Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции - Лев Кривицкий

Итак, антропогенезу предшествовала эволюция значительного числа видов человекообразных обезьян, одна из линий развития которых привела к появлению человека. Происхождение этих обезьян мы знаем с определённой вероятностью, опирающейся на данные современной палеонтологии. Предполагается, что их предками были парапитеки, древесные обезьяны, которые в свою очередь произошли от насекомоядных млекопитающих, похожих на современных тупай. Около 35 млн. лет назад одна из ветвей парапитеков стала исходной формой для целого ряда видов дриопитеков, древнейших человекообразных обезьян. Хотя название «дриопитеки» означает «древесные обезьяны», эти обезьяны, отделившиеся от своих предков около 15 млн. лет назад, вели не полностью древесный образ жизни, а с течением времени всё чаще переходили к полуназемному существованию.

Большинство антропологов именно дриопитеков считает наиболее вероятными кандидатами на роль предков современных человекообразных обезьян и человека. Дриопитеки жили стадами и распространились по разным континентам. Наиболее примитивные их представители найдены в Египте. Два вида дриопитеков обитали в Европе, причём один из этих видов был значительно крупнее другого. Эти дриопитеки по некоторым особенностям строения костного скелета близки к современным африканским обезьянам и даже ближе к человеку, чем они.

В 1932 г. в Северной Индии английский палеонтолог Дж. Льюис нашёл останки одного из типов дриопитеков, которому в честь индийского бога Рамы дал название рамапитека. Жизнь этой обезьяны протекала около 14 млн. лет назад. В дальнейшем различные формы рамапитеков были обнаружены в Индии, Пакистане, Китае, Турции, Венгрии, Греции, Кении (Восточная Африка) и на территории других стран. К рамапитекам относят и огромную обезьяну, получившую название гигантопитека. Судя по её массивным зубам, вес этой обезьяны составлял не менее 250 кг, а рост доходил до 3 метров. Эволюция данного вида пошла по пути наращивания размеров и массы тела, что определялось, по-видимому, изобилием растительной пищи и давало определённые преимущества, защищая гиганта от нападений хищников. Однако гигантизм, по-видимому, сделал ненужным дальнейшую прогрессивную эволюцию этих приматов.

Другие рамапитеки имели рост не более метра, уменьшенные клыки, питались плодами, зернами, корнями, большую часть времени проводили на деревьях, но часто спускались и на поверхность земли, могли передвигаться на задних лапах. Приблизительно с 6 млн. лет назад наблюдается небывалый расцвет человекообразных обезьян, число видов которых в разных частях Евразийско-Африканского суперконтинента насчитывалось более ста. Все они вели полудревесно-полуназемный образ жизни, мало отличающийся от современных шимпанзе и горилл.

Глобальный процесс образования степей – саванн, прерий, пампас – нанёс непоправимый ущерб эволюции человекообразных обезьян. Климат стал более засушливым, стали редеть густые леса, резко сократилась площадь, занимаемая ими. Огромное большинство видов человекообразных вымерло, не сумев приспособиться к изменению среды, перенаселённости оставшихся лесных массивов и исчезновению ранее изобильных пищевых ресурсов.

Особенно сложное положение сложилось в Африке, где с образованием Восточно-Африканского рифта саванны с их высокими травами стали особенно активно вытеснять леса, а значительная часть тропических лесов, требующая для осуществления жизненных процессов больших количеств влаги, стала засыхать и погибать. В этих условиях выжить могли только те виды человекообразных обезьян, которые покинули перенаселённые леса и стали активными завоевателями саванн. Но завоевание новой среды требовало морфофизиологической перестройки всего организма.

Так и возник морфофизиологический тип предшественников человека, получивших в антропологии название австралопитеков, т. е. южных обезьян. В саванне их ждали большие испытания и тяжёлая борьба за существование. Быстроногие звери, опасные хищники, змеи, изнурительная жара днём, холод ночью, ливни, пронизывающие ветры. Всё это грозило полным вымиранием и повышало интенсивность естественного отбора, т. е. быстро умертвляло не сумевших приспособиться и обусловливало выживание наиболее мобилизованных, повышало уровень мобилизации выживших.

