Вертикальная радуга (СИ) - Николай Зайцев

— Не беги, — сказал снайпер, проходя мимо меня.

Я заплакал. Проклятые слезы лились без остановки, и мне очень хотелось сейчас оказаться дома. Хорошо бы вернуть время назад: оказаться на заводе, просыпаться в половине пятого, считать дни до зарплаты. Если тогда было плохо, то сейчас что? Я даже не смог найти подходящего слова и просто продолжал растирать слезы по лицу до тех пор, пока не увидел в метре от себя пистолет, зажатый в руке трупа с неузнаваемым теперь лицом. Через секунду я уже искал место на себе, желая, чтобы оружие и легко вынималось и в то же время находилось под рукой. Я успокоился. А когда укромное место нашлось, перестал и плакать, чувствуя прилив сил — не автомат, но уж точно не предатель — звездочка на рукоятки, наш пистолетик, я такие в кино про войну видел.

Скрестил руки на груди. Улыбнулся. Посмотрел на небо, желая увидеть облака — тщетно. Перевел свой взгляд на завод и вовремя: снайпер вышел из темной дыры входа и коротко свистнул. «Не мне, конечно», — решил я, но на всякий случай пристально посмотрел на сутулую фигуру. Старик властно махнул рукой, приглашая.

И я пошел.

* * *

Фигура в черной одежде неумолимо надвигалась. Я чувствовал свою кончину. Смерть пахла дешевым банным мылом. Я уже отчетливо видел зловещую надпись «Адидас» на засаленном спортивном костюме и многообещающею улыбку. Прежде, чем лицо разлетелось миллионом осколков, рот исказился и требовательно, протяжно зазвонил.

Я проснулся. Покосил глазами, рассматривая потолок, скомканное полотенце на полу, аккуратно сложенные вещи на стуле и окончательно пришел в себя.

Звонить в дверь не переставали. Ясное дело — это была милиция. Я её ждал, но не так скоро. В книжках всегда пишут, что сложное дело раскрывается в течение трех дней. Я рассчитывал, что на меня выйдут через двое суток. Посмотрел на часы. Хмыкнул. Оказывается кому-то достаточно и шести часов. Что ж. Дело и в правду не сложное.

Я поднялся с кровати уже одетый и готовый.

Звонок разрывался противной трелью. Замер в прихожей, раздираемый вопросом: «Одеться или нет?» Решил, что не стоит. Открыл дверь… На пороге стоял Коростылев. Кажется, он уснул, привалившись к косяку, но это не мешало ему продолжать звонить. Я помог ему ввалиться в прихожую квартиры и кое-как дотащил до кухни. Бывший одноклассник сел на стул и посмотрел на меня мутным взглядом. Зрачок фокусировался. Шли долгие секунды, наконец, Сергей сказал:

— Мне некуда идти. Твоя хата непаленая. Здесь меня никто искать не станет.

— Не думаю, что это хорошая мысль, — начал говорить я, но был перебит чужими, скорыми репликами. Я почти ничего не понимал. Какие-то обрывки скороговорок.

— Надо умыться… я его дотащил до больницы…патроны быстро закончились… мясорубка… нас просто истребили и всё. У тебя есть горячая вода?

— Есть.

— Я умоюсь. Представляешь, он умер у меня на руках. Я его притащил мертвым. Его не смогли откачать! Почему у нас такая плохая медицина?! Кто мне ответит?! Кто-то мне ответит!!

Я посмотрел на Коростылева, и страшная догадка парализовала мою речь. Несколько секунд глотал воздух и, наверное, выглядел очень глупо, потому что Сергей посмотрел на меня и сокрушенно замотал головой. Может, и выглядел я, как пойманная зверюшка в стоп-кадре, но в голове моей творился настоящий компьютерный хаос мыслей, которые отметались, скрещивались с какими-то образами и выходили в выводы. Голубая куртка. Знакомая фигура. Пулеметчик. Закончились патроны. Мясорубка. Адидас. Нет, не то — последнее из другого раздела. Сергей проследил мой взгляд и согласно кивнул, говоря:

— Ты прав. Надо сжечь куртку. На ней моей крови не много, не бойся. Давай разведем костер?

— В квартире?

— А что? Ванная комната как раз подойдет.

— Нет. Слишком опасно.

— Чего бояться?! Я знал к кому идти!! Ты всего лишь ларечник, таким и оставайся. Зачем ментам убивать курицу, которая несет золотые яйца? Тебя никогда не загребут. — Сергей говорил. Больше с самим собой. И раздевался. Голым прошел в ванную (я едва успел посторониться и дать проход). Вода зашумела. Сергей запел. Невнятное бормотанье вывело меня из оцепенения, и я принялся собирать разбросанную одежду. Засохшая от крови она напоминала половые тряпки.

Боже мой. А ведь мы стреляли друг в друга. Я так точно старался попасть в пулеметчика. Отчетливо вспоминаю такие навязчивые мысли.

