Клятвы мертвых птиц - Елена Кондрацкая

она опасалась. Хотя и говорить-то было особо нечего, план их был расплывчатым и зыбким, как утренний туман. – Если отыщем способ бороться с Тенями – уже полдела сделаем.

– И чего там такого в этих лесах? Отчего именно туда путь держите?

– Ты, ведьмак, меньше вопросов задавай, – цыкнул Финист и угрожающе посмотрел на Мешко: – А то я могу решить, что ты нам вовсе не помощник.

– Финист, прекращай, – одёрнула его Василиса и улыбнулась Мешко: – Ты прости его, он у нас немного невоспитанный. Чуть что – кусается.

– Я тебе что, собака, что ли, кусаться? – проворчал Финист. – Я вообще-то разумный человек и для таких вещей использую нож.

С этими словами Финист плотоядно улыбнулся и выразительно посмотрел на Мешко: как бы подтверждая, что угроза всё ещё в силе. Ведьмак хмыкнул в бороду, покачал головой, но от дальнейших расспросов воздержался. На какое-то время воцарилась напряжённая тишина.

– Долго нам ещё добираться? – спросил Кирши.

– К закату будем на месте, – ответил Мешко, наливая себе новую порцию чая. – Река подходит почти вплотную к лесу, но быстро мельчает и прячется под землю. Так что не знаю, насколько близко удастся подплыть. Да и мавки в той части реки, говорят, страшные, может, ещё не все в спячку зимнюю ушли, так что будьте готовы.

Разговор так и не склеился. Закончив обед, они затушили костёр, погрузились в лодку и продолжили путь. Как и обещал Мешко, на закате из-за горизонта показалась непроходимая стена огромных сосен. А редкие невысокие их сёстры уже обступали берега.

Василиса напряжённо вглядывалась в тёмную воду, но мавок видно не было и речная гладь казалась удивительно спокойной. Когда до леса оставалось на глаз чуть больше версты, Мешко взмахнул руками, изменяя течение, и направил лодку к берегу.

– Дальше слишком мелко и на дне – сплошные камни, – пояснил он. – На лодке не пройдём.

– Значит, дальше мы сами, спасибо, – ответил Кирши.

Лодка глухо прошуршала по песку, забираясь на берег, и остановилась. Кирши выпрыгнул из неё и с явным облегчением выдохнул. Василиса поспешила следом, встала, оттолкнулась от борта. Руки Кирши обхватили её талию, чародейка ойкнула, зависнув в воздухе, и поспешила вцепиться в напрягшиеся плечи Кирши. Он молча пронёс её несколько шагов и опустил на песок, не дав замочить ноги.

– Спасибо, – пробормотала Василиса, отстраняясь и пряча взгляд. Щёки грел румянец.

– Угу, – ответил Кирши, отступая, и холод тут же подобрался к тем местам, которых только что касались его руки.

– Слушай, я… – начала было Василиса, но тут послышался громкий всплеск.

Они с Кирши обернулись как по команде. В лодке стоял Финист. Один. И неторопливо вытирал нож о сложенный парус.

– Что ты сделал?! – Василиса бросилась к лодке и тут же замерла. Тело Мешко ничком лежало в воде, и ленивые волны волновали его одежды, возвращаясь в реку красными завитками крови.

– Отсутствие ведьмака и наличие наших лошадей в деревне наверняка заметили, – спокойно ответил Финист, выпрыгивая из лодки. – А возвращение Мешко вызвало бы ещё больше вопросов. Большинство чернокнижников дураки и неумехи, но нельзя исключать, что кто-то из них залез бы к нему в голову. Или он бы добровольно нас сдал. Не благодари.

– Он нам помогал! – Василиса всплеснула руками: – Боги, какого лешего, Финист!

– Накажешь меня? – Уголок его губ изогнулся, а глаза игриво сверкнули. Наказаний он не боялся.

– А ты именно этого и добиваешься, да? Да что с тобой не так?

