Пламя нашей любви - Элизабет Биварли

Он сидел в большом мягком кресле. На полу возле кресла стояла большая лампа, от которой падал янтарный свет. Впрочем, вся комната казалась янтарной: медного цвета кресло, коричневый с золотом ковер, кленовые панели на стенах, бронзовые фигурки на полках. Маркус любил теплые тона. Они успокаивали. Как правило.

Однако сейчас он не был спокоен. Потому что папка, которая должна была содержать кучу информации о Делле Луизе Ханне из Нью-Йорка, на самом деле содержала ее очень мало. Что, однако, не делало ее менее интересной. Особенно ту ее часть, которая говорила, что Делла работала в «Уитворд энд Стоун» — одной из самых влиятельных, если не самой влиятельной компании в Нью-Йорке. Маркус знал многих в ней. И поскольку она была помощником одного из топ-менеджеров, почти наверняка те, кого он знал в этой фирме, знакомы с ней. Завтра в самом начале рабочего дня он сделает несколько телефонных звонков.

Однако она уже почти год там не работает. Делла Ханна фактически исчезла в середине января — никто с тех пор ее не видел и никто ничего не слышал о ней. В квартире, в которой она жила, сейчас живет пара, которая въехала в нее в марте. Объявление гласило, что это «квартира с мебелью», потому что Делла не забрала ничего из своих вещей, и владелец заявил, что она не выполнила условия договора. Так же внезапно она оставила работу — просто однажды не пришла…

Еще более странным было то, что никто не заявил о ее исчезновении. Ни семья, ни друзья, ни соседи, ни возлюбленный, ни работодатель — никто. В деле не было ни сообщения полиции, ни официальной жалобы от владельца квартиры. В ее личном деле в «Уитворд энд Стоун» не было ничего о том, почему она вдруг не пришла на работу после того, как за более чем десять лет не пропустила ни одного дня.

Впрочем, в офисе ходили разговоры о том, почему это могло случиться. В ее департаменте говорили, что Делла встречалась с одним из топ-менеджеров, но оказалось, что он женат. Было неизвестно, знала ли Делла о его статусе или нет. В офисе говорили, что либо она знала и разозлилась потому, что он не захотел оставить свою жену, либо не знала и оставила работу сразу, как только всплыла правда. Как бы там ни было, все считали, что именно ее роман стал причиной того, что она перестала ходить на работу.

Объяснение казалось вполне убедительным. Это объяснение подошло бы и для того, чтобы объяснить ее отъезд из Нью-Йорка. Однако она родилась в Нью-Йорке и у нее не было ни родственников, ни друзей в других городах, к которым она могла бы обратиться за помощью. И еще тот факт, что она не начала работать где-либо еще. И не было никаких данных о том, чтобы она появилась хоть где-нибудь после 16 января. Она не пыталась устроиться на работу. Не получала новые права. Не брала деньги с банковского счета и не пользовалась кредитной картой. Обслуживание ее мобильного телефона было прекращено, потому что она не оплатила счет, и это при том, что и на ее текущем счете, и на сберегательном было достаточно денег.

В этот момент Маркус вспомнил о ее телефоне. Он помнил, что там были сохранены все контакты и фотографии. Очевидно, что сейчас у нее другой номер, тогда почему нет сведений, что она обращалась за новым номером? Дамиан непременно раздобыл бы их. Почему же он не смог?

И зачем она сохранила все свои старые контакты, которые больше не использует? Маркус мысленно сделал себе выговор за то, что не узнал ее номер, когда ее телефон был у него в руках. Но он так спешил и так увлекся фотографиями. Однако узнай он номер, все было бы проще.

Маркус снова вернулся к папке. Он бы, наверное, уже начал сомневаться, а была ли та женщина, с которой он провел уик-энд, на самом деле Деллой Ханной, но в деле были фотографии. Фотография из ее личного дела в «Уитворд энд Стоун», со старых водительских прав, копии школьных фотографий. Да, это была та женщина, которую он встретил. Но как, и в случае с фотографиями в ее телефоне, на всех фотографиях в папке ее волосы были черными и короткими.

Она не только исчезла, она изменила свою внешность. Но имя осталось прежним. И было известно, что она не пользуется фальшивыми именами. Поэтому она едва ли мошенница. Скорее всего, она сказала правду о том, что у нее неприятности.

В папке также была информация о ее детстве и юности, которая тоже подтверждала ее слова. У нее действительно было два брата — старший и младший. Единственное, о чем она не сказала, — возможно, чтобы не разочаровывать его, — это то, что она родилась в очень плохом районе в бедной семье.

В конце была приписка Дамиана, короткая и по существу: «Люди исчезают подобным образом только в одном случае — если попадают в руки ФБР. Или если пытаются скрыться от ФБР. Я кое-кого знаю, кто может помочь. Сообщу вам, что ему удастся выяснить».

Маркус сделал глоток вина. Но мягкое вино не могло успокоить его. Что ж, значит, все-таки криминал. Но помогает ли она ФБР или прячется от него? Кто она, в конце концов? Сейчас он понимал, что совсем ничего о ней не знает. Но с другой стороны, она стала как-то ближе ему.

Но как ей удалось исчезнуть уже дважды? Потому что она снова исчезла. Дамиан не нашел никаких ее следов в Чикаго: ни где она живет, ни как долго. Маркус понимал, что это еще одна причина, по которой Дамиан сделал эту приписку. Делла сама сказала, что у нее проблемы. Не важно, помогает она или прячется, с ней случилось что-то действительно плохое, раз ей пришлось исчезнуть.

Маркус закрыл папку и поднес бокал к губам, однако оказалось, что он пуст. Он поморщился, поставил бокал на приставной столик, туда же положил папку, затем поднялся. Он уже направился к двери, но остановился и вернулся. Он сказал себе, что за бокалом — чтобы положить его в посудомоечную машину перед тем, как лечь спать.

Однако он взял в руки папку и снова открыл ее. Он взял фотографию Деллы. Она была сама серьезность: неулыбающееся лицо, никакой косметики, короткие волосы зачесаны назад — ничего общего с той девушкой, с которой он провел уик-энд. Та Делла, которую он знал, даже без косметики была красива. И еще она была счастлива — даже когда пошел снег. И он тоже.

Теперь Маркус начал понимать, почему ему так необходимо найти ее. Совсем не потому, что она была таинственной женщиной в красном, которую он не мог забыть, но потому, что с ней он впервые в жизни был по-настоящему счастлив. Он не знал почему. Он только знал, что с Деллой чувствовал себя совсем по-другому. Так же как Шарлотт вошла в его жизнь, когда он был тинейджером, и научила его быть в мире с собой, так и Делла вошла в его жизнь теперь, чтобы научить быть другим.

Именно этого никогда не было в его жизни — ощущения того, что он не один. Когда была жива Шарлотт, он не чувствовал себя одиноким, и от этого было гораздо лучше. Ему было очень горько с тех пор, как она умерла, — он все время чувствовал эту пустоту. Когда он был с Деллой, эта пустота начала снова заполняться. Рана начала заживать. С Деллой он снова начал чувствовать. И эти чувства…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});