Маэстра - Л. Хилтон

Летом плавание по Средиземному морю проходит столь же загадочными маршрутами, как миграция диких гусей. Стоит пройти слуху, что в каком-то баре или на пляже видели некую Кейт или Канье, как туда, словно по команде, устремляется сметающий все на своем пути поток состоятельных людей, и все они похожи друг на друга, как горошины в стручке. Хозяин нашумевшего заведения поднимает ценник в три раза, и в последующие дни клиенты просто сияют, нежась в иллюзорных лучах чужой славы. В эти дни все должны быть там, и только там! Потом над морскими волнами проносится новая легенда, и яхты начинают тесниться в следующем порту в очередной тщетной попытке ухватить удачу за хвост, оставляя местных в первом заведении пировать на объедках.

В этом году фурор произвел ресторан «Джакомо» недалеко от Гаэты – барочного прибрежного городка к югу от Рима. В XIX веке папа Пий IX провозгласил доктрину о непорочном зачатии, которая снизошла к нему во время молитвы в Золотой часовне тамошней церкви Сантиссима Аннунциата, а теперь Трис с неменьшим благоговением заявил, что мы изволим там отужинать. Поднимаясь по неровной мощеной улочке, которая вела из гавани в ресторан, мы тут же ощутили в воздухе аромат тайны. Кому-то сегодня точно танцевать на столе, причем еще до наступления темноты. В «Джакомо» действительно оказался потрясающий вид на залив: терраса была построена на возвышении, прямо над утесом, поросшим сливочно-желтым жасмином, аромат которого парил над рестораном, словно ковер-самолет.

Поковырявшись в тартаре из тунца и сибасе на гриле с фенхелем (если в ближайшее время увижу еще одного сибаса, глаз себе вилкой выколю!), Стив отвел меня в сторонку посмотреть на гавань и внушительных размеров крепость, построенную некогда одним из королей Арагонских.

– Тебе тут нравится? – дежурно спросил он.

– Конечно, дорогой! Все замечательно! А тебе?

– Ну да, – неубедительно ответил он.

Стив мог себе позволить совершенно не интересоваться другими людьми, а я – нет. Те немногие активы, которые у меня были, я заработала пóтом и кровью, поэтому всегда чувствовала малейшие изменения, происходившие в этом странном, новом для меня мире, чтобы не потерять равновесия и остаться на ногах. Оглядев панораму в поисках чего-нибудь, что могло бы заинтересовать Стива, я кое-что все-таки нашла.

– Смотри, это же яхта Баленски!

С тем же успехом я могла бы сообщить ему, что рубль резко пошел вверх!

– Он здесь?!

– Думаю, да. По крайней мере, его яхта здесь. Я еще в Каннах приметила ее.

Впервые я увидела, что Стив взволнован: он переминался с ноги на ногу, бесцельно вертя в руках телефон, как малыш – соску.

– Мне нужно с ним встретиться!

– Зачем?

– Не здесь. Потом объясню, когда вернемся на яхту.

В кои-то веки Стиву удалось меня заинтриговать, но я взяла себя в руки и терпеливо дождалась, пока мы не уединились в его каюте. Оставшись в одних трусиках, я наклонилась, чтобы расстегнуть босоножки «Ланвен» на платформе, и вдруг поняла, что мне совершенно все равно, смотрит на меня Стив или нет. Как будто мы с ним давным-давно женаты. Я накинула вышитый балахон «Антик-батик», села на кровать и похлопала ладонью по покрывалу, приглашая Стива сесть рядом.

– Так в чем дело?

– Мне нужна кое-какая информация.

– И ты хочешь, чтобы я тебе помогла?

Разумеется, хочет. Разумеется, об этом не может быть и речи, подумала я, и тут на меня снизошло такое же внезапное озарение, как в день нашей встречи в Портофино. Я вдруг поняла, что плыву по течению и впустую трачу время. Возможно, психоаналитик сказал бы, что у меня отсроченная шоковая реакция, но я предпочитаю называть это вхождением в роль. Стив никогда ни о чем меня не просил. А если я окажу ему услугу, он окажется передо мной в долгу. До сих пор я была просто пассажиркой, а он – рулевым, и вот пришло время вступить во взрослую игру!

– Стив, ты что, просишь меня нарушить закон?

– Только не рассказывай мне о нарушениях закона!

– Нет, это ты мне будешь рассказывать! – привстала я из своего уютного гнездышка из подушек. – Мне же потом с судьей объясняться, а не тебе! Зачем тебе это?

– Ну, понимаешь… – устало протянул Стив. – Он здесь, в Италии, а мне просто нужно кое-что проверить. Понимаешь, ходят слухи…

– Какие слухи?

– Расскажу тебе, когда сам узнаю.

– Ну что ж, – осторожно начала я, – для начала нужно, чтобы Баленски узнал, что ты здесь. Напиши в «Твиттере».

