Террористы - Пер Валё

Начальник ЦПУ откашлялся и спросил, картавя:

— Что ты об этом думаешь, Эрик?

— Думаю, что справимся, — ответил Мёллер. Он все еще не отдышался.

— Эта часть общей задачи до обидного проста, — продолжал Гюнвальд Ларссон. — Я взялся бы решить ее с помощью двух десятков последних болванов из стокгольмской полиции. А ведь у Мёллера всегда на стреме сотни переодетых олухов. Говорят, один из них сфотографировал премьер-министра, когда тот выступал с первомайской речью, потому что посчитал его опасным коммунистом.

— Кончай, Ларссон, — сказал начальник ЦПУ. — Довольно. Значит, ты берешь на себя эту задачу, Бек?

Мартин Бек вздохнул, но кивнул утвердительно. Он представил себе предстоящую операцию и связанную с ней тягомотину. Бесконечные совещания, суматошные политики и военные, всюду сующие свой нос. Ладно, как-нибудь. Во-первых, он не может отказаться выполнять приказ, во-вторых, у Гюнвальда Ларссона явно есть в запасе какая-то светлая идея. Он уже сделал доброе дело, избавив их от повседневного сотрудничества с секретной полицией.

— Перед тем как идти дальше, хотелось бы выяснить один вопрос, — сказал начальник ЦПУ. — Думаю, ответить на него сможет наш друг Мёллер.

— Слушаю, — стоически произнес шеф сепо, расстегивая портфель.

— Я насчет этой организации — БРРР, или как она там называется. Что нам о ней известно?

— Только она называется не БРРР, — заметил Мальм, приглаживая волосы.

— А стоило бы ее так назвать, — сказал Гюнвальд Ларссон. Начальник ЦПУ расхохотался. Все, кроме Гюнвальда Ларссона, удивленно посмотрели на него.

— Ее название — БРЕН, — сообщил Мальм.

— Вот именно, — подхватил начальник ЦПУ. — Что нам о ней известно?

Мёллер извлек из портфеля одинокий листок бумаги и лаконично доложил:

— Практически ничего. То есть известно, что ею совершен ряд террористических актов. Все удались. Впервые они вышли на сцену в марте прошлого года, когда президент Коста-Рики, выйдя из самолета в Тегусигальпе, был застрелен. Никто не ожидал покушения, и меры безопасности явно были неудовлетворительными. Не возьми сам БРЕН на себя ответственность, можно было бы подумать, что убийство совершил психопат-одиночка.

— Застрелен? — повторил Мартин Бек.

— Да. Судя по всему, снайпером, который прятался в автофургоне. Полиции не удалось обнаружить виновных.

— Следующий акт?

— В Малави, где руководители двух африканских государств встретились, чтобы урегулировать пограничный спор. Внезапно здание взлетело на воздух, погибло больше сорока человек. Это было в сентябре того же года. Несмотря на обширные меры безопасности.

Мёллер вытер вспотевший лоб. Гюнвальд Ларссон с удовлетворением подумал, что сам он не дошел еще до такого состояния.

— Далее, организация совершила два террористических акта в январе этого года. Один северовьетнамский министр и генерал с тремя штабными работниками подверглись минометному обстрелу и погибли. Их машины сопровождал военный эскорт. Злые языки приписывали этот акт другим, но БРЕН объявил по радио, что берет ответственность на себя. Уже через неделю та же организация нанесла удар в одном из штатов на севере Индии. Когда президент штата осматривал какой-то вокзал, террористы — их было не меньше пяти человек — забросали гранатами и его поезд, и здание вокзала. Кроме того, они обстреляли толпу из автоматов. Это пока что самый кровавый акт. Приветствовать президента пришло несколько сот школьников, из них около пятидесяти было убито. Все полицейские и агенты службы безопасности тоже — кто убит, кто тяжело ранен. Президента разнесло в клочки. Это единственный случай, когда террористов видели. Они были в масках, одеты наподобие десантников. Разъехались на разных машинах и бесследно исчезли. Был еще случай в марте в Японии, когда один видный и мало популярный политический деятель задумал посетить школу. Здание было взорвано, деятель погиб, а заодно с ним — многие другие. Этот акт тоже приписывают БРЕН, хотя последовавшее затем радиосообщение не удалось как следует разобрать из-за плохой слышимости.

— Это все, что ты знаешь про БРЕН? — спросил Мартин Бек.

— Все.

— Вы сами составили эту сводку?

— Нет.

— А когда она получена?

— Недели две назад.

— Можно спросить, от кого? — осведомился Гюнвальд Ларссон.

