Всемирная история без цензуры. В циничных фактах и щекотливых мифах - Мария Баганова

Это было плохим решением: тяжелый климат и болезни причинили войску огромный урон, уничтожив три четверти его состава. К тому же воины Александра то и дело выходили на берег и грабили прибрежные земли. В таких стычках погибло очень много народу, в одной из них сильно ранен был и сам Александр: стрела пробила панцирь и глубоко вонзилась в кость около соска. К тому же он получил и удар дубиной по голове. Друзья не дали добить его, прикрыв своими телами, и он нашел еще в себе силы сам убить подбежавшего к нему индийского воина.

Уже потерявшего сознание, его отнесли в палатку. В лагере тотчас же распространился слух, что царь мертв. Извлечь толстое и широкое острие стрелы было трудно, Александр впал в глубокий обморок и действительно был на волосок от смерти. Потом еще долгое время он был слаб и нуждался в лечении и покое.

Плутарх передает рассказ о странном и пугающем самоубийстве одного из друзей Александра — Калана. Он долгое время страдал болезнью желудка и не видел от нее избавления.

«…Калан… попросил соорудить для себя костер. Подъехав к костру на коне, он помолился, окропил себя, словно жертвенное животное, и срезал со своей головы клок волос в приношение богам. Затем, взойдя на костер, он попрощался с присутствовавшими македонянами, попросил их и царя провести этот день в веселой попойке и сказал, что царя он вскоре увидит в Вавилоне. Произнеся эти слова, он лег и укрылся с головой. Огонь подбирался все ближе, но он не двинулся с места, не шевельнул ни рукой, ни ногой. Так он принес себя в жертву богам по древнему обычаю мудрецов своей страны».

Клавдий Элиан:

«Достославна и в глазах многих достойна восхищения кончина индийца Калана. Она такова: Калан, индийский мудрец, замыслив освободиться от уз тела, торжественно простился с Александром и прочими македонцами, сказал прости своей жизни, после чего сложил костер в самом прекрасном из вавилонских предместий (костер был из сухих и благовонных веток кедра, туи, кипариса, мирта и лавра) и, окончив бег — свое привычное телесное упражнение, поднялся, увенчанный венком из тростника, на его середину. Солнце осветило Калана, и он молитвенно пал ниц — это было знаком, чтобы воины разожгли костер. После этого мудрец недвижимо продолжал стоять, уже объятый огнем, и не дрогнул, пока не испустил дух. Даже Александр, как передают, был поражен и сказал, что Калан сражался с более сильным противником, чем он, ибо Александру пришлось бороться с Пором, Таксилом и Дарием, а Калану — с мучениями и смертью».

После его самосожжения состоялся пир, на котором было проведено знаменитое состязание в умении пить. Больше всех выпил некий македонец по имени Промах, который дошел до четырех хоев; в награду он получил венок ценою в талант, но через три дня скончался. Кроме него от отравления алкоголем умер еще сорок один человек.

Тогда мало кто обратил внимание на странные слова Калана насчет «свидания в Вавилоне», но они, увы, оказались пророческими. Эпидемия неизвестной болезни распространилась в войске. Современные врачи предполагают, что это была одна из самых тяжелых форм малярии, которая давала осложнения либо на легкие, либо на кровь.

Поначалу она казалась обычной лихорадкой и не вызывала опасений, но затем могло последовать резкое ухудшение и смерть.

Одной из первых ее жертв стал лучший друг Александра — Гефестион. Первое время врачи не предполагали ничего опасного, и он продолжал бывать на празднествах и участвовать в пирах, невзирая на недомогание и жар. Но внезапно ему стало хуже. Гефестион попросил позвать к нему Александра — но когда тот явился, больной был уже мертв.

Горе Александра не знало границ, он приказал в знак траура остричь гривы у коней и мулов, снял зубцы с крепостных стен близлежащих городов, распял на кресте несчастного врача, на долгое время запретил в лагере играть на флейте и вообще не мог слышать звуков музыки.

Клавдий Элиан:

«Когда Гефестион умер, Александр бросил в погребальный костер оружие, золото, серебро и драгоценную персидскую одежду. Он также на гомеровский лад отрезал прядь своих волос, подражая Ахиллу. Но царь горевал необузданнее и сильнее этого героя: он занес руку на экбатанский акрополь. Все, включая срезанные волосы, по моему мнению, было вполне в греческом духе. Покушение же на стены Экбатан положило начало варварским поступкам царя. Александр отказался от своей обычной одежды и весь отдался печали, любви и слезам.

Гефестион умер под Экбатанами. Некоторые считают, что всем, что было учреждено для похорон Гефестиона, воспользовались на похоронных торжествах в честь самого Александра, ибо смерть постигла царя, когда траурные обряды по Гефестиону еще не были исполнены».

Плутарх:

«Утешением в скорби для Александра была война, которую он превратил в охоту на людей: покорив племя коссеев, он перебил всех способных носить оружие. И это называли заупокойною жертвой в честь Гефестиона. На похороны, сооружение могильного кургана и на убранство, потребное для исполнения всех обрядов, Александр решил потратить десять тысяч талантов».

Начиная с этого момента, древним биографам Александра уже трудно убедить себя и читателей в том, что его разум сохранял ясность. Завоевав полмира, он занялся тем, что проводил огромные дорогостоящие праздники, возводил никому не нужные дворцы и мечтал о новом походе — в Аравию. Еще оставшиеся в живых друзья не могли доверять ему и боялись диких внезапных вспышек ярости царя.

Смерть

Вскоре после возвращения в Вавилон Александр ощутил первый приступ болезни, ставшей для него смертельной. Это случилось на пиру: в тот раз царь пил больше обычного, видимо страдая от постоянной жажды. К концу дня его стало лихорадить.

Второй приступ случился на следующий день в купальне: царь почувствовал сильнейший озноб, несмотря на то что вода была нагрета как обычно. Затем, казалось, что болезнь отступила, но ночью последовал еще один приступ. Несколько дней болезнь не проявлялась в острой форме, периоды почти нормального самочувствия чередовались с приступами лихорадки, отнимавшими у царя силы. Видимо, это была та же зараза, что погубила Гефестиона.

На четвертый день жар усилился, и всю ночь Александр чувствовал себя очень плохо, и весь следующий день его лихорадило, однако он еще продолжал заниматься делами.

Так прошло еще три дня, на четвертый у Александра случился новый сильный приступ лихорадки, после которого уже не смог сам подняться на ноги. А на следующий день он не мог и говорить.

Македоняне заподозрили, что царь уже мертв; с криком и угрозами они потребовали у царских товарищей, чтобы их пропустили во дворец. Двери дворца были открыты, и македоняне в одних хитонах по одному прошли мимо ложа царя. Посланные в храм бога Сераписа спросили, не следует ли перенести Александра в его храм. Так поступали многие больные, моля божество об исцелении. Но оракул ответил, что Александру лучше оставаться там, где он есть.

На двадцать восьмой день месяца десия к вечеру Александр скончался. Соотнеся календарь греков с современным, дату его смерти можно определить как 13 июня 323 года до н. э. Ему было тридцать три года, процарствовал он тринадцать лет.

Клавдий Элиан:

«Александр, сын Филиппа и Олимпиады, окончил жизнь в Вавилоне, хотя и мнил себя отпрыском Зевса. Так как его соратники спорили за власть, тело царя оставалось без погребения, чего не лишены даже последние нищие, ведь человеку свойственно удалять мертвеца с людских глаз. Тело же Александра лежало в течение тридцати дней…»

Потом вдруг какой-то предсказатель объявил, что тот властитель, который похоронит Александра в своих владениях, будет править вечно. После этого среди сподвижников Александра началось соперничество: каждый стремился перенести останки царя в пределы своих владений как драгоценный залог непоколебимой прочности власти.

Тело Александра было набальзамировано и помещено в золотой саркофаг. На долгое время оно стало предметом борьбы наследников великого завоевателя. Место его окончательного успокоения неизвестно, несмотря на то что многие археологи пытались найти гробницу. Искали в Месопотамии, в Македонии, в египетской Александрии, куда, по преданию, перевез его Птолемей.

Согласно последним версиям, наиболее вероятно обнаружить саркофаг Александра Великого в Египте, в оазисе Сиви, на границе с Ливией. К сожалению, мусульманское духовенство категорически отказывается дать разрешение на раскопки, так как в оазисе находятся руины древней мечети.

Сразу после смерти Александра огромная империя начала распадаться. Своих старых верных друзей великий завоеватель растерял, а те, что остались, теперь заботились только о личной выгоде. В результате ожесточенных споров решили избрать царем слабоумного Арридея, а сына Роксаны считать его соправителем, дожидаясь, пока он не достигнет совершеннолетия. Империю разделили на сатрапии и поделили между военачальниками. Это устройство продержалось два года, а затем стало стремительно рушиться. Немало способствовала этому и старая Олимпиада, вдруг поверившая слухам о том, что ее сына отравили. По этому обвинению многие были казнены.