– Я «Твиттером» не пользуюсь.

– Тогда попроси Триса позвонить его секретарю.

– И что сказать?

Боже, ну что за дурак! Взяв телефон, я прогуглила Баленски, пробежалась глазами по странице, а потом повернула экран к Стиву.

– Вот, смотри! Он заядлый коллекционер! Как и ты, – подбодрила его я. – Пусть Трис скажет, что тебе нужен его совет, это ему польстит!

– Идеально!

А то, Шерлок! Сделав глубокий вдох, я внесла еще пару поправок в план действий. Чтобы наше сотрудничество было плодотворным, мне потребуется много информации, ну и конечно, весь арсенал обольстительницы. План, как мне показалось, произвел на Стива глубочайшее впечатление.

Приманка была примитивная, но, как я и надеялась, рыбка клюнула! На следующий день Стив присоединился ко мне в бассейне и спросил:

– Лорен, у тебя есть вечернее платье? Ну, знаешь, такое длинное?

Я провела на его яхте целый месяц, и единственный предмет гардероба, которым еще не успела обзавестись, – вечернее платье.

– С собой нет. А что, дорогой?

– Мы приглашены на ужин, – сообщил Стив, как всегда одним глазом следя за Блумбергом на плоском экране, закрепленном прямо над линией воды. – Надо быть в вечерних нарядах, – уныло добавил он.

– А куда?

– На яхту к Баленски! – ответил он, многозначительно приподнимая бровь.

Тоже мне, удивил! Вот он, результат!

– Встречаемся с ним завтра, рядом с Понца.

– Звучит неплохо, – отозвалась я и тут же кожей почувствовала, как Карлотта, загоравшая на палубе выше нас, навострила уши, а может, титьки; у нее в сосках, наверное, встроенный радар на олигархов.

– Могу что-нибудь прикупить по такому случаю! – шепнула я Стиву, подплыв к нему поближе.

– Да, что-нибудь элегантное. Пусть Трис тебе поможет.

Карлотта перегнулась через перила и, осознав, что обречена на романтический ужин наедине с женихом, мрачно произнесла:

– Ненавижу тебя!

– Кончай кукситься, Золушка! – крикнула я. – Сегодня – твой день! Идем по магазинам!

Как и все очаровательные рыбацкие деревушки вдоль побережья, портовый городок Понца, небольшой остров продолговатой формы, где отдыхают римляне, давно уже перестал быть местом рыбного промысла. Ветхие домики охристых и желтых оттенков на спуске к морю стояли на земле стоимостью в миллионы евро, хотя в некоторых окнах по-прежнему сушилось белье, а в дверях на вас глядели невозмутимые пожилые дамы. Может, на самом деле это просто актрисы, нанятые правительством для создания неповторимого колорита? Даже в самой занюханной деревушке этого региона обязательно найдется пара бутиков, где кочевницы, обладающие достаточным количеством евро, могут сделать подношение грозным богам шопинга. Я затащила Карлотту в ближайший магазин, в витрине которого были выставлены бикини «Ла перла» стоимостью около тысячи евро за штуку.

– Тебе нужно приличное платье. Сегодня ты будешь девушкой Стива.

– В смысле, сообразим на троих?! – Карлотта, надо сказать, не особенно удивившись, посмотрела на меня.

– Господи! – закатила я глаза. – Да нет! Только на время вечеринки! Ничего особенного, просто сделай вид, что по гроб ему верна и все такое! Смотри, как тебе вот это?

– А что скажет Герман? Ему это не понравится!

– Трис все устроит. Твой жених отлично проведет время, не переживай!

Карлотта выбрала белое платье в пол от Марка Джейкобса, на узеньких бретелях, благодаря которым ее грудь казалась более внушительной, чем обычно. Если она распустит волосы, наденет незатейливые бриллианты, то будет похожа на богиню в стиле Феллини! Я выбрала винтажное платье из золотистого люрекса с длинным рукавом, довольно закрытое спереди, но с глубоким драпированным вырезом сзади аж до самого копчика. Потом мы нашли себе одинаковые босоножки «Джамбаттиста Валли» из некрашеной кожи питона – я решила, что раз форма одежды вечерняя, то поход босиком не предполагается, и два клатча «Фенди» из кожи питона: Карлотте – изумрудно-серебристый, а мне – золотисто-розовый. Я отсчитала семь тысяч евро пятисотками, и Карлотта одобрительно заметила:

– А у вас со Стивом все серьезно!

– Ну не знаю…

– Какая разница! В любом случае вещи-то у тебя останутся!

Перед возвращением на «Мандарин» мы зашли в кафе и с наслаждением съели две мини-пиццы и мороженое, запили рюмочкой «Бейлиса» и эспрессо. Карлотта задумчиво оттянула складку кожи над локтем и грустно сказала: