Запретные чувства - Маша Драч

в кулаки.

Не дожидаясь ответа от Артёма, я обошла его и уже по знакомому маршруту направилась в уборную. Мои щёки просто полыхали. Сердце билось так быстро, будто я несколько часов бежала без передышки. Кажется, это был адреналин. Я не кричала и не бросалась на Артёма, говорила спокойно, но меня всё равно потряхивало.

Последний раз на эмоциях я разговаривала с Русланом. В тот вечер, когда хотела затолкать ему деньги в рот. В тот день Артём снова меня караулил и часть негатива, что предназначалась ему, выплеснулась на Руслана.

Руслан… Тоска снова заскребла под рёбрами.

Я закрылась в уборной и присела на краешек ванны. Постепенно ритм сердца пришел в норму. Кровь чуть отхлынула от лица. Мое прежнее состояние вернулось. Веселиться совсем не хотелось. Хотя вечеринка была неплохой. Ничем не хуже тех, на каких я успела побывать за всё время своей студенческой жизни.

Поднявшись, я подошла к зеркалу, вымыла руки и твёрдо решила, что поеду в общежитие. Мне здесь делать нечего. Тем более, вряд ли Артём, поджав хвост, убежит. А находиться с ним в одном помещении у меня не было никакого желания.

Открыв дверь, я тут же застыла на месте. Артём стоял напротив. Всего несколько секунд. Затем его пятерня опустилась на мою грудную клетку и с ощутимой силой толкнула назад. Боль вспыхнула мгновенно. Я едва удержалась на ногах, врезавшись поясницей в ребро раковины.

Глаза Артёма полыхали неадекватностью. Он вошел в ванную, защелкнул дверь изнутри и направился ко мне. В эту секунду в моей голове образовалась какая-то странная пустота. Все мысли, что еще минуту назад не давали мне покоя — исчезли. Остались только инстинкты.

— Если я буду сзади, то ты точно не заблюешь мои кроссовки, — прошептал Артём.

Он резко схватил меня за руку и заломил ее за спину. Стало больно. Я не растерялась и попыталась второй ударить куда придётся, но Артём проявил невероятную ловкость. Он перехватил и вторую мою руку и также завёл ее за спину.

— Нет! — вскрикнула я. — Отпусти!

Артём прижал меня щекой к прохладной гранитной поверхности столешницы. Он ничего не говорил. Просто действовал. Мне не было страшно. Вслед за мыслями улетучились и эмоции. Я просто знала одно — нужно всеми силами выбраться.

Мои ноги остались свободны, и сейчас это было мое единственное преимущество. Я начала пятками, как ошалелая, бить по ступням Артёма. Он был обут в свои пресловутые кроссовки, которые выглядели как новенькие, потому что Артём всегда и везде ездит на своей крутой тачке. Игнорируя нормы приличия, он даже по чужой квартире ходил обутым. И сейчас было просто до слёз обидно. Потому что мои попытки оттоптать его ноги оказались бесполезны.

Перехватив мои запястья одной рукой, другой Артём принялся расстёгивать мои джинсы. Не знаю, как у меня так получилось — всё происходило как в тумане — я ударила его пяткой между ног. Ударила несильно, потому что Артёма в эту же секунду не согнуло пополам, но сумела выбить для себя несколько спасительных секунд.

Высвободив одну руку, не раздумывая схватилась за тяжелый стеклянный стакан, в котором стояли несколько зубных щёток и тюбик с пастой. И бросила его прямо в Артёма. Он отпустил мою вторую руку и увернулся. Дальше всё происходило, как в ускоренной съёмке. Я хваталась за всё, что могло бы стать оружием и обращала против Артёма. Бросала мыльницу, флаконы с духами и даже картонную коробку с салфетками, от которой совершенно не было никакого толку.

Когда Артём снова попытался меня схватить я расцарапала ему лицо. Маникюр у меня пусть никогда не был длинным, зато ногти здоровые. Я разодрала ему щеку. На коже почти сразу выступили малюсенькие капельки крови.

Кто-то дёрнул за ручку двери, затем постучал.

— Эй! Вы там долго?! — это был чей-то женский голос, который я слышала где-то в отдалении.

Кровь сильно шумела в ушах, пожирая все внешние звуки.

Артём коснулся своей щеки и посмотрел на кровь, что осталась у него на кончиках пальцев.

— Ну ты и тварь, — сдавленно процедил он и снова ринулся в мою сторону.

Где-то на периферии сознания мелькнула мысль, что теперь Артём просто захочет меня прикончить. Его глаза налились кровью, а на лбу вздулась жилка. Артём хотел меня ударить. Я видела его крупный кулак с острыми косточками. Мне чудом удалось увернуться, потому что в следующую секунду я услышала треск. Кулак Артёма влетел в зеркало, и оно тут же обросло «паутинкой» трещин.

— Вы что там делаете?! — снова донесся за дверью женский голос.

— Тварь, — повторил Артём и схватил меня за горло второй рукой.

Кислород мгновенно был перекрыт. Кровь в ушах зашумела еще сильней, а в висках вдруг так тесно стало.

— Пусти, — прохрипела я, вонзаясь ногтями в кожу на руке.

Артём даже не шелохнулся. Он был невменяем. Глаза какие-то стеклянные.

— Тупая тварь, — процедил он. — Я беру, а ты даешь. Иначе быть не может.

У меня начала кружиться голова.

— Лия, ты там?! — послышался уже голос Стёпки. Он со всей силы постучал в двери.

Я не смогла ничего сказать, потому что хватка Артёма оказалась просто железной. Работая на инстинктах, я со всей силы ударила Артёма ногой вниз живота. Никогда прежде я в себе не ощущала такой силы. Этот удар оказался метким, потому что на этот раз Артёма сильно согнуло пополам. Он даже заскулил.

Тяжело ловя ртом воздух, я бросилась к дверям. Пальцы дрожали, поэтому никак не получалось открыть.

— Хана тебе, тварь, — Артём медленно выпрямился. — Выкинут тебя из универа. Ты здесь учиться больше не будешь. Не захотела по-хорошему. Будет по-плохому.

Я, пропустив большую часть его слов мимо ушей, всё же открыла дверь. В коридоре уже столпился народ. Впереди стоял Стёпка. Он взволновано посмотрел на меня, затем его взгляд скользнул в ванную. Там был полный беспорядок. Да еще и Артём в помятом состоянии, если выражаться мягко.

— Лия? — протиснувшись вперед, позвала меня Даша.

Я никому ничего не ответила. Язык будто онемел. Я схватила свою куртку, обувь и выбежала из квартиры. Собственные торопливые шаги эхом отражались от стен лестничной площадки. Больше всего на свете мне хотелось просто спрятаться. Чтобы никто-никто меня не трогал и не видел.

Глава 19. Лия.

— Это бред! Просто бред! — мгновенно вспыхнула Даша, а затем