он считает, что этой женщиной могла быть не только Кийа, но и Меритатон, и так как имя и звание Кийа, по его измерениям, не умещаются в лакунах надписей, а звание и имя Меритатон подходят, он выбрал Меритатон. Однако Фэрмен сам признается, что и в этом случае в разных местах текста приходится допускать варианты эпитетов царевны. Отчего же не допустить, что и имя Кийа также сопровождалось различными эпитетами? Между тем, предлагая Меритатон, Фэрман упускает из виду, что сама дата изготовления саркофага исключает его принадлежность Меритатон, так как в девятом году ей могло быть не более девяти лет, а лица каноп явно передают портрет молодой женщины.

Кийа. Крышка сосуда. Метрополитен-музей

Таким образом, думается, что и саркофаг и канопы были сделаны для Кийа, и перед нами появляется новое лицо из ближайшего окружения Эхнатона. Известно, что у него, как и у всякого фараона, был гарем и были другие жены, кроме Нефертити. Одной из них и была Кийа. При каких же обстоятельствах именно ее саркофаг и канопы взяли для погребения Сменхкара, пока неясно.

Как бы то ни было, открытие гробницы KV55 принесло немало данных для изучения времени правления Эхнатона и его преемников. Среди прочего мы узнали, что при уничтожении изображения и имен Эхнатона диск и имена Атона иногда оставляли нетронутыми. Это же подтвердило и второе интересное археологическое открытие — находка знаменитой гробницы фараона Тутанхамона.

История ее раскопок широко известна, и поэтому мы не будем подробно на ней останавливаться. Важно лишь еще раз заострить внимание читателей, что впервые была найдена почти неразграбленная гробница египетского фараона и археологи получили возможность воочию убедиться в том, какие поистине сказочные сокровища погребались с умершими владыками Египта.

Для нашей темы важно, что на голове мумии обнаружили плотно прилегающую шапочку, на которой были бисером вышиты священные кобры. К изумлению исследователей, на кобрах оказались имена Атона! А на ряде других предметов из гробницы есть диск Атона.

Сама мумия оказалась в плохом состоянии, однако все же удалось определить возраст царя — ему было от восемнадцати до двадцати лет, что точно совпало с известными датами из других источников. Причину смерти фараона установить не удалось.

Трудно переоценить значение памятников, найденных в гробнице Тутанхамона. Они внесли существенные уточнения в историю периода. Так, например, фигурки мальчика в царском головном уборе на золотом и серебряном жезлах отчетливо показали, что фараон вступил на престол еще ребенком. Маленькая статуэтка-подвеска Аменхотепа III и золотой футляр с локоном царицы Тии указывают на то, что Тутанхамон находился с Аменхотепом и Тией в близких родственных отношениях.

Гробница Тутанхамона вообще дала ценные материалы для исследования идеологии периода. Но особенно велико ее значение для изучения истории египетского искусства. Обнаруженные в ней предметы уникальны. Общая их черта — тесная связь с Ахетатоном. О некоторых из них необходимо сказать особо.

Начнем с изумительного, единственного в своем роде ларца. Сделанный из дерева, он весь покрыт великолепными росписями. На продольных боковых стенках показаны битвы с нубийцами и азиатами, на поперечных — Тутанхамон-сфинкс, попирающий врагов, на крышке — две сцены охоты в пустыне. Центр каждой из четырех крупных композиций занимает мчащаяся галопом колесница, запряженная двумя конями, в которой стоит фараон, стреляющий из лука. За ним, в три ряда, несутся на колесницах и идут воины или охотники, перед царем лежат убитые и раненые враги или звери. Образ фараона выполнен по образцам старой иконографии, однако имеется много черт, заимствованных из сцен царских выездов в произведениях мастеров Ахетатона. Так же расположены колесницы спутников царя, в таких же позах показаны и эти спутники и возницы, такие же опахалоносцы сопровождают колесницу фараона. Даже развевающиеся ленты конской сбруи и растения сделаны по образцам рельефов Ахетатона. Сохранен и своеобразный прием передачи тени — черные точки в ноздрях и углах губ.

Особенно интересны группы врагов и зверей, как всегда, дававшие возможность художнику проявить творческую самостоятельность. Примечательно расположение фигур не рядами, а свободно, на фоне холмов, поросших растительностью. Пораженные противники падают в самых разных позах, причем лица многих даны в фас. Тут же лежат убитые лошади и опрокинутые колесницы. Верный пес фараона яростно грызет врага.

Выдающейся по исполнению следует признать группу львов и львиц в охотничьей сцене на крышке ларца. Художник проявил большую смелость в размещении зверей и передаче движения. Три крупных льва и львенок уже убиты, в лапу одного из них впилась собака. Вверху изображения показана пытающаяся спастись львица, но ее высунувшийся язык и вонзившиеся в тело стрелы говорят о смертельном ранении. Ниже, навстречу колеснице царя, идет свирепо рычащий зверь, тут же убегает львица. Выразительна львица, изображенная внизу: раненая, она еще собирает силы, чтобы подняться и встретить охотников. Необычные повороты тел, различное поведение раненых животных, предсмертная агония слабеющей львицы — все это говорит о мастерстве талантливого художника. Можно смело сказать, что львиная охота Тутанхамона предвосхитила знаменитые сцены охоты на рельефах ассирийских дворцов.

Автор росписей ларца был замечательным колористом. Вся сцена львиной охоты построена в основном на золотисто-коричневой гамме. На светло-желтом фоне отчетливо выделяются кирпично-рыжие, двух разных оттенков, кони фараона. На песочно-желтых телах львов