— Можно, но отвечать я не обязан.

Но так как все знали от кого, Мёллер с покорным видом добавил:

— Си-Ай-Эй.

Один только полицеймейстер реагировал на его ответ:

— А это что, собственно, означает?

Мёллер промолчал. Мартин Бек понял, что полицеймейстер и впрямь не знает, как расшифровывается это сокращение, и объяснил:

— Сентрал Интеллидженс Эдженси.

— Это по-английски, — ехидно заметил Гюнвальд Ларссон.

— Мы и не скрываем, что обмениваемся сведениями с США, — обиженно сказал Мёллер.

— Обмениваемся сведениями — красиво звучит, — констатировал Гюнвальд Ларссон. — Благородно звучит.

— Следовательно, до тех пор секретной полиции ничего не было известно про БРЕН? — спросил Мартин Бек.

— Ничего, — невозмутимо констатировал Мёллер. — Сверх того, что пишут в газетах.

— Давайте теперь послушаем Ларссона, — предложил начальник ЦПУ. — Что ты можешь добавить по поводу этого БРЕН или как там его?

— Очень много. Типично, например, что у нас есть служба безопасности, в обязанности которой входит знать о таких организациях, как международные террористические группы, она же вместо этого интересуется исключительно социалистами и палестинцами.

— Неправда, — возразил Мёллер.

— Может быть, неправда и то, что вы палец о палец не ударили, чтобы помешать двум фашистским террористам войти в здание югославского посольства и застрелить посла? А потом выпустили их на свободу?

— Зачем же так, — сказал Мёллер.

Он сохранял полное хладнокровие, и Гюнвальд Ларссон понял, что этого человека ничем не проймешь. А потому перешел к сути дела.

— Мне известно про БРЕН столько же, сколько написано на бумажке Мёллера, и еще кое-что. Я участвовал почти на всех стадиях расследования террористического акта, который состоялся пятого июня, и хотел бы подчеркнуть, что не во всех странах секретная полиция ограничивается подпиской на циркуляры ЦРУ.

— Не тяни кота за хвост, Гюнвальд, — сказал Мартин Бек. Гюнвальд Ларссон глянул на него. Он не очень любил Мартина Бека, но воздавал должное его проницательности и таланту следователя. К тому же Гюнвальд Ларссон и сам знал, что к числу его недостатков принадлежит известная занудность, от которой он за эти годы не смог до конца избавиться.

— Обзор покушений подсказывает кое-какие выводы, — продолжал он. — Например, все они были направлены против высокопоставленных политических деятелей, хотя во взглядах этих деятелей мало общего. Президент Коста-Рики был чем-то вроде социал-демократа, а оба африканца — типичные националисты. Вьетнамцы — только не северные, Мёллер, а представители Временного революционного правительства Южного Вьетнама — коммунисты. Президент индийского штата — из либеральных социалистов, японец был ультраконсервативным деятелем. Президент, которого отправили на тот свет на моих глазах, был фашистом, представляя прочно укоренившуюся диктатуру. С какой стороны ни взгляни, определенной политической платформы не усмотришь. Ни я, ни кто-либо другой не в состоянии предложить разумное объяснение.

— Может быть, они просто выполняют заказы, — предположил Мартин Бек.

— Я думал об этом, но нет, непохоже. Что-то тут не так. Что еще бросается в глаза, во всяком случае мне, так это тщательная подготовка и исполнение актов. Использованы самые различные методы, и каждый раз с полным успехом. Эти люди знают свое дело и не останавливаются ни перед чем. Судя по всему, они основательно обучены и тренированы. И располагают значительными ресурсами. И у них явно есть какая-то база.

— Где? — спросил Мартин Бек.

— Не знаю. Кое-какие соображения у меня есть, но я пока оставлю их при себе. И независимо от их конечных целей террористическая группа, которая все время бьет без промаха, — крайне неприятная штука.

— Расскажи теперь, что же там все-таки произошло, — попросил начальник ЦПУ.

— Да, пришлось-таки им повозиться, пока они разобрались. Взрыв был чрезвычайно сильный, кроме президента и губернатора, погибло еще двадцать шесть человек. Большинство — полицейские и представители службы безопасности, но среди убитых были также таксисты и извозчики, которые стояли поблизости. Даже на соседней улице погиб один пешеход: ему свалились на голову обломки машины. Такая сила взрыва объясняется тем, что заряд поместили у магистральной трубы городской газовой сети. Видимо, бомбу взорвал по радио человек, который находился достаточно далеко от места происшествия.