Переселившись в саванну и перейдя к наземному образу жизни, эти южно-африканские и восточноафриканские обезьяны вынуждены были перестраивать свой способ питания и добывания пищи. Ими был утерян тропический «рай» с его сладкими плодами и тенистыми деревьями. Новая очень опасная и сложная среда, в которой оказались эти обезьяны, была изучена исследователями на основе анализа остатков растений, пыльцы, осадочных пород и ископаемых животных, а также путём сравнения этих сведений с условиями современной африканской саванны и обстоятельствами жизни её обитателей.

В какой-то мере потеря лесного «рая» с его вегетарианской по преимуществу пищей компенсировалась для этих новых завоевателей земной суши огромным богатством и разнообразием животного населения травянистой степи и наличием весьма специфической растительной пищи. Если пропитание в тропическом лесу мало зависело от времён года, то в саванне резкие сезонные изменения в составе и характере пищи побуждали к гибкому приспособлению, заставляли расширять диапазон потребляемой пищи и благодаря этому подпитывать организм разнообразными веществами.

Огромные стада копытных, питавшихся буйными травами, невероятное разнообразие мелких зверьков, главным образом грызунов, множество пресмыкающихся, различных видов хищников, охотившихся на этих животных – таково было животное население степной среды. Это разнообразие предрасполагало к развитию форм защиты от нападений и способов охоты для обретения белковой пищи.

При этом условия саванны для всех её обитателей были весьма суровы. Жизнь в саванне открывала новые возможности, но вынуждала к постоянному напряжению сил. Одной из главных особенностей природы африканских степей является перепад количества осадков, орошающих почву. До 10 месяцев в году длится сухой сезон и около 2 месяцев выпадает огромное количество тропических ливней. Всё живое вынуждено было приспосабливаться к этому природному режиму. Во время засухи замедляется рост степных трав, они приобретают бурый оттенок, стебли становятся жёсткими, теряют белковое содержание и витамины. Стада травоядных в засушливые периоды стягиваются на берега рек и озёр, к водопоям и наличию сочных трав. Сюда же направляются хищники для охоты. Местообитания степных обезьян также располагались поблизости от крупных водоёмов.

В засушливые периоды после высыхания трав эти обезьяны могли использовать в качестве пищи только семена, корневища и луковицы растений. Это была жёсткая пища, которая требовала не только длительного пережёвывания, но и добывания усилиями рук. Семена злаковых растений нужно было срывать с жёстких стеблей, а корни и луковицы – выкапывать. При такой биологической работе руки быстро травмировались и начинали болеть, соответственно возникала потребность в использовании различных предметов – кусков дерева, коры, камней, костей животных. В конце сухого сезона многочисленные степные птицы откладывали яйца, мелкие зверьки впадали в спячку. Возникала возможность подпитываться яйцами, мелкими зверьками, моллюсками на берегах рек и озёр. Всё это предрасполагало к всеядности.

Научное исследование «южных» обезьян началось ещё в 20-е годы XX века. В 1924 г. профессор Иоганнесбургского университета Р. Дарт обнаружил в пещере Таунг в Южной Африке череп странной обезьяны, не взрослой, а подросткового возраста, получившей шутливое название «бэби из Таунга». Объём мозга этого подростка составлял 520 см2, тогда как у взрослых шимпанзе, ближайших родственников человека он достигает 320–480 см3. Обезьяна обладала менее скошенным лбом, чем обычные обезьяны, у неё почти не выделялись надбровные дуги, её зубы были ближе к человеческим, чем у обычных обезьян. Сделав необходимые промеры, Дарт пришёл к убеждению, что им найдена промежуточная форма между обезьяной и человеком. Дарт причислил свою находку к роду австралопитеков, произведя это название от лат. «аустралис» – южный и «питекус» – обезьяна. Так «бэби из Таунга» открыл целую эпоху изучения австралопитеков. Однако антропологи первоначально не принимали утверждения Дарта о близости этой обезьяны к человеку, справедливо указывая на то, что детские черты человекообразных обезьян всегда больше напоминают человеческие, чем взрослые, так что до сих пор пользуется популярностью гипотеза о том, что человек произошёл посредством неотении, т. е. закрепления у взрослых недоразвитых инфантильных особенностей предков. На самом же деле у детёнышей обезьян просто не успевают развиться типично обезьяньи особенности внешности.