Сгреб одежду в пакеты. Нашел в шкафах свою чистую одежду и присел на стул в ожидании. Когда я успел включить чайник? Когда?

Усиленно стал тереть виски. За этим занятием меня и застал Коростылев. Он вытирал голову грязным полотенцем и старался улыбаться. Получался недобрый оскал. Такие улыбки я за последнее время навидался до сыта.

— Одежда.

— Да? Спасибо. Будем жечь старую?

— Просто выкинем.

— Ладно. Поесть есть?

— Не знаю, — нерешительно ответил я. В старом холодильнике нашлась банка китайской тушенки. Никогда ничего вкуснее не ел. Коростылев кажется тоже. Хотя из мяса в тушенке было только желе.

— Рассказывай. — Я разливал травяной чай. Сергей замялся, отвел в сторону взгляд.

— А нечего, — сказал он.

— Весь в крови и нечего?

— Так. Ерунда. Попросили закурить.

— А при чем здесь «мясорубка» и «кончились патроны»?

— Слушай меня больше! У меня такая работа — ездить по ушам! Взболтнул лишнего.

— Ладно.

Коростылев обиделся. Явно не ожидал, что я так быстро сдамся.

— Как это «ладно»? Город остался без смотрящего, а тебе «ладно»?!

— Ты же сам ничего не хочешь рассказывать.

— А что рассказывать?! Была стрела. Питерцы нас заманили и всех перестреляли. Скоро услышишь! Думаю, даже по центральному вещанию что-нибудь скажут. Посмотришь.

— Вряд ли. Может только вскользь. Кого удивишь сейчас стрельбой? Время такое. Время разборок и ларьков.

— Хорошо сказал. В самую точку. — Сергей покрутил головой. Сделал перед носом пару взмахов. Успокоился. — Если бы не снайпер и не чертов автоматчик в тылу, то мы бы им показали! Коварно поступили. Видимо у них есть тактик. Или аналитик. Я всегда говорил, что должен быть штаб, где мыслят аналитики. Ради их работы никаких денег не жалко. А так махать автоматом любой дурак сможет.

— Что?

— Так. Мысли в слух. — Коростылев улыбнулся. — Тебя бы в такую жизнь. Знаешь сколько адреналина? Это не в ларьке торговать.

— Догадываюсь.

— Ещё раз предлагаю место аналитика.

Я промолчал. Сергей вздохнул. Сделал маленький глоток травяной настойки.

— Ты не представляешь, какие тебя ожидают перспективы.

— Я подумаю.

— Дай знать, когда примешь решение. Спасибо за одежду. И вообще… Я в тебе не ошибся. Классный ты парень, Вася. Проси чего хочешь. Хоть луну с неба. Всё достану.

— Зачем луну? Я же не девушка. Достань мне спортивный велосипед. К вечеру.

Коростылев подавился травяным чаем. Старательно вытер капли со стола ладошкой.

— Зачем тебе велосипед? Ты же ездить не умеешь. Хочешь машину?

— На ней я тоже ездить не умею.

— Ну и что. Будет стоять под окном. Это же, как дополнительный бонус в игре — прибавка статуса. А?

— Велосипед.

— Ладно. — Сергей потерял ко мне интерес. Он устал. Попробовал проделать замысловатые хуки правой — вышло, как в замедленной съёмке.

— Я посплю у тебя? Слишком много впечатлений за сутки.

— Ладно. Я уйду на работу. Если меня не дождешься, прикрой за собой дверь до щелчка замка. В прошлый раз у тебя ничего не получилось.

— А что у тебя воровать? Да и потом, пускай кто-нибудь попробует — это же новая тема для меня. Мне нравится идея!

— Мне — нет. Я заберу пакеты.

— А вот пакеты оставь. — Коростылев недобро улыбнулся. — Зачем тебе их забирать? И лучше бы тебе никуда не уходить: на улице холодно, дождь со снегом.

— Руслану не понравится моё отсутствие.

— Ничего. Сегодня справится и один.

— Хорошо, — сказал я. Коростылев удивился. — Я тоже устал и пойду спать.

Мы разбрелись по комнатам. Я заснул сразу же, стоило голове уткнуться в подушку. Проснулся от настойчивого звонка в дверь. Сел в кровати. Посмотрел на часы — ночь. Голова ужасно болела от пересыпанья. Так трезвонить в такое время суток могли только одни люди. Что ж. Задержались. Могли прийти и пораньше.

Проходя мимо спальни родителей, мельком успел заметить, что Коростылева и в помине нет: кровать аккуратно застелена, возле серванта поблескивает новый синий велосипед. Черт. Надо было сказать про цвет.

— Иду! — крикнул я в дверь и открыл замок. Звонок оборвался на полноте. На пороге стоял хмурый Саня.

— Где мой велик? — спросил он вместо приветствия.

— Там. — Я неопределенно махнул за плечо. Санек немного успокоился. И руки его перестали дрожать, когда он снимал ботинки.