Плата кровью - Александр Анатольевич Пересвет

слишком удачно всё идёт. Очень не хотелось бы под конец проколоться на какой-нибудь непредусмотренной мелочи. «У тебя ж одна задача…»

— Смотрите, — сказал. — А то, думаю, сообразим на той стороне лодочку какую, пришлём за вами…

Тот же ополченец покачал головой:

— Ладно уж. Мы лучше вас прикроем, пока переправляться будете. А то мало ли что. А там уж… Бушлатики на нас ихние, обувку парень ваш тоже помог подобрать. Даже вон и документики есть ихние, телефоны. Доедем как-нибудь. Заодно со следа вашего собьём. А там как Бог даст…

Ну, ладно. Времени уже нет — ни на уговоры, ни даже на обдумывание, как лучше поступить. Имена-позывные мужичков он знает, передаст в штаб Головного. Телефон им только свой нормальный назвать, чтобы отзвонились, когда он уже на своей стороне будет. Только едут пусть просёлками, где почва позволит, а ещё лучше…

— Ладно, командир, — сказал ополченец. — Там разберёмся. Ты, главное, сообщи, кому надо, что встретил, мол, и что живы мы…

Гранаты им оставили все. Автоматы, патроны. Дали один ПНВ. Даже гранатомёт оставили.

Обнялись.

— Бог в помощь! — произнёс Алексей уже будто для себя, провожая взглядом удаляющийся силуэт машины.

* * *

Нет, танкового взвода, положенного по штатам обычного армейского ОРБ, за ними не прислали. Этого, впрочем, никто и не ожидал — никаких трёх танков в батальоне Перса просто не было. Но бэтр к Крутой Горе подогнали довольно быстро — видать, заранее был выдвинут. Ну да, легко сообразить: Сто первый точно участвовал в назначении времени переправы, после того как Буран отстучал Насте, что одеяла забрал, племянник тоже напросился в гости и что сам он скучает и желал бы немедленно оказаться дома у неё в постельке под бочком.

«Ты всё обещаешь. А я не сплю, тебя жду», — ответила она. И почему-то хотелось искать в этих словах второй смысл. Тот, что только между ними. А не между ними и войной…

Но, в общем, военный смысл тоже был понят правильно. В целом место переправы было согласовано заранее, так что группировка из трёх бусиков и одного бэтра была стационирована в Земляном ещё с вечера. Подтянуться до Крутой Горы — четверть часа. Алексей не успел ещё прекратить ляскать зубами — холодна всё же донецкая водичка в январе, кто бы ожидал! — как вся та же компания уже жала ему руку.

Полковника Саркисова, правда, не было. Начальник операции, ему по рангу в штабе ждать результатов. Зато гордый, или, если по-русски так можно выразиться, «гордеватый» несколько в жизни Перс прибыл встретить подчинённого собственной персоной. Нормально в армии. Это в очереди за плюхами лучше не появляться, а в очереди за плюшками желательно обозначиться в первых рядах. Впрочем, справедливо — в конце концов, операция успешно проведена силами ОРБ. А значит, в батальоне правильно поставлена боевая и командно-воспитательная работа.

Майор Безуглый, который Тарас, — тоже само собой: он принимал освобождённых журналистов. Ну и подполковник Мешков во главе группы бойцов из ГБ — в тему. И вездесущий Митридат, конечно, рядом со Сто первым и парой гражданских. Интересно, Сто первый тоже, что ли, под кураторством ЦК ходит?

Не задают тут таких вопросов. Мишка и не скажет. Впрочем, и не до них. Алексей знал, разумеется, что Насте тут нечего делать, но с затаённой надеждой всё же шмыгнул глазами по группе встречающих.

Нет, ты же сам знал, что ей тут делать нечего, она в штабе на связи, что ж разочаровываться? Хотелось показаться при ней героем?

А что? Да, чёрт возьми!

Тихо! А Ирка?

И Светка!

Блин, как же всё запутано-то! Не, точно на «минусе» проще было…

— Человек, который вернулся с «минуса»! — словно услышав его мысль, провозгласил Мишка, облапливая друга. И прошептал на ухо: — Не гляди так. Ждёт. Волновалась очень…

И ночь посветлела.

Но тут же озарилась вспышкой. Начальственного гнева.

— Ни хрена себе! — воскликнул Мешков. — Это кто его так уделал? Какие ироды так с пленным обращаются? Капитан, ты охренел?

Алексей оглянулся. А, ну да. Это комендачи гэбэшные выволокли и подвели к общему собранию гада Кудилова.

Хоть было вокруг по-прежнему темно, ибо ночь никто не отменял, в свете фонариков выглядел тот, брошенный под ноги встречающим, действительно не очень. Морда в крови, шея, плечо — тоже. Когда кляп вынули, стало видно, что передних зубов нет — выбиты. На щеках — дорожки от слёз. И босиком.

Просто оказалось, у грозного командира бандеровцев всего лишь сороковой размер ботинок, так что обувь ему пришлось пожертвовать одной из девчонок, которой первоначально достались «лапти» упокоившегося караульного. Ничего, после того, как девочки рассказали, что и этот уродский сотник принимал участие в оргиях насилия над ними, ботинки были лишь малой компенсацией за всё…

Плачевное состояние пленного объяснялось тем, что Алексей, километров полутора до Лобачова не доезжая, пока Шрек устанавливал контакт с контрабандистами, с помощью ребят отволок вражину в посадки для экспресс-допроса. Больше возможности его допросить не будет. Что там он будет петь у гэбэшников — вопрос их, а ему надо было точно выяснить, знаком ли Кудилов-Молодченко с бурановскими кровниками, где те базируются, и не по их ли приказу действовал этот урод, распоряжаясь всадить гранату в кравченковскую квартиру и позже, когда Лысый похитил Ирку.

Кудилов, оправившийся от первоначального шока и, самонадеянный журналюга, видно, уже просчитавший что-то положительное для себя даже при попадании в Луганскую ГБ, попытался поначалу права покачать. Дескать, он военнопленный, потому говорить ничего не обязан. И вообще, он, сотник Молодченко, предлагает командиру москальской ДРГ отпустить его, обещает за это десять тысяч евро и три часа не наводить на них погоню. И ещё ерунду всякую плёл.

Пришлось Алексею его в адекват приводить. Для чего почти буквально выполнить Юркину угрозу с гранатой. Нет, эргэдэшку засовывать пленному в рот Буран не собирался. Языка всё равно надо было сдать позднее своим для компетентных допросов — а на фига им красавчик с гранатой в пасти? Оно, конечно, пока чека на месте, сама граната не опаснее камня. Но мало ли что?

А главное, нужен-то хоть и трясущийся от страха, но говорящий язык, а не трясущийся и мычащий нечленораздельно через гранату в зубах. Точнее, в этом случае — без зубов.

Потому Алексей, не отвечая врагу, молча выстрелил ему между ног. Прямо возле самого паха.

Звук от ПБ, конечно, достаточно хорошо слышен ночью, но вокруг и так было довольно много шума. Громко бухало на северо-западе — это свои исправно выполняли план по шумовому