– Почему все ищут недостатки во мне? – Финист запрокинул голову и запустил пятерню в рыжие кудри, изумрудные серьги поймали красные солнечные лучи.

– Да потому что… – шагнула вперёд Василиса.

– Ли́са. – Пальцы Кирши сомкнулись на её запястье и потянули назад. Чародейка оглянулась, Кирши кивнул в сторону лодки, и Василиса проследила за его взглядом.

Над водой появились три чёрные макушки, а затем и три пары бледных глаз. Мавки. Василиса отступила на шаг и потянулась к мечу. Финист тоже заметил гостей, заулыбался и перехватил поудобнее нож.

Мавки продолжали приближаться: вот уже над водой появились прямые носы, зеленовато-серые щёки, лишённые румянца, сизые губы, шеи, плечи, обнажённые груди. Мавки двигались практически бесшумно, не сводя неподвижных глаз с гвардейцев.

Василиса вытащила меч, готовая сражаться. Кирши толкнул большим пальцем гарду катаны, выпуская лезвие, но не спешил извлекать её из ножен полностью.

Мавки наконец достигли лодки, белые, худые, с длинными чёрными волосами, что прикрывали их наготу. Две из них остановились у трупа Мешко, принюхиваясь, третья вышла на берег.

– Мы не хотим драться, – сказала Василиса, опуская меч и выставляя перед собой руку.

– Да почему же… – хмыкнул Финист.

– Ради богов, заткнись! – рыкнула Василиса.

Мавка склонила голову набок, будто силясь понять сказанное. Лицо её не выражало никаких эмоций – застывшая фарфоровая маска с немигающими рыбьими глазами. Она сделала ещё несколько шагов навстречу, и Василисе стоило огромных усилий не вскинуть меч и не броситься в драку. Но что-то – едва различимое предчувствие – заставляло её этого не делать. Остановившись в шаге от Василисы, мавка разомкнула сизые губы, запрокинула голову и запустила три пальца в рот. Горло её забугрилось в такт движениям пальцев внутри. А спустя мгновение она извлекла изо рта жемчужину и протянула её Василисе. Немного помедлив, чародейка подставила раскрытую ладонь. Увязшая в слизи жемчужина была холодной и воняла гнилью и тиной, и Василиса постаралась превратить гримасу отвращения в вежливую улыбку.

– За пищу, – пробулькала мавка. – Съешь и вернёшь утраченное.

– С-спасибо, – сказала Василиса, а мавка развернулась и пошла обратно к реке. Её сёстры за ноги волокли труп Мешко на глубину.

– Эй, убил его я, а награда тебе? – возмутился Финист, недовольно цокая языком.

– Хочешь? – Василиса протянула ему подарок, а Финист скривился и зажал нос.

– Пожалуй, можешь оставить себе. От мавок всё равно не жди ничего хорошего.

Василиса с сомнением посмотрела на жемчужину, стряхнула с неё слизь и убрала в карман. Странный подарок, но вдруг пригодится, решила она, вытирая руку о штанину. Какого рода утраченное она возвращала, оставалось загадкой, а мавка уже скрылась на глубине. Впрочем, вряд ли что-то могло бы заставить Василису проглотить непонятно что, да ещё и воняющее тухлой рыбой. Хотя, если бы жемчужина могла вернуть ей чары? Василиса приложила ладонь к карману. Мерзкая слизь и удушающий запах уже не казались ей такими противными.

* * *

В Тёмные Леса гвардейцы вошли уже после заката. И, к удивлению Василисы, лес встретил их влажным, приятным теплом. Зима осталась позади, уступив место застывшей весенней ночи. Вместо снега на земле расстилался ковёр из сосновых игл, а темноту освещали зелёные огоньки светлячков, то появляясь, то исчезая в тумане. Время замерло, запутавшись в колючих ветвях, и оставалось только гадать, какая из бесчисленных вёсен заснула здесь навсегда.

Все дороги в Тёмных Лесах вели к Белому камню, и при этом