Жена неверного ректора Полицейской академии - Юлия Удалова

данным момент пустовала, и сказала бармену кодовую фразу: «Два лавандовых пирога и морковный сидр».

Даже не взглянув на меня, мужик за стойкой пригласил из недр таверны вертлявого белобрысого парня, лицо которого было просто усеяно веснушками.

Парнишка не мог устоять на месте и постоянно крутился, как волчок.

— Пойдем выйдем, — сказал он, смерив меня оценивающим взглядом.

Так мы оказались в узком и темном переулке, и лишь только зеленый фонарь ярким пятном светился над нами в вечных сумерках этого квартала.

— Перо серены — товар запрещенный, оттого и стоит недешево. Не особо любят эти птички, когда в воплощении у них перья вырывают, — хихикнул белобрысый. — Пять с половиной тысяч зенитов.

Но он не на дуру напал, хотя с виду я, очевидно, и производила такое впечатление.

Я знала — надо торговаться.

— Совсем с ума сошел, что ли? Пятьсот зенитов — красная цена этому облезлому перу!

— Сумасшедшая! Пятьсот за редчайший товар, добытый с такими ухищрениями? — вытаращился паренек. — Пять тысяч зенитов — иначе я ухожу прямо сейчас!

Ну, ясно было, что он не уйдет.

В итоге мне удалось сбить цену до двух с половиной тысяч зенитов за перо. Проверила содержимое маленькой длинной коробочки, которая оказалась у меня в руках. Там, на куске вощеной бумаги действительно лежало красивое блестящее перо, отливающее с одной стороны синим, с другой красным.

Что-то вроде голограммы.

Поднеся его к уху, услышала слабое, едва различимое пение.

Оно.

В пособии по воплощениям я прочитала, что перо серены действительно должно петь.

Пересчитав кристаллики, парень вдруг ухмыльнулся, хлопнул меня по плечу и сунул что-то прямо в руки.

— А это те подарочек от меня лично. Приворотное зелье на основе крови суккуба. Эффект длится три, а то и пять дней. Подлей какому-нибудь красавчику — из койки тебя не выпустит, и на внешку не посмотрит! Бери-бери, пока я добрый.

Непонятно каким образом в моих пальцах оказалась треугольная скляночка с круглой крышечкой. Внутри была прозрачная жидкость, в которой плавали блестки-сердечки.

— Не надо мне никакого приворотного зелья!

Рассердившись, я хотела всучить пузырек обратно белобрысому, но не успела.

Со всех сторон ударил яркий белый свет, похожий на дневной, и послышался громовой голос, как в рупор:

— Внимание, вы задержаны именем Полицейского ковена! Поднимите руки за голову и прижмитесь к стене! Повторяю, вы задержаны Полицейским ковеном за подозрение в сбыте предметов, запрещенных в Фиоленте указом короля Ксилена. Руки за голову!

Это было так внезапно и страшно, что меня бросило в дрожь.

— Епрст, легавые! — ругнулся белобрыс. — Линяем, живо!

Ну, мы и слиняли. Вернее, насчет него не знаю, а вот я побежала, как бешеная.

Все-таки, надо сказать спасибо тренеру Хартвингу!

После его изнурительных «развиваний выносливости» я бежала довольно легко для своего веса и физической формы.

Практически летела!

Мимо мелькали улицы, проулки, фонари и местные жители, которые оглядывались мне вслед…

Я уж подумала — оторвалась и остановилась отдышаться, уперев руки в колени.

Но тут же оказалась во власти какой-то мощной и могучей силы.

Меня схватили!

— Ты арестован именем Полицейского ковена! — послышался суровый голос. — Ты нарушил порядок и угрожал безопасности нашего мира. Твои злоумышления прерваны, и твоя тьма будет усмирена. Полицейский ковен, святилище справедливости и порядка, будет тебя стеречь…

И, проговорив положенную при задержании формулировку, полиционер резким движением скинул капюшон с моей головы…

ГЛАВА 25

И я нос к носу оказалась со своим собственным мужем.

Лианс Рэтборн смотрел на меня своими ярко-синими глазами. В северно-ледовитом океане очень быстро собирался шторм. Десять баллов, если не двенадцать.

Я слышала, что он помогает своему обожаемому ковену, но не могла предположить, что столкнусь с ним вот так…

— Какого? — рявкнул ректор полицейской академии. — Какого черта ты здесь делаешь, дефективная?

Смотрела в красивые и злые глаза Линаса, в его лицо и не могла найти ответа.

Одно знала точно — он не должен узнать про перо серены.

Тогда все, что я задумала, пойдет прахом.

— Еще раз. Спокойно. Скажи, зачем ты сюда пришла? Что и у кого покупала?

Какие синие у него глаза. Какой же потрясающий, бездонный океан…

Такая смертоносная глубина.

Как он красив и жесток!

Лианс не должен узнать об истинной цели моего визита в Квартал Теней.

Иначе размотает всю цепочку, узнает про оберег, узнает, что я копаю под Розамунду и под него.

Не должен он был знать про перо.

Нет.

— Я пришла сюда, чтобы купить зелье, — и я выставила вперед руку со склянкой, которую перед самым задержанием вручил мне белобрыс.

Подарочек, да…

Тот самый пузырек с тем самым запрещенным настоем на крови суккуба, который переливался веселыми искрящимися сердечками. И обязан был затащить мужчину в мою постель на три-пять дней вне зависимости от моей внешности.

Пока бежала, даже не осознавала, что крепко сжимала его в кулаке.

И в голову не пришло выбросить!

Но на Лианса этот пузырек произвел просто неизгладимое впечатление.

— Твою мать! — рявкнул муж, буквально выдирая у меня из руки флакончик.

Потом выругался и похлеще.

Ректор швырнул склянку оземь, раздавив тяжелым берцем, а потом полыхнул из пальцев огнем — так что от разбитой склянки и мокрого места не осталось.

— Приворотное зелье… — Лианс схватился за голову. — Ты — идиотка! Ты хотя бы понимаешь, что с тобой сделали в ковене, если б это увидели?

Лианс грубо схватил меня за запястье и впечатал в стенку. Я ощущала его всем, буквально всем своим телом — тяжесть, ненависть, злобу, ярость этого мужчины.

Этого дракона.

В его синих глазах разгоралось пламя, как будто во время шторма на море загорелись корабли.

И никакой надежды потушить их не было.

Синий и пламенный.

Это было жутковатое и притягательное сочетание.

— Кровь суккуба запрещена. Строжайше запрещена, придурошная! До пяти лет колоний! По сравнению с ними академия показалась бы тебе раем, Бьянка. Ты это понимаешь?

— Я не понимаю, зачем ты его уничтожил. Отправил бы в колонии, — усмехнулась. — Избавился от меня. Ты же так этого хотел.

Муж вскинул руку, и я с ужасом увидела, что она мало напоминает человеческую. Скорее когтистую чешуйчатую лапу дракона.

Длинные когти. Очень острые и длинные нацелились прямо в мою шею.

— Ты — пятно на моей репутации, дефективная. Жирное, темное, грязное пятно. Убил бы… — с ненавистью прорычал дракон, обхватывая мое горло. — Прямо сейчас и с особой жестокостью.

— Так что же тебе мешает?

Спрашивая это, я надеялась, что все-таки что-то ему помешает.

— Ничего, — зловеще ухмыльнулся муж.

Я вскрикнула. Метаморфоза, которая