Тайна Первого Императора - Екатерина Ермачкова

— Дай правую руку.

И не успела Майя опомниться, как щелкнул на запястье браслет с десятком хрусталиков. — Это накопители на непредвиденный случай. От меня ни на шаг, — продолжил Ноэль инструктаж. — Пока не вернемся обратно, представь, что мы скованы весьма короткой цепью. Единственное исключение — на самом мероприятии. Там передашь книгу мне и постоишь в сторонке, по возможности сливаясь с интерьером. С книгой будет работать Император. После заберешь ее, если его величество не передаст книгу мне.

— Понятно, — кивнула Майя. — Скажи, а кто был первым хранителем?

— Один из сыновей Первого Императора. Он совершил какое-то преступление, и его вычеркнули из книги. Поэтому я не могу сказать тебе его имени.

— Не можешь или не знаешь? — уточнила девочка, натягивая кожаные перчатки в тон одежде, делающие ее руки зрительно гораздо больше.

— Не знаю. Его имя стерто во всех источниках, — бесстрастно ответил Ноэль.

— А как звали его мать? — решила зайти Майя с другой стороны. — Кем она была?

— Насколько я знаю, это одна из его любимых наложниц. А имя можешь уточнить у книги. Так, мы идем? Еще немного рановато, но смысла спать нет, а от портала до дворца нам еще долго добираться.

— Тогда пошли.

* * *

Спустя час они выезжали из столицы Империи. Транспортное средство, конечно, было весьма удобным, но очень медленным. Решив не терять попусту время, она тихонько попросила, если что-то случится неординарное — будить, и удобно растянувшись в паланкине, уснула.

Сколько ей удалось проспать, Майя точно не знала. Когда Ноэль ее растолкал, уже светало. Отогнув краешек шторки, она выглянула наружу.

— Мы уже в Долине Императоров. И сейчас миновали Северные ворота императорского дворца. — С невозмутимым видом бывалого экскурсовода начал Ноэль. — Это весьма закрытое место. Но учитывая характер дела и возраст его величества, заседание пройдет здесь. Сейчас нас пронесут через эту площадь, а дальше, согласно правилам, придется пройтись. Правда, не очень далеко. Нас доведут до комнаты, в которой следует ожидать приглашения. Лучше всего, без крайней необходимости, рот не раскрывать, даже если покажется, что мы одни. На самом деле, у дворцовых стен очень длинные уши.

Конечный пункт путешествия и в самом деле оказался недалеко… по переходам, коридорам, дворикам и комнатам они километра полтора «намотали». Если вспомнить что у нее было на ногах, то остается удивляться, как Майя доковыляла до этой комнаты ожидания, даже ни разу не навернувшись. Красоты дворца, честно говоря, остались незамеченными. Не до того было. Поэтому без карты или проводника выйти обратно Майя и под страхом смерти не смогла бы. Единственное, что ей хорошо запомнилось, — это стража на каждом углу, изображающая из себя предметы интерьера. И то и дело встречающиеся девушки из обслуги дворца в симпатичных форменных платьях. Насколько поняла Майя, то был местный персонал.

В комнате, до которой она добралась на гудящих ногах, Майя сразу заняла ближайшее неудобное для нее кресло (предназначенное для кратковременного ожидания посетителей) и замерла, сосредоточившись на разнообразных вопросах, крутившихся у нее в голове. Посматривая на обложку лежащей на коленях книги, она подумала о матери первого хранителя. Спустя мгновение открылся чистый лист. Изучив список наложниц Императора и полюбовавшись на ряд их имен и дат жизни, поняла, что опять идет по ложному пути, и только прикрыла глаза, собираясь подремать, как их вызвали.

За ними пришел высокий мужчина в официальных дворцовых одеждах, украшенных вставками из золотистой ткани и металла того же цвета; всевозможных цепочек и бляшек там был явный перебор.

— Я так понимаю, вы — хранитель, — обратился он к поднявшейся Майе. И получив в ответ кивок, протянул ей небольшую кисточку. — Если вынесут приговор — вычеркнуть из рода, то ваша задача подойти к книге и этой кистью вычеркнуть означенное лицо из книги. Данную процедуру может осуществлять только хранитель и только этим предметом.

Майя поклонилась, показывая, что все поняла, и так как со стороны Ноэля возражений или корректировок не последовало, взяла из протянутой руки кисть.

— И прошу вас, будьте аккуратны. Те, кто вычеркнут, бесследно пропадают со страниц. И восстановить их обратно невозможно. После церемонии вы вернете кисть мне. Она всегда хранится в Башне Магов.

Майя еще раз поклоном показала, что все поняла, и они покинули комнату. Идти пришлось недалеко. Две пары дверей, у каждой из которых дежурил усиленный наряд охраны, и они на месте. Зал, в котором все собрались, действительно был небольшим, учитывая остальные помещения этого комплекса. На помосте напротив двери располагался резной трон, больше похожий на небольшой диван. Поклонившись синхронно с Ноэлем и их проводником, девочка передала книгу Ноэлю и встала к ранее оговоренному месту у стенки. Только теперь она имела возможность украдкой оглядеть место, в которое попала. Недалеко от трона располагались шесть кресел, в одно из которых опустился их проводник. Пять остальных тоже занимали мужчины разного возраста. Один из них привлек внимание Майи своей черным с золотом одеянием. Чуть приглядевшись, она поняла, что мужчина напоминает ей Ноэля, а значит, скорее всего, его отец. Рассмотреть его не представлялось возможным, так как все сидели лицом к Императору, а к ней соответственно спиной.

Когда она зашла, то поняла, что собрание идет уже давно. И все аргументы «за» и «против» озвучены, обдуманы и приняты к сведению. Книга же является последним аргументом. Рассмотренным заочно, а теперь предъявленным на суд зрителей.

Император принял книгу из рук Ноэля и приложил к ней свой кулон, висевший на груди. Видимо, все прошло как надо. Ноэль отошел подальше, а Император раскрыл книгу и положил ее на столик рядом с троном.

— Кто повинен в смерти принца Митримиэля в 1989 году? — донесся до девочки слабый старческий голос.

В ответ книга засветилась и выдала тот же результат, что и ранее.

— Книга подтверждает виновность Императрицы, ее сыновей и названных сыновей наложниц в порядке, озвученном ранее, — надтреснутым голосом подтвердил Император. — Все виновные будут вычеркнуты из рода и Книги. В соответствии с законами Империи попытка уничтожения Книги карается смертной казнью. Виновные принцы примут смерть до захода солнца путем прикосновения к Книге. Императрица приговаривается к смерти. До казни она будет содержаться в тюрьме тайной стражи как особо опасная преступница. Смертный приговор ей будет приведен в исполнение в день моей смерти.

Возражений у присутствующих не обнаружилось.

— Хранитель, — обратился Император к Майе. — Вычеркните преступников из книги.

В который раз за сегодня Майя поклонилась и направилась к трону, на ходу вынимая из безразмерного рукава, служившего не менее безразмерным карманом, кисточку. Взойдя на помост, она опустилась на колени за столик рядом с книгой и, развернув томик к себе, начала вычеркивать имена из все еще открытого списка заговорщиков. Стоило провести кончиком кисти, как имя пересекала тонкая красная полоса, шрифт заметно уменьшался, а затем надпись блекла.

— Теперь, когда страницы опустели, — раздался суровый голос над головой, стоило Майе зачеркнуть последнее имя, — приведите осужденных, и пусть они коснутся книги. Если она их пощадит, то такова воля небес и предков. Если же нет, то и это будет их волей.

Принцев заводили по одному и зачитывали приговор. А потом они касались книги и рассыпались прахом — всего шестнадцать человек. Но можно ли назвать людьми тех, кто убил своего брата, его семью и еще сотни других людей из алчности и трусости? Книга не пощадила и бывшего наследного принца. Как догадалась Майя, он лишился права прикасаться к книге в тот момент, когда она его вычеркнула.

— С сегодняшнего дня, — устало провозгласил Император, — моим наследником является принц Алфей.

Глава 12

Прошло уже минут десять, как Император покинул помещение, а Майя так и продолжала сидеть на коленях рядом со столиком у трона, на котором лежала книга. А сидела она там по очень простой причине. Когда нужно было вычеркивать из книги — Император ее позвал. А вот на то, чтобы она поднялась с помоста, на котором сидела, распоряжений не было. Так Майя и просидела всю казнь ближе всех к осужденным. Буквально в метре от нее находилась неаккуратная кучка праха — вот и все, что осталось от шестнадцати человек. Она видела глаза каждого из них. В них было все что угодно: страх, злоба, мольба о пощаде. Не было там лишь раскаяния в содеянном.

Все они, касаясь книги, до конца не верили, что умрут. Не могли поверить, что спустя столько лет, кара настигла их.