Власть книжного червя. Том 3 (ЛП) - Kazuki Miya

— Хм-м. Так значит, вам нужны деревья с мягкими, тонкими и длинными волокнами как у фоли́на? — спросил дедушка.

— Верно. И чем моложе дерево, тем лучше. Есть ли что-нибудь на примете? — ответила я, передвигаясь по горной дороге на одноместном пандомобильчике.

Бригитта шла первой, за ней Дамуэль, после него я и дедушка, а за нами Лутц, Гил и служители.

— Думаю, подойдёт ринфа́й или шиссуи́р. Если вы хотите магические деревья, то нансейв и эйфон.

— Я согласна с его мнением, — сказала Бригитта. — Давайте сегодня займёмся сокращением численности нансейвов и эйфонов.

Дедушка рассказал нам всё, что знал о деревьях, которые не росли в Эренфесте. Среди множества незнакомых названий нашлось четыре вида с мягкой древесиной, так что их по́росль должна подойти для изготовления бумаги. Лутц и Гил старательно записывали в диптихи названия деревьев, их характерные признаки и отличия.

— Нансейвы и эйфоны — самые распространённые магические деревья в этом сезоне, так что сегодня мы обязательно на них наткнёмся. Даже местные жители могут срубить их без особых проблем, если знают как, — объяснила Бригитта.

По пути она также рассказывала служителям о том, какие плоды и грибы съедобны, а какие ядовиты. Так мы и шли, собирая по пути то, что съедобно, пока дедушка внезапно не остановился. Он прищурился и указал в сторону.

— Смотрите, юная госпожа, вон там нансейв.

— Дерево ходит?! — удивлённо воскликнула я.

В том месте, куда указывал дедушка, шёл невысокий кустарник, где-то по колено взрослого человека. Его корни двигались, словно ноги. Кустарник шёл достаточно медленно, так что даже я могла бы его догнать. Однако то, что этот куст двигался — само по себе было странным. Если нансейвы могут самостоятельно передвигаться, то не делает ли это их ближе к животным, чем к растениям?

— Нансейв ищет большое и здоровое дерево, которое мог бы оплести корнями и поместить под его кору семена. Эти паразитические семена высасывают все соки из дерева, прорастают через засохшую кору и выходят наружу, — объяснил дедушка.

— Проще говоря, это деревья-паразиты, уничтожающие большие деревья, — сказала Бригитта, крепко схватив один из нансейвов, отрезала ножом мягкие извивающиеся корни, после чего бросила их в мешок. — Поскольку эти корни поглощают древесные соки, не выкидывайте их.

Выслушав предупреждение Бригитты, служители кивнули.

— Юная госпожа, вон там виднеется большое упавшее дерево. Судя по тому, как оно высохло, там наверняка много нансейвов. Не могли бы вы о них позаботиться? — попросил дедушка Бригитту.

— Конечно. А вы пока сядьте и отдохните, — ответила Бригитта, ярко улыбнувшись, после чего сразу же убежала с ножом в сторону упавшего дерева.

— И я помогу! Они ходят так медленно, что даже я могу их догнать. Давайте играть, кто сможет нарубить больше!

— Госпожа Розмайн?! — воскликнул Дамуэль.

Лутц и Гил, вдохновлённые моим энтузиазмом, побежали к упавшему дереву со своими ножами, а за ними и я на пандочке. Последним следовал удивлённый Дамуэль.

— Вижу одного! — закричала я.

Хотя нансейвы и представляли собой низкие кустарники, то что они шевелились, делало их весьма заметными среди остальных деревьев. Я вылезла из пандомобиля и с радостным выкриком схватила шагающий куст обеими руками. В отличие от Бригитты, я не могла держать его лишь одной рукой. А что ещё хуже, требовалась определённая сноровка, чтобы удержать нансейв, о чём я не догадывалась. Пойманный мною нансейв так упорно перебирал корнями, что я не смогла надолго его удержать.

— Ой-ой!

Я уронила нансейв прежде, чем успела достать нож. Дамуэль быстро схватил сбежавший от меня куст.

— Дамуэль, это я нашла этот нансейв! — возмутилась я, обиженно посмотрев на него, чувствуя, что мою добычу украли.

Дамуэль тяжело вздохнул и ответил.

— Конечно же, он ваш. Я собирался просто подержать его, пока вы отрезаете корни.

— Да, предоставь это мне.

Я влила в нож для сбора магическую силу, а затем отрезала корни нансейва и убрала их в сумку. Как и у Бригитты, даже отрезанные, они продолжали шевелиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ура! Дамуэль, у меня получилось!

— Там есть ещё. Пойдёмте. О, но, пожалуйста, используйте для передвижения ездового зверя.

Когда я, благодаря моему верному рыцарю сопровождения, смогла порубить три нансейва, внезапно послышался странный напев. Его нельзя было назвать красивым, словно у сирен, что завлекают моряков. Скорее он напоминал хриплый крик или пение рокера, который с упоением драл глотку. Неужели кто-то и правда поёт в таком месте?

— Что это? — спросила я.

— Эм-м… Давайте не будем приближаться к тому, чего мы не понимаем, а сначала спросим нашего провожатого.

Тем не менее пение становилось всё громче и громче, что очень беспокоило. Мне нужно было узнать, что это такое. К тому же напев стал громче, и теперь я могла различить, что на самом деле голосов несколько.

— Дамуэль, почему бы нам просто не пойти и не проверить?

— Исключено. Это слишком подозрительно.

Я чувствовала неодобрительный взгляд Дамуэля, и у меня не осталось другого выбора, кроме как вернуться к тому месту, где нас ждал дедушка. Когда мы дошли до него, у его ног уже лежала небольшая горка из примерно десяти нансейвов, собранных Бригиттой. Когда я рассказала Бригитте, которая в тот момент пила воду из фляги, о странном пении здесь в горах, она мгновенно кивнула.

— Это магическое дерево эйфон. Такие деревья, конечно, весьма шумные, но не представляют реальной угрозы.

Как оказалось, если эйфон один, то он поёт достаточно тихо, но если в пределах слышимости оказываются другие эйфоны, то они будут петь всё громче и громче, словно соревнуясь. Пусть мне всё и объяснили, в существование таких деревьев поверить было сложно.

— Учитывая, что вы услышали несколько голосов, нам нужно поспешить и порубить их, пока они не стали действительно громкими, — продолжила Бригитта.

В то время, как мы ждали, пока служители соберутся, чтобы Бригитта могла научить их, как следует рубить эйфоны, пение становилось всё более и более громким.

— Юная госпожа, что-то они сильно расшумелись, — отметил дедушка.

После этого мы все направились к источнику шума. Я была единственной, кто передвигался на ездовом звере, тем не менее я чувствовала радость, что не отстаю. Моя пандочка замечательная.

* * *

Я слышала, что из-за деревьев помимо пения доносятся шорохи и шелест листвы, хотя ветра не было. Когда мы приблизились к источнику шума, «пение» стало настолько громким, что если бы я не вела пандомобиль, то обязательно заткнула бы уши.

— Ух ты, а они в ударе, — пробормотала я.

Как оказалось, шелест листьев, дополнявший странное пение, был вызван совсем не ветром. Эйфоны пели, раскачивая ветками так, словно трясли головами. Все ошеломлённо уставились на эти поющие деревья.

— О-о! О-о! О-о! У-а-а-а-а-а!

Внезапно один из эйфонов издал настолько оглушительный крик, что я пискнула и заткнула уши. Краем глаза я заметила, что служители тоже прикрывали свои. Невероятно громкий звук доносился из чего-то вроде дупла. Издали я решила, что это песня, поскольку чувствовала некий ритм, однако это всё же был просто некий набор звуков.

Мгновение спустя на громкий крик отреагировал ещё один эйфон и начал энергично трясти ветками.

— У-у! У-у-у! У-а-а-а-а-а!

Кажется, в окрестностях находилось немало эйфонов, так как их «пение» доносилось отовсюду, словно каждый хотел заявить о себе.

— У-о! У-о! Йе-е-е!

Их вопли невероятно раздражали. Эйфоны были совершенно невыносимы. На мой взгляд слова о том, что они «не представляют реальной угрозы» — явно не соответствуют действительности.

— Госпожа Розмайн, этот подойдёт в качестве сырья для бумаги? — спросила Бригитта, направляясь ко мне.

Я взглянула на эйфон, который был даже крупнее, чем она, и покачала головой.

— Думаю, что больши́е выросли слишком сильно и уже не годятся для изготовления бумаги, а вот маленькие, скорее всего, подойдут.