Моя бывшая будущая невеста - Николь Келлер

С острыми шипами.

То, что нужно.

Совершенно не жалея цветов, размахиваюсь и от души бью ими по лицу Хакимова, оставляя такие же кроваво-красные царапины. Кадыров же не то, что не пытается меня остановить — отходит в сторону, чтобы не мешать.

Когда я, запыхавшаяся и удовлетворенная, бросаю прямо на подъездный пол остатки букета, Тимур Назарович на полном серьезе произносит:

— Это вы еще пожалели нахала, Тея Валерьевна. Я бы еще и по заднице отхлестал.

— Я не кровожадная, — на этих словах Хакимов кидает на меня яростный взгляд, доставая из царапины очередной шип. Давид считает иначе, видимо. — Просто за справедливость.

Кадыров пихает Давида в бок, на что тот матерится сквозь зубы, но поворачивается ко мне и как можно спокойнее произносит:

— Тея, я хотел извиниться за те слова и вообще то, что произошло в зале совещаний…

— Я же сказала — мне не нужны твои извинения, Давид. Мне от них фиолетово. Если это все, ради чего ты приперся сюда с утра, то я тебе сочувствую. А теперь извини, мне пора.

Разворачиваюсь, чтобы вернуться в квартиру, но не успеваю и шага сделать, как меня останавливает ровный и вежливый голос Кадырова.

— Я приношу вам извинения за данный инцидент, Тея Валерьевна. Мне очень жаль, что так вышло. Но я просил бы вернуться вас на работу. — Не успеваю и рта раскрыть, как Тимур Назарович опережает меня. — Я понимаю, что, возможно, вы не желаете возвращаться в штат, и принимаю ваше решение. Но я настаиваю, чтобы делом Сафронова занимались именно вы. Я утрою ваш гонорар. Кроме вас с этим процессом никто не справится. Пожалуйста.

То ли баснословная сумма, то ли «волшебное» слово в конце заставляют меня почти согласиться. Но я все еще в сомнениях, и Тимур достает главный козырь:

— Завтра Давид Тагирович улетает в командировку на месяц, так что вы точно не будете сталкиваться с ним все это время. А в будущем я обещаю все организовать так, чтобы ваш контакт был сведен к минимуму.

Я раздумываю, закусив губу. Я, возможно, и дура, но…Мне нужны деньги. И я привыкла доводить начатое до конца. Тем более, что и дело-то интересное.

— Только из уважения к вам, Тимур Назарович. И никаких контактов с Хакимовым. И в штат, разумеется, я не вернусь.

— Я гарантирую, что за время судебного процесса вы не пересечетесь с Давидом Тагировичем. Либо, по делу, только в моем присутствии.

Давид испепеляет меня взглядом исподлобья, на что я довольно улыбаюсь. Вот так, засранец.

— Договорились.

Знала бы, что это решение станет для меня фатальным, бежала бы в квартиру, сверкая пятками, и заперлась на все замки…

Глава 27

Тея

Я успеваю добраться до кухни, сделать себе кофе, скинуть полотенце с головы и слегка подсушить волосы, как снова раздается звонок в дверь.

— Да кого там опять принесло?! — с грохотом и раздражением ставлю кружку на стол и иду открывать. Не хочется, но придется: этот посетитель тоже настойчив.

Резко распахиваю дверь, думая, что Хакимов не все сказал, но за дверью оказывается Захар. Взволнованный и напряженный. Посреди рабочего дня. Стоит передо мной и жадно меня разглядывает. Потому что я все еще в шелковом халатике, под которым у меня ничего нет.

— Захар?

— Черт возьми, Тея, у меня из-за тебя седые волосы появятся раньше времени!

Вроде бы сказано в шутку, но в голосе Захара ни капли веселья. Его глаза буквально ощупывают меня с головы до ног без какого — либо сексуального подтекста. Как будто ищут повреждения.

— Почему на звонки не отвечаешь, дурочка? — смягчается его голос, и мужчина пытается выдавить подобие улыбки из себя. Он волновался, это правда. Волновался за меня. Хотя, по сути, мы…непонятно кто друг другу. Уже вышли за пределы френдзоны, но еще не пара.

Это очень трогательно. До слез. Что есть в этом мире кто-то, кому я такая пустая не безразлична. Кто готов обо мне заботиться и оберегать от всех невзгод. Только я бездушная, проклята и не могу ответить Захару взаимностью. С каждым днем я понимаю это все четче.

— Проходи, пожалуйста, — спохватившись, отодвигаюсь в сторону и пропускаю мужчину в квартиру. — Кофе будешь? Я только что сварила.

По тяжелым шагам за спиной слышу, что Захар следует за мной. Как и напряжение, повисшее между нами.

— Так почему ты не отвечала на мои звонки? — Захар отпивает кофе и продолжает бурить меня тяжелым внимательным взглядом. — Опять? Это все из-за таблеток?

Когда-то, пару месяцев назад, а, кажется, что в прошлой жизни, очередной «приступ» случился на глазах у Захара. На очередной встрече мы гуляли в парке, шутили, общались и наслаждались вкусным кофе. И совершенно неожиданно, впервые за все эти годы я встретила одногруппницу из медицинского. С коляской. В которой лежал очаровательный пухлощекий малыш.

И она без умолку болтала о нем, достала из коляски и несколько раз подряд спросила, похож ли он на нее. Рассказывала, как ей трудно, ведь помощи бабушек и дедушек нет, рассказывала, как счастлив муж, тоже наш одногруппник, и что она не отошла от этих родов, а он уже просит второго. И она обязательно ему его родит.

Даже пыталась дать мне подержать малыша. Я отказалась и дышала, как меня учили. Я почти справилась, внутренне даже гордилась собой, но потом она задала вопрос, который всегда служит триггером для меня.

«А ты не успела обзавестись таким вот карапузом? Или пока не планируешь? Я помню, что ты без ума от детей».

И все. Все мои труды последних десяти минут насмарку.

Я понимаю, что лечу в темную бездну, что дышать становится чертовски сложно, и что контроль, который мне удавалось сохранять во время диалога, напрочь утерян.

Я помню, как с силой сжала руку Захара, и он понял все без слов. Даже попрощался за меня с одногруппницей и, приобняв за талию, повел меня, трясущуюся как осиновый лист, к выходу из парка.