Идолы - Маргарет Штоль

Я никогда не видела ничего подобного, не видела настоящего моря или, если уж на то пошло, настоящего мира, да еще с палубы корабля.

А с нее все выглядит совершенно иначе.

Вот в этот самый момент я единственное живое существо во всей Вселенной, а потом я вижу бледно-зеленую ящерицу, ползущую вверх по стойке поручней. Похоже, ее совершенно не беспокоят сокрушительные порывы ветра.

– Тебе это нравится? Море. Оно огромное, да?

Фортис стоит позади меня, а следом за ним тащится по палубе Брут. Я едва узнала мерка без его куртки, да еще в таком ярком солнечном свете. Киваю, одной рукой отводя с глаз волосы.

Фортис смотрит на горизонт, потом снова на палубу:

– Думаю, еще несколько минут нам ничего не грозит. Но скоро будут меняться вахтенные. И нам придется вернуться в нашу потайную дыру, так что не расслабляйся.

– Поняла.

Мерк потягивается – медленно, со вкусом, как кот.

– А потом постарайся смешаться с толпой и ничем не выделяться.

– С толпой? Ты имеешь в виду отсевков?

Фортис кивает:

– Да. Но большая их часть находится в трюме. В клетках и цепях, как звери. – Фортис смотрит вниз, на Брута. – Это не просто бесчеловечно, это вообще не по-человечески. Бедняги. Ты их чувствуешь? – Фортис почесывает Брута за ухом. – Нам не следовало вот так обходиться с тобой сейчас, да?

Я покачиваю головой. Мне бы так хотелось не ощущать их, этих тревожно бьющихся сердец, и тлеющего гнева, и отчаяния. Они, может, и спрятаны в трюмах, но я знаю, что они там. Я их чувствую, каждого из них, хочу я того или нет.

Сегодня мне хочется, чтобы я этого не могла.

Сегодня мне и без того нелегко.

Фортис выпрямляется, прислоняется к поручням рядом со мной:

– Несчастные бедолаги. Они просто пытаются наладить собственную жизнь вне городов. Вот только что ты был просто грасс, вроде всех остальных, страдаешь от неудач, ищешь хоть какую-нибудь еду и работу, а в следующее мгновение тебя уже грузят в вагон на Трассе и везут на стройку Лордов. Или швыряют вот в такую посудину и везут далеко, в Колонии Юго-Восточной Азии. Как вообще может быть такое – чтобы одни человеческие существа обращались с другими подобным образом? Разве это правильно?

– Неправильно, – отвечаю я. – И я была бы одной из них, если бы меня не нашел падре.

– Невостребованные массы рода человеческого, сладкая моя. Отсевки вовсе не помеха. Это не человеческий мусор, ничего подобного. Не понимаю, почему они мирятся с этим.

– Да кто дал им возможность выбора, Фортис? Посольские служаки? Каталлус? Главный Посол Планеты? Они вовсе не мирятся с этим!

– По крайней мере, не будут мириться вечно. Это все, что я знаю. История имеет обыкновение повторяться, даже если ты этого не осознаешь.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего. Я не знаю. Однако я точно знаю, что не Лорды гонят людей, как стадо, на свои стройки. Это именно люди, одетые в форму симпов. Работающие на Посольства. Может быть, они куда хуже, чем сами Лорды, – говорит Фортис. – Иногда ведь не в том дело, что люди теряют человечность. Похоже на то, что мы сами облегчили им задачу. Ты никогда об этом не думала?

Я не понимаю, о чем он на самом деле говорит. И не уверена, что хочу понимать.

– Нет.

– Действительно?

– Лорды убили моих родителей в Тот День. Нет ничего хуже Лордов. Так что не надо со мной об этом говорить, Фортис. Никогда так не говори.

Я поворачиваюсь к нему и вижу, что он смотрит на меня изучающе, как будто я та самая ящерица на поручнях. Потом он усмехается:

– Даже Каталлус? Вот уж истинный ублюдок, насколько я помню.

Слова Фортиса плывут над водой, и я ничего не отвечаю. Просто жду, когда они рассеются.

А потом я меняю тему:

– Зачем отправлять корабль, битком набитый отсевками, на стройки в Колониях Юго-Восточной Азии, если в Хоуле идет своя стройка? Это выглядит бессмысленным.

Корабль накреняется под моими ногами, и я хватаюсь за поручни, чтобы не упасть.

Фортис улыбается:

– Надо учиться держаться на ногах во время качки, Грасси! Нам на этом корабле сидеть не меньше недели. Ну, привыкнешь.

– Не пытайся увильнуть! Какая разница между этими стройками, зачем им нужно везти рабов-отсевков через половину мира?

– Ну ладно. – Мерк бросает на меня странный взгляд, как будто на самом деле мне совсем не хочется услышать то, что он собирается сказать, но он ошибается. В данный момент я хочу услышать его объяснение. – Я тебе говорил, что помогу найти маленькую нефритовую девочку. Девочку из твоего сна. И я это сделаю.

– И именно потому мы находимся на этом корабле, – говорю я, подталкивая его к дальнейшему.

– Это одна из причин, по которой я согласился устроить твое путешествие на этом корабле, – поправляет меня Фортис. – Наверное, мне следовало объяснить, что у меня есть и собственные причины. – Он снова смотрит на воду. – И еще, наверное, я должен был сказать, что Колонии Юго-Восточной Азии – это место величайшей стройки в мире.

Величайшей. В мире.

Если учесть все Иконы и все убитые ими города, звучит пугающе.

Фортис кивает, как будто я задала ему вопрос, хотя я его не задавала.

– Стройка ведется на насыпных землях, и она так далеко выдается в море, что на самом деле неясно, какой частью какой страны или города было прежде это место. Думаю, сначала захватили часть Бангкока. По принципу объединенного Сингапура. И еще занята часть юго-восточного побережья и немалая часть Вьетнама. – Фортис невесело усмехается. – Колонии Юго-Восточной Азии – это место, которое некогда называлось Золотым Треугольником. Теперь оно больше похоже на Золотой Пятиугольник. И находится буквально рядом с шанхайской Иконой.

Я пытаюсь осмыслить услышанное.

– Трудно представить что-нибудь больше, чем Портхоул.

– Больше, чем Портхоул? Да эта стройка заставит пирамиду показаться муравейником! Они могли бы набить все корабли на этой планете отсевками и еще набрать в десять раз больше народа, и все же этого было бы мало для их Юго-Восточного проекта.

Я даже представить себе не могу такого. Стройка в Портхоуле выглядит достаточно громадной и ужасающей. А что-то еще больше… еще хуже… Ну, картинка не из приятных.

– А там есть грассы вроде нас? Я имею в виду, не отсевки? Там есть организованное Сопротивление?

Люди, которые помогут нам одолеть Икону?

И если так, мы попытаемся ее уничтожить?

В этом и состоит настоящий вопрос. Потому что Идиллия пала и Неллис пал, и, с моей точки зрения, мы просто зря теряем время. Время и поддержка – вот что нам нужно, и возможность выбора. Но более всего, сильнее всего меня тревожит то, что нам, возможно, придется начать сражение, в то время как я хочу только одного: найти человека, ради которого сюда явилась.

Единственного человека, который имеет значение, если верить старику из Общества благожелателей. Если верить моим снам. Если верить каждой клеточке моего тела, хоть сплю я, хоть бодрствую. Человека, которому я везу маленькие нефритовые фигурки.

– Не так быстро. Я отвечу на все твои вопросы. Но дело ведь не только в Иконе. Есть и еще кое-что: некое маленькое дельце, которым мы должны заняться в первую очередь.

– И это…

«Маленькое дельце», как его представляет себе Фортис, вполне может оказаться чем-то почти катастрофическим для всех нас. Это все, что я знаю.

– Колонии Юго-Восточной Азии, – говорит мерк, и его глаза загораются, – это также и место пребывания Главного Посольства и Главного Посла Планеты Миядзавы.

– Что?!

Чувствую себя, словно Фортис зачерпнул ведро морской воды и вылил ее прямо мне на голову. То, что мы направляемся прямиком к обители ГПП… такого я и помыслить не могла. – А почему я ничего об этом не знала?

– В целях безопасности Главное Посольство переезжает с континента на континент. Так его труднее обнаружить, труднее с ним бороться. Но сейчас, похоже, наш Главный Посол устроился именно в Колониях Юго-Восточной Азии. Полагаю, в связи с чересчур разросшейся стройкой. Если подумать, в этом есть определенный смысл. Гнилое яблоко хочет быть уверенным, что его дерево больше остальных.

Разумеется.

Я содрогаюсь при этом названии. Это ведь не просто Посольство, а Главное Посольство. И там все будет битком набито симпами. Симпами и невесть кем еще.

Потому что Миядзава не просто какой-нибудь Посол, он тот самый Посол. Прямая связь с самими Лордами. Главный предатель человечества.

Главный работорговец планеты.

Он богатейший человек на Земле, а его единственный товар – человеческая плоть.

Одна только мысль о нем вызывает у меня настоящую, физическую тошноту. Я смотрю